Аула Экажево

Али Тотров

Жена – Ами

Брат – Тотрач

Жена его – Фатима

Дочери: Куджи, Нопи

Сыновья:  Жанхот, Кудяберд

Племянник – Тарко

____

Пайздла Орсельков
Жена – Губабека

Дочь – Фатимат

____

Аула Альтиево

Мутол Акботов

Жена – Дзалет
____

Жаулох Актолиев
Жена – Хаба

Дочь – Шоки
___

Тонт Арсалоков
Жена Гизляр-Хан

Дочери: Шаулок, Тойты, Саулуки
___

Гати Ганжебиев

Жена – Хантота

Сын – Эльберд
___

Таги Жоухов

Дочь –Дугуск

Сыновья – Баберд, Заурбек

Дочь –Хунчуз

___

Элтмурза Тхангов

Жена – Дзамбек

Сыновья: Ахмет, Аба

____

Курс Хуриев

Сыновья – Анирбек, Эка

Жена –Комурк

Дочь –Айсет

____

Тотра Муталиев

Жена –Торхан

Дочери: Нарс, Соми

Сын –Муртазали

____

Тимита Бадиев

Жена –Мисархан

Сыновья – Токи, Таусултан, Гойсултан

Дочь — Сабар

____

Берсануко Базурков

Жена – Дзау

Сестра –Дзак

____

Ислам Акботов

Сын –Иса

Жена его — Хондарса

Сыновья – Эса, Дзама

Брат –Индорби

____

Атаби Муталиев

Жена –Тоги

Сын – Джемалдин

Братья: Касум, Слепцо

Сестра – Форд

____

Алихан Цуцгольгов

Жена –Шоки

Дочери: Амолт, Делыбек

Дочери: Дзали, Камси

Сын – Айдемир

____

Маса Маусуров

Мать – Бал

Жена – Хадж

Братья: Муди, Дором

Эка Аспиев

Мать –Асалтхан

Сестры: Гаибека, Дзаби

Братья: Бексултан, Бейсултан

Мусса Матиев

Жена – Хохи

Дочь – Фатимат

Брат –Исуп

Дуда Батажев

Мать –Гумест

Брат-Мада

Сестра – Беляж

Белакат Ганжебиев

Жена –Дзарбит

Сыновья: Эка, Чахнар, Латыр

Дочери: Бурка, Коли

Сакал Чоплоев

Жена –Хоха

Сыновья: Берд, Элтмурза, Эльберд,

Кудаберд

Дочь – Гойсет

Топ Вышегуров

Жена – Азепи

Сыновья: Яхья, Ибрагим, Индрис

Дочери: Саибет, Фатимат

Анзор Топов

Жена –Бакси

Сыновья –Асрако, Хоту, Абдулла

Дочери: Хайзет, Айжит

Аба Вышегуров

Мать- Аби

Жена –Торха

Сыновья – Мусса, Иса

Дочери –Ализа, Той, Хасипат

Амарбек Газгериев

Жена –Гумейхан

Сын – Тонки

Дочь – Чамход

Саги Газгириев

Жена – Испол

Сыновья: Салмурза, Сабдулла

Дочери: Соугуз, Саби, Сайбад

Тотрач Гайтукиев

Жена –Гойбеки

Сын – Минди

Жена – Мисалмот, Черко, Еса

Ельбуздуко Тотрочев

Жена –Тамот

Дочери – Ханеш, Манти

Гака Гайтуков

Жены – Батыл, Гудлук

Сыновья: Гатагаж, Губжуко

Дочь – Саби, Саурум

Бетр Арчоков

Жена- Мисилтмот

Сын – Едик

Братья – Тох, Хату

Аморхан Абиев

Мать – Баби

Жена –Базырхан

Сын-Махамет

Сестра –Эли

Джугурк Тебыев

Жена- Пыти

Дочь – Бермосхам

Сыновья: Сай, Тасултан

Темерби Тебоев

Мать- Костинкт

Жена – Кок

Дочь-Той

Магомет Тампиев

Жена –Маути

Элтмурза Тайзигов

Жена – Дзаме

Дочь –Кобехал

Сын- Гери

Брат –Шахмурза

Танзык Дахкильгов

Жена – Шагуль

Беткит Дахкильгов

Сын – Саип

Жена – Хампи

Сай Точиев

Мать-Гойсет

Кохорма Ганижев

Братья: Сулейман, Чазбыр

Мохи Дахкильгов

Сестры: Наургиз, Матушко

Брат –Исмаил

Тепсо Жастукиев

Заурбек Муталиев

Жена – Айсет

Сын –Лорса

Вдова майора Бикова Хаматханова -

Айшет

Сыновья: Темирбулат, Жамбулат, Камбулат

Дочери: Хамбикер, Сахар

холоп ее Магомед Гурбий-Тума

Жена его Бубу

Сыновья: Чунал, Хани, Чачи

Чанти Наурузов

Жена –Гойбика

Сыновья: Бадзий, Идрис, Габис, Садула

Дочери: Мадый, Таший, Ноки

Брат –Атай

Сампи Ведзижев

Жена его –Бужиг

Сыновья: Есокой, Есанебий

Чакмо Сампиев

Жена –Кудеур

Дочь-Соурут

Сын-Затал

Джанхот Сампиев

Жена –Сузул

Сын –Исмаил

Брат – Салтгирей

Инал Сампиев

Жена –Айбиль

Сын –Цохоп, Улубей

Дочь – Белахо

Мази Сампиев

Жена –Даулагаз

Сын- Тоумурза

Дочь-Патепхо

Иноруко Хасиев

Мать – Ханкилтхан

Брат –Кохорман

Хажур Хасиев

Жена- Гумсет

Дочь-Фатимат

Саги Теморханов

Жены –Хутуж, Дзык

Сыновья: Сейт, Бадыл

Дочь – Фатимат, Бож

Сестра – Шаулук

Братья: Шакой, Гумхука

Мисост Арчаков

Мать –Деши

Жены –Бадлык, Ойсет

Сыновья: Ахмет, Амхув, Инаулдуко

Дочери: Бады, Сабатха, Бон

Муса Арчаков

Жены: Джасет, Нохт

Сыновья: Муртузали, Зарахмат

Дочь – Мисилтмот

Тох Арчаков

Мать – Зейнип

Брат – Бекмурза

Сестра – Тусь

Джагостхо Султыков

Жена – Пецы

Сын –Халолт

Хасиха Султыков

Мать-Хох

Жена –Ахчи

Сестра – Хамысх

Устурхан Султыгов

Жена –Мирзет

Сын –Эйдемир

Брат его – Темирко Султыгов

___

Сунто Чаниев

Брат его -Чомск

Черкес Дудров
Жена –Памп

Мать – Бази

Сын – Чергез

Дочери: Напраз, Паскоч, Наскоч

Бену Бесогуров

Сын – Бексолтан

Жена – Пит

Сын – Исуп

Брат – Сых

Актемир Дудуров

Жена – Гейкалха

Сын – Исак

Дочь-Таубика

Сампий Бетермурзиев
Жена – Тярас

Сын – Тамтий

Жена сына – Баштик

Сыновья: Магомет, Батоко, Садула

Дочери –Паусхи, Маргиш

Эсти Айшалов

Сыновья –Кисай, Габи, Ислам

Дочери – Курматжу, Фатима

Салгирей Сампиев- остался
Жена – Дали

Сыновья – Акет, Эджиев

Гудаберг Черкиев- остался

Мать- Асиет

Жена -Бодашк

Дочери  — Фат, Розет

Братья: Аидер, Айшер, Исмаил,

Магомет-Мирза, Эльмурза

Сестра – Морсхо

Подпоручик Корташ Ш[афтычев]

Жена – Эрзбики

Сын- Тоши (Муоса)

Жены – Азиет, Эсетхан

Сыновья – Эсса, Ахмет

Дочери – Добик, Мукул, Кайсет, Той

Курухо Корет (Бакиев)

Жена –Новприсх, Шеки

Сыновья – Энерко, Эндырбы, Даки

Абрик Ахриев

Сестры – Бачи, Марзист

Арпи (Пирискев– М.Дз.)

Мать – Сыкрас

Жена – Теоутош

Сыновья – Муртаз-Али, Гадешко

Меносиет

Корык Пар(тошев)

Жена –Сотер

Сыновья – Эдык, Абдул-Кадыр

Дочь- Сабыка

Эсру Ганизев

Мать – Харбыз

Братья – Ботако, Исмаил

Мусса Мусостов

Жена –Шалхи

Сыновья – Карней,

Исырп, сын его – Кысил

Жена его– Коршес

Дочери –Сайбат, Аспет

Шишха Мусиев

Жена – Тоуросх

Сыновья – Муди, Шасил, Дошинко

Дочь –Тавбыка

Бельгасх Абиев

Черкис Шешханов

Жена – Шеко

Сын – Ибрагим

Дочери –Хасбика, Ташбика

Чока Татеров

Жена –Хасбика

Сыновья – Донгус, Аслуко

Дочери – Чауха, Цаип, Той

Ильяс Дзалкуров

Мать –Шатот

Жена – Кусият

Сын – Магомет

Дочь- Кунаяпаз

Эстемир Айдемиров

Жена – Месуха

Сыновья – Наурус, Эльдчурко ,

Марты, Муртазали, Абдыл

Дочери: Таурехана, Тотех, Таузл, Розы,

Силбат

Эльберт Айдемиров

Жены – Дзабот, Месолтмот

Сын- Эски

Дочь-Саугус

Сестра – Ахбика

Тепсурко Чебиев

Сыновья – Исмал, Таси, Ана

Сестра – Айсет

Дочь – Могуст

Буруко Асбиев

Жена –Коспы

Сыновья – Жирса, Эдлк

Дочери – Шоулок, Евлой, Курсиеха

Дз(об)ика Тошентиев

Дочери – Бота, Айсет

Цо(ми) Цысков

Жена – Кайпы

Сыновья – Дазыр, Магомет

Дочь –Цукх

Яндар Басугуров

Жена –Кокх

Сыновья – Саит, Мусост, Асланбек

Дочь — Митишки

Багали Мирзаханов

Жена- Савдут

Сын – Апинда

Жена его- Саиба

Дочь – Масий

Сыновья: Багалп, Джамандих,

Гази-Магома, Мирза-Осан

Исмаил

Дочери его: Рабат, Фатимат, Аженет

Сестры его: Ракиат, Фатимат

Муслим Муссиев

Дочь его: Зейнап

Братья: Омар, Усман, Али

Ачия Джандаров

Брат его: Магомет

Сестры: Сайдут, Хабийбат

Ипо  Цуров

Жена – Аджи

Сыновья: Индрис, Ильяс, Заурбек

Дочери: Килинды, Ципи

Брат – Кирбет

Ельбуздуко Тотрачев

Жены: Тахмат, Маити

Дочь –Ханет

Алдар Елтмурза Алдатов

Мать – Дзал

Жена – Залихан

Сын – Кавдий

Братья: Ельберд, Мурзабек,

Заурбек, Намупцет, Тамар

Тот Вашегуров

Жена – Азепи

Сыновья: Яхья, Ибрагим, Идрис

Дочери: Саибет, Фатимат

Аморбек Газгериев

Жена –Гумейхан

Сын –Тонки

Дочь – Чамхад

Аба Вашегуров

Мать –Аби

Жена –Порха

Сыновья: Мусса, Иса

Дочери: Апиза, Той, Хасипат

Саги Газгериев

Жена – Насап

Сыновья: Салтмурза, Сабдула

Дочери: Саугув, Саби, Саибыд

Тотрач Гайтукиев

Жена – Гайбеки

Сын – Минда

Жены его: Мисалмат, Черко, Еса

Гака Гойтуков

Жены: Батыл, Гудтук

Сыновья: Гатагаж, Губжика

Дочери: Саби, Саурут

Пайздла Орсельков

Жена – Гутабека

Дочь – Фатимат

Мутов Акботов

Жена – Дзалет

Шаулох Актолиев

Жена – Хаба

Дочь Шоки

Тант Арсамаков

Жена- Гизлярхан

Дочери: Шаулох, Тойты, Саулук

Бати Ганжебиев

Жена –Хан-Тота

Сыновья: Элтберд, Таги,

Шаухов

Дочери его: Дугуск, Хунгуз

Сыновья: Баберд, Заурбек

Курс Хуриев

Сыновья: Амирбек, Эка

Жена – Комурк

Дочь – Айсет

Тотра Муталиев

Жена –Торхан

Дочери: Нарс, Сами

Сын- Муртазали

Тилиша Бадиев

Жена – Масархан

Сыновья: Токи, Таусултан, Гойсолтан

Дочь – Сабыр

Ислам Акботов

Сын- Иса

Жена его – Хандырка

Сыновья: Эса, Дзама

Брат –Инберди

Атаби Муталиев

Жена – Бош

Сын – Джемалдин

Братья: Косум, Слепцо

Сестра – Форд

Алихан Цуцгольгов

Жена – Шоки

Дочери: Амолт, Джабек, Дзози, Камол

Сын – Индемир

Эка Аспиев

Мать – Асапхон

Сестры: Гойдика, Дзаби

Братья: Бексултан, Бейсултан

Муса Мотиев

Жена – Хози

Дочь – Фатимат

Брат – Исуп

Дуда Батажев

Мать – Гумсет

Брат – Мыда

Сестра – Бяляш

Белакай Ганжебиев

Жена – Дзарби

Сыновья: Эка, Чахкор, Лозыр

Дочери: Бурка, Кози

Берб Арчоков

Жена – Мисалтмот

Сын – Эдык

Братья: Тох, Хату

Аморхал Абиев

Мать – Баба

Жена – Батырхан

Сын – Махамед

Сестра – Эзи

Джугурх Тебиев

Жена – Пыти

Дочь – Белмосхан

Сыновья:  Сай, Тасултан

Темирби Тебоев

Мать – Каминк

Жена – Кои

Дочь – Тай

Магомед Пампиев

Жена –Маут

Эльмурза Тайзигов

Жена – Дзази

Дочь –Кодехал

Сын – Тори

Брат – Шахмурза

Таизык Дахкильгов

Сын –Саип

Жена Хампи

Сай Точиев

Мать – Гойсет

Кохерман Ганижев

Братья: Сулейман, Чавдыр

Мохи Дахкильгов

Сестры: Наургив, Матушко

Брат – Исмаил

Тепсо Могостукиев

Заурбек Муталиев

Жена – Шашинка

Сыновья: Эльмурза, Тасолтан

Кази Магомет

Жена – Хави

Сыновья: Умар, Номулус,

Хийман, Уруц

Сестра – Дзго

Чанта Наурузов

Жена- Гоибика

Сыновья: Бадзий, Идрис, Габис, Садула

Дочери: Мадый, Паший

Брат – Атай

Санпи Цездашев

Жена- Бужиг

Сыновья: Есокой, Есанебий

Чакзо Сампиев

Жена- Куцеур

Дочь – Саурут

Сын- Гатил

Джанхот Самбиев

Жена- Сузук

Сын- Исмаил

Брат — Сальгирей

Ипоз Сампиев

Жена- Айбил

Сыновья: Цохоп, Улубей

Дочь — Белахо

Мози Сампиев

Жена- Даулагаз

Сын- Таумурза

Дочь – Пательхо

Иноруко Хасиев

Мать – Ханкильхан

Брат — Кохорман

Хонсур Хасиев

Жена- Гумсет

Дочь — Фашимат

Ароб-1
Лошадь-1

Саги Теморханов

Жены- Хутуж, Дзыко

Сыновья: Сейт, Бадыл

Дочь: Фатимат, Боги

Сестра- Шаулук

Братья: Шакой, Гумхука

Мисост Арчаков

Мать- Деши

Жены: Бадлык, Оисет

Сыновья: Ахмет, Аихув, Инаулдуко

Дочери: Бады, Саламха, Бок

Устархан Сулдаков

Жена- Мирзет

Сын- Эйдемир

Муса Арчаков

Жены: Джасет, Нохий

Сыновья: Муртузали, Гарахмат

Дочь — Мисильмат

Тох

Мать – Зейнип

Брат – Бекмурза

Сестра- Гус

Джагостхо Султыков

Мать- Хох

Жена- Пелы

Дочь-Хамыск

Сын- Хасолт

Жена его- Ахчи

Темурко Султыгов

Сунто Чаниев

Брат- Чомок

Эсту Аншанов

Жена- Гурзиха

Дочери: Асалха, Теркидиз

Его слушали, затаив дыхание.

— В год, когда имам Шамиль сам сделал то, за что двадцать пять лет беспощадно рубил головы другим, — сдался в плен, на милость гяуров, я получил первую пулю в сердце. Я ненавидел христиан, я искал с ними вражды, но люди устали от войны, и таких, как я, было много. И объявился тогда генерал русского царя, назвавший себя слугой Аллаха и защитником Ислама, Муса, сын Алхаза. Он призвал правоверных уезжать из страны христиан в страну хонкаров. Он раздавал деньги, он обещал там земли, почет. И мы пошли за ним, пошли все, кому ненавистна была жизнь под властью гяуров, все, кому негде и нечем было пахать! Впереди нам чудился рай. Но дорогу в этот рай мы усеяли могилами, прошли ее мукой и нищенством. Долгим был этот бесконечный путь, как постель умирающего. Нам говорили, что хонкары встретят нас, как мухаджиров, пожалеют, как братьев по вере, помогут начать снова жизнь. Но это был обман. Муса, сын Алхаза — сын свиньи, сын собаки, — продал нашу кровь, нажрался царских денег и покинул нас. Хонкар-падишах загнал нас туда, где не было ни леса, ни воды, где земля — как жженый кирпич, где не было ни крова, ни живой души. И понял народ обман, подался назад, но «братья мусульмане» нас встретили пулями и штыками в спины.

И разбрелись люди по лесам и дорогам… Кто в рабство к баям, кто умер с голоду, кто в лихорадке, кто был сражен пулею аскера на дороге в сторону этих гор…

Долго рассказывал старик о мытарствах народа на чужбине, о ссылке в Сибирь тех, кому удалось вернуться в Россию. Вытирали глаза женщины, сдержанно вздыхали мужчины. А Калой слушал его, надвинув на брови папаху и сложив руки на черном кинжале.

— Долгие годы бились мы с твоим отцом за жизнь. Три раза подходили к границе, чтоб вернуться к тебе, и однажды в лесу схоронили родившую тебя Доули. Умерла она в лихорадке, от голода… И, не пробившись, снова работали мы у бая за кусок хлеба. Видели, как отнимают они у наших половину урожая, отбирают детей и увозят на продажу в рабство. Шли годы, кончалась жизнь без радости, без надежды. И тогда снова собрались мы с силами и снова пошли к границе, чтобы пройти или умереть. Ночью пробирались лесами, днем, голодные, как волки, отлеживались в чаще, ели траву, коренья. Однажды утром — это был семнадцатый день наших скитаний, когда ослабевшие, шатаясь, брели мы в надежде, что граница осталась позади, — нас заметили аскеры хонкара. Они гнались за нами, как псы за зверем. Мы громко призывали Аллаха, но они стреляли в нас. Нас спасло болото. Они отстали, а когда мы выбрались из него, Турс держался за грудь. Из-под его руки текла кровь. Он упал, чтоб уже не подняться. Он говорил, чтобы я оставил его, бежал, пробираясь к вам. Мы были близко у цели. Но разве может человек бросить друга? И тогда он завещал мне найти тебя… — Старик молча смотрел на Калоя… — И вот я нашел тебя… Да, ты очень похож на него. Похож…

— О чем еще говорил твой отец в то утро, я могу рассказать тебе потом, если ты хочешь, — сказал старик Калою.

Но Калой покачал головой.

— Говори при всех, — сказал он. — Это мои родные и односельчане. С ними мне жить, с ними умирать. От них я ничего не скрываю.
....— «Если дойдешь, — сказал он, — передай людям: пусть ищут счастье там, где живут. А если не найдут его под ногами, пусть умрут и лягут в ту землю, которая их родила. Смерть в родном краю краше жизни на чужбине. Пусть не верят, — сказал он, — звуку зурны на расстоянии. Он красив только издали!»

— Мое имя Хамбор. Я кончаю рассказ. Турс к вечеру умер. Мы были в стране Ислама. Где-то рядом ходили мусульмане, турецкие аскеры, которые, как и мы, чтут Аллаха и делают намаз. А я, чтоб не попасть снова в рабство, должен был шепотом помолиться за друга и оставить мусульманина, не предав земле. Может быть, вороны выклевали ему глаза или шакалы разорвали тело… У меня не было возможности вырыть могилу. У меня не было сил, чтоб унести его с собой, а «братья-единоверцы» преследовали меня, как собаки зверя. Я не мог дать им убить себя, не рассказав вам этого.

Я не помню, сколько дней, сколько ночей я полз по земле, уподобившись гаду. Тело мое покрылось ссадинами, корой струпьев, одежды превратились в лохмотья. Меня подобрали грузины-дровосеки. Ночью они привели меня в свое село, тайно, в чулане, кормили, поили три дня и три ночи, не открывая даже своим. Потом ночью дали вот эту одежду, вывели на дорогу и показали, куда идти. Старший сказал: «Говори, что ты пастух, осетин». Научил, как просить. Показал, как благодарить, креститься. Только это спасло от Сибири.

Хамбор замолчал. Молчали и все остальные.

— Ну, Зуккура мы знаем, — сказал Пхарказ, — недавно еще многие из нас, как и он, почитали только своих богов. А некоторых мы и сейчас почитаем. Но ты только не обидься: в кого веруешь ты? Я заметил — ты не молился…

Хамбор помолчал, подумал и ответил, не глядя на Пхарказа:

— Я молился. Много молился. Я за пророка убивал и своей головы не щадил. Но нет пользы для вас в этом разговоре… Я знаю одно: из земли я вышел, земля меня кормила, как мать, она же станет мне последней постелью. И вот я вернулся к родной земле. «Здесь солнце исцеляет, здесь дождь — из масла».

( Отрывок из романа Идриса Базоркина "Из тьмы веков")

ПЕРЕСЕЛЕНИЕ (МУХАДЖИРСТВО) КАРАБУЛАКОВ В ТУРЦИЮ И АДМИНИСТРАТИВНО–ТЕРРИТОРИАЛЬНОЕ УСТРОЙСТВО КАРАБУЛАКОВ В ТЕРСКОЙ ОБЛАСТИ

В кавказоведческой литературе советского времени, посвященной прошлому Ингушетии и Чечни, особое внимание уделялось некоторым вопросам истории отдельной этнической группы Центральной части Северного Кавказа – карабулаков.

Первое в кавказоведении исследование вопросов расселения северокавказских народов /ингушей, адыгов, абадзехов, ногайцев, балкарцев и   карабулаков/ и изменения этнических территорий представленных народов на протяжении более двух столетий – XVIII–начала XX веков провела известный ученый-кавказовед, доктор исторических наук профессор Н.Г.Волкова.[1]

Закономерный интерес к истории этой северокавказской народности, сыгравшей большую роль в этногенезе ингушского и чеченского народов, в работах как дореволюционных, так и советских исследователей имел конкретные хронологические границы и географические ареалы расселения.

В представляемой нами статье описывается процесс переселения карабулаков в плоскостные районы Малой Чечни и Ингушетии в связи с основанием и расширением казачьих станиц на Сунженской линии в 1840-1850-е гг. и последующего административно-территориального устройства их новых поселении, и переселение в Малую Кабарду оставшихся на Кавказе, после ухода значительной части (1500 семейств) карабулаков в Турцию. Уделено внимание и тем проблемам, которые возникли у части карабулакских семейств, которые, вопреки запретам и препятствиям Правительства, возвращались  на Кавказ из Турции.

В качестве основных источников использованы подлинные документы и материалы из архивов Грузии, Кабардино-Балкарии и Осетии.

ИСХОД. В шестидесятых годах XIX века в целях реализации программы Военного министерства и Отдельного Кавказского корпуса по расширению военных укреплений, присвоения плодородных земель в низовьях рр.Ассы и Фортанги для новых казачьих поселений царское Правительство, при поддержке продажной части мусульманского духовенства (к тому времени большая часть карабулаков исповедовала ислам) приступило к  пропаганде среди «беспокойного» карабулакского племени, чтобы склонить его к массовой эмиграции в Османскую империю (Турцию), якобы «поближе к Мекке для богомолья».[2]

Особенно активную роль, в этом полном драмы и трагизма исходе многих северокавказских народов и племен, – карабулаков, чеченцев, ингушей, многочисленных адыгских племен Западного Кавказа – сыграл печально известный на Кавказе своим предательством горцев начальник Военно-Осетинского округа, затем Чеченского округа, генерал Муса А.Кундухов,* осетин из Тагаурского общества.

Более 1500 карабулакских семейств, изгнанные со своих земель, стали жертвой той пагубной пропаганды. Они навсегда покинули Кавказ в 60-х годах XIX века. Произошла страшная трагедия, в результате которой с этнической карты не только Северного Кавказа, но и мира исчез один из крупных и самобытных северокавказских этносов обладавшего чертами народности, оставив после себя лишь следы богатой материальной культуры в бассейне рек Ассы и Фортанги.

Вследствие расширения Верхне-Сунженской линии, при постепенном стеснении поземельной собственности мирных аулов, в середине XX века перед правительством императорской России встал вопрос, что «прочное переселение карабулаков на плоскость Малой Чечни приобретает первостепенную важность»  [3]

К безотлагательному выселению подлежали аулы: Казак-Кичу, часть Эльдырханских и аул Ах-Борзой. Первый из них, находясь между станицами Михайловской и Самашкинской, «вовсе не имеет уже поле для своих хозяйственных потребностей», «Эльдарханские аулы не могли более пользоваться землею по левому берегу Сунжи и правому Большой Яндырки, отмежеванную во владение Сунженского полка. Наконец, «с удалением Ах-Борзойского откроется возможность представить казакам Ассинской станицы лес и сенокос по правому берегу Ассы, без чего казаки эти вовсе лишены будут того и другого». [4]

Границей между племенами карабулаков и чеченцев предполагалась речка Шалажи. В 1852 году было положено начало к переселению Казак-Кичинского аула близ урочища Газы-юрта. К лету 1853 года в Малой Чечне, начиная от Чемульго и до Шалажа, было поселено семьсот дворов карабулаков, «водворены аулы газы-юртовская и Шильчиханский, жители которых приступили к прочному устройству».[5]

Переселение других аулов приостановилось на время по следующим причинам:

- свободной земли имелось только между Фортангой и Ассой, Чемульго и Бамутским ущельем,

- в пространстве по правому берегу Фортанги до селении Шалажи и Урус-Мартана не было ни единого военного укрепления, которое могло бы охранять безопасность переселенцев, так и «возможность удерживать их посредством бдительного надзора в повиновении Правительству».[6]

В-третьих, верхняя часть ущелья Фортанги не могла быть заселена мирными аулами, потому что в этом направлении не были проделаны удобные для движения казачьих отрядов пути и не все живущие здесь аулы покорились Правительству. Более того, данное обстоятельство усугублялось еще и тем, что «спорные» земли карабулаков находились в двойном подчинении: начальников Правого и Левого флангов Кавказской линии.

Намеченная Правительством еще в первой половине XIX века цель по «развитию казачьего населения в Кубанской и Терской областях», [7] чтобы укрепить Передовую Кавказскую линию, начала постепенно воплощаться. Так в  апреле 1845 года Военное министерство за №1411 издало Указ о «выделении кормовых и путевых довольствий» [8] переселенцам из Малороссии Дона и внутренних губерний России в Закавказье и области Северного Кавказа. Выдаваемое пособие предоставлялось на наем подвод, проводников, на питание. Сумма пособия распределялась дифференцированно, исходя из состава переселяющейся семьи. Согласно расчету чиновников Казначейства, следовало «отпускать по 6 копеек серебром в сутки, полагая на взрослых и детей старше семи лет полную [сумму, – А.И.], а детей моложе семилетнего возраста половинную». [9]

Надо отметить, что малороссияне, казаки шли на Передовую линию Кавказа без особого желания, поэтому в их селениях был установлен обязывающий каждого селянина порядок «тянуть жребий». [10] Вследствие этого было много ходатайств начальству от отставных солдат об «избавлении от жребия к переселению на передовые линии Кавказа». [11]

С каждым годом укреплялась Передовая линия Кавказской армии густой сетью военных укреплений. К примеру, согласно предписанию Военного министра к Главнокомандующему Кавказской армией за №863 от 21 октября 1858 года, намечалось возвести только в 1859 году семь новых станиц (военных поселений) на передовых линиях Кавказской армии. К выселению из Малороссии и внутренних губернии на передовые линии подлежали пятьсот семейств государственных крестьян и казаков. В Терской области на 1861 год намечалось «поселить станицы Бабуковской, другую на месте упраздняемой крепости Воздвиженской, третью – в Тарской долине, четвертую у поста Лысогорского и пятую на реке Ассе, между Галашевскою и Алкунскою станицами». [12] Для поселения в этих станицах в числе прочих переселенцев назначено в станицу Тарскую 130 казачьих семейств из станицы Владикавказской.

Семействам этим предоставлялись такие же пособия и льготы, какими пользовались семейства, поселенные на передовые линии.

Еще одна казачья станица была основана в 1861 году на реке Ассе по указанию генерала Ермолова у Нестеровского поста «наименовав ее станицей Нестеровской» [13] и с причислением к 1-му Сунженскому казачьему полку.

Выше отмечалось, что на время приостановилось переселение карабулакских  аулов из-за слабого укрепления передовой Кавказской линии. Правительство не могло установить здесь бдительный надзор и держать горцев в «повиновении Правительству». Обширное пространство плоскости было отведено во владение  1-му и 2-му Сунженским казачьим полкам.  Однако возник вопрос: «Как вознаградить туземцев, живущих на этом пространстве?», ответ «нашелся» довольно быстро: «Разумеется нельзя иначе, как отведя им земельные наделы, принадлежавшие в прежние времена другим владельцам». [14]

Таким образом, Военное министерство, совместно с Правительством и администрацией на местах, осуществлявшее все административно-территориальные преобразования и земельную политику в захваченных и подконтрольных территориях Кавказа, по праву колонизаторов передавала права владения землей одним (казакам), одновременно насильно забирая права собственников на землю у горцев (карабулаков, и  других горских народов). При этом официальные власти жестко требовали от чиновников неуклонно придерживаться правила «отвергать все требования земли туземцев… основанные на мнимом праве давности». [15]

Некоторые военные чины, как генерал-майор Эристави, не раз требовали от властей «скорейшего выселения с земли Сунженских казаков мирных чеченцев и карабулаков». [16] Однако, начавшееся переселение в Малой Чечне, между Шалажем и Фортангой, было вновь приостановлено из-за отсутствия военных укреплений, хотя земельные наделы для переселяемых были рассчитаны в 12 десятин на каждый двор.

Правительство упорно искало новое место для расселения оставшихся 1500 семейств карабулаков. По содержанию переписки военных чиновников вроде оно, место, было найдено – в Малой Кабарде. Здесь Правительство планировало  разместить оставшиеся 1500 семейств карабулаков, для этого оно решило «купить  для них земли из участков князей Бекович-Черкасских». [17]  Однако, и эта очередная попытка «пристроить» изгнанный народ потерпела неудачу вследствие отказа князей Бекович-Черкасских в продаже Правительству своих владетельных земель, которыми они владели, к тому времени, около 200 лет.

На это время приходится период процесса массового исхода адыгов Западного Кавказа в «правоверную Турцию», который активно поддерживался и финансировался царским Правительством, крайне заинтересованным после окончания полувековой Кавказской войны в «Кавказе без кавказцев». Не избежали этой участи и карабулаки. Та, «не пристроенная» часть карабулаков, под воздействием пропаганды военных чинов из горской среды и продажной части мусульманского духовенства в несколько этапов ушла в пределы Османской империи.

Какова же была судьба той, немногочисленной, части карабулаков оставшихся на земле предков и тех из них, кто ценой неимоверных лишений сумели вернуться на родину из «благодатных земель правоверной Турции»?

Этот вопрос представляет особый интерес для исследователей и до сих пор не потерял своей актуальности, так как некоторая часть современных тейпов (родов) ингушей и чеченцев считают себя по происхождению потомками карабулаков, получив наименование – орстхоевцы (орстхойцы), некоторые тейпы которых присутствуют в среде обеих народов. Однако, к сожалению, вопрос этот должного освещения в кавказоведческой литературе ещё не получил.

С уходом в Турцию основной части карабулакского племени в 1865 году был упразднен Карабулакский участок. [18] Территория бывшего округа была объявлена закрытой. Любые передвижения через бывшие карабулакские и казачьи земли без билетов от пристава были запрещены. Аккинское общество (один из осколков карабулакского этноса) было присоединено к Аргунскому округу Чечни. [19]

Оставшиеся в упраздненном Карабулакском округе семейства карабулаков также предполагалось выселить за его пределы. Так, в своем отношении на имя Начальника Терской области один из высокопоставленных военных чинов доносил: «для того, чтобы очистить местность от туземного населения, чрезвычайно полезно переселения мереджинцев, принадлежащих к карабулакскому племени, в Малую Кабарду для присоединения к тем карабулакам, которые остались от переселения в Турцию». [20] А жителям других племен предлагалось «добровольно» отправиться в свои общества.

С уходом соплеменников из родины, оставшаяся часть карабулаков была размещена на территории Назрановского участка, а 90 семейств карабулаков оказались на участках князей Бекович-Черкасских в Малой Кабарде (ныне Малгобекский район Республики Ингушетия). Место, где они обосновались,  находилось в 2 ½ верстах от ингушского селения Сагопши (имеется в виду Старое Сагопши) и подчинялось сагопшинскому старшине в административном порядке. Новое карабулакское селение получило наименование Новый Ах-Борзой, видимо в честь их родного селения Ах-Борзоя в Ассинском ущелье.

В 1866 году администрация Терской области решила объединить эти два близкорасположенных селения, Новый Ах-Борзой состоявший из 90 дворов и Сагопши состоявший из 60 дворов, в одно селение.

Какую выгоду искали власти в этом объединении?

Свое видение этого вопроса довольно ясно изложил Начальник 1-го Владикавказского округа полковник Эглау в рапорте на имя Начальника Терской области от 18 июня 1873 года за №4228. «…В-первых, ах-борзоевцы на настоящем месте имеют недостаток воды, потому что все прежде выкопанные колодцы высохли и жители как для себя, так и для своего скота пользуются водою в Сагопшинске или нередко и в Пседахинске. С переселением же Ах-Борзоевцев в Сагопши, соединив Эльбердовские родники с рекою Сагопшинского даст возможность иметь достаточное количество воды на 150 дворов; во-вторых, соединение этих поселков даст сельскому старшине полную возможность иметь бдительный надзор за поведением и действиями жителей, а главное карабулаки соединившись с ингушами потеряют свое название и народное значение воровского и разбойнического племени, и живя на открытой местности под бдительным надзором пристава, будут опасаться продолжать заниматься враждебным своим ремеслом; в-третьих, ах-борзоевцы в числе 90 дворов живя теперь отдельно, по необходимости имеют у себя отдельный суд и особого сельского писаря, на наем которого несут совершено излишний и обременительный расход. Кроме того, ах-борзоевцы, в настоящее время, как я лично убедился, живут одиночными дворами разбросанно и даже самые почетные из них, как например депутат Назрановского Горского словесного суда подпоручик Арсаной Тадалиев не имеют порядочной оседлости и представляют собою как бы лагерное поселение. И, наконец, в-четвертых, поземельные дачи этих двух поселков, как смежные между собою с соединением ах-борзоевцы с сагопшинцами обрекут общее поземельное владение для жителей и тогда представится больше возможности соблюсти порядок при распределении полей и других земельных угодий между жителями». [21]

Но начальник Терской области должен был поставить в известность об этом факте Начальника Главного управления Наместника Кавказского. В своем отзыве от 28 февраля 1873 года за №1447 он пишет: «…Во Владикавказском округе находится аул Ах-Борзой, населенный карабулаками, оставшимися после ухода этого племени в 1865 году в Турцию. Я нахожу необходимым переселить аул в село Сагопши…». [22]

Департамент Главного управления Наместника Кавказского от 11 марта 1873 года за №2247 ответил: «Вследствие ходатайства, изложенного в отзыве от 28 февраля 1873 года за №1447, о переселении жителей аула Ах-Борзой в селение Сагопши, я на основании 45 ст. УЧР. УПР. Кавказского и Закавказского края  изд.1869 г., РАЗРЕШАЮ предположение эти привести в исполнение». [23]

Но у начальника Владикавказского округа созрел к этому времени новый план объединения – не двух, а трех селений. Предписание его от 21 марта 1874 года гласит: «Разрешаю Вам жителей селения Сагопши в числе 60 дворов, поселение Новый Ах-Борзой в числе 90 дворов и возвратившихся из Турции 43 семейств, приселить к селению Пседах, состоящему из 186 дворов, образовав, таким образом, одно Пседахинское селение в 449 дворов… Генерал-адъютанта Лорис-Меликов». [24]

Когда жители трех селений были оповещены о предстоящем объединений начальником Владикавказского округа, жители Сагопши отправили своих доверенных: Канига Гатагажева, Астемира Хашагульгова, Байгери Белакиева и Тота Арсанукиева к генерал-адъютанту Лорис-Меликову с прошением: «Нам сагопшинцам и жителям Ново-Ах-Борзоевского селения переселиться из настоящего места в селение Пседах, и что из трех селений состоится одно селение и два старшины крайне нельзя. Имея ввиду, селение Ново-Ах-Борзинское составлено из карабулаков, с которыми мы, ингуши никогда не жили в сообществе и мы считаем себя крайне обиженными, так как живя с ними легко можем лишиться настоящей репутации и внимания начальства. Во избежание настоящих и будущих пороков жителей селения Ново-Ах-Борзинского, общество селения Сагопши просит разрешить нам остаться на настоящем месте жительства или переселиться в среду пседахинских жителей – чеченцев и ингушей…». [25]

В свою очередь жители Пседаха, во главе со старшиной Саадом Батыжевым,  просили: «…чтобы поселки Сагопш и Ах-Борзой не перешли на отведенный им полковником Эглау участок земли, как единственный выгон для нашего скота». [26]

Непонятна просьба жителей Пседаха, так как ни в каком документе не идет речь о земле, им принадлежащей. Видимо жители Пседаха, как и жители Сагопши не желали соседствовать с карабулаками. Не упоминает о земле, принадлежащей жителям Пседаха и Межевое управление в своем документе №1003 от 16 сентября 1872 года.

«По вопросам переселения жителей Ах-Борзовского поселка в Сагопшинское селение, со стороны Межевого управления не встречается никаких препятствий, так как селения эти смежны и земельные дачи их легко соединить в одну, уничтожив только раз разграничивающую их черту». [27]

Возможно, сыграли какую-то роль прошения жителей селения Сагопши или Пседаха, так как объединены были не три селения, а две: Сагопши и Ах-Борзой. Согласно документу представленному начальником Владикавказского округа в администрацию Терской области за №6771 официальную новую дату основания Сагопши можно датировать 6 ноября 1874 года. Данный документ гласит: «Имею честь донести в Министерство внутренних дел Терской области, что жители селения Сагопши и поселка Ново-Ах-Борхой переселились из прежних мест на вновь указанное им предместником моим генерал-майором Эглау место, вниз по течению реки Пседахинки и обустроились окончательно». [28]

Хотя завершилась переписка об объединении, вернее «смешение народностей Кавказа», трагедия карабулакского народа продолжилась.

Познав всех «прелестей и добродетельств правоверной Турции» обманутые Правительством и его чиновниками горцы Кавказа, по силе возможностей, ценою неимоверных усилий и лишений начали нелегально возвращаться на Родину, зачастую этот процесс приобретал массовый характер. Но дорога домой оказалась тернистой. Правительство не было намерено принять их обратно. Департамент общественных дел Главного Управления Наместника Кавказского начал лихорадочно издавать указы, за указом препятствующие возвращению переселенцев из Турции. Основные причины сводились к тому, что 1) все имущество горцев, земли, дома, скот и т.п. было отдано или продано, 2) в Терской области не осталось свободных земель, и поселять их некуда.

Однако, возвращающихся горцев не так легко было остановить. Чтобы как-то  разрешить проблему, администрация Терской области вышло с ходатайством в Правительство о разработке мер по переселению беженцев из Турции во внутренние губернии империи. Ходатайство вскоре было удовлетворено.

По указу начальника Терской области №1674 от 13 марта 1861 г. следовало «относительно лиц, кои несмотря на означенное воспрещение, найдут случай вернуться, следующие правила: а) что они принадлежат к покорным горским обществам Кавказа, немедленно ссылать их внутрь России на поселение навсегда; б) ежели такие лица будут принадлежать к тем из горских обществ, кои находятся с нами во враждебных отношениях, то таковых задерживать в течении 3-х месяцев, для размена на наших пленных, находящихся в горах, по истечении 3-х месячного срока, ежели вымен не состоится, отсылать в Сибирь на поселение навсегда и в обоих случаях установленным административным порядком». [29]

Среди уезжавших в Турцию было много горцев, которые не желали совсем порывать с Россией, особенно много было из офицерского состава. Вначале указом Военного министерства им выдавали т.н. отпускные билеты на один год.  Потом этот срок сократили на шесть месяцев и, наконец, в 1861 году последовало Высочайшее распоряжение от 23 марта 1861 года за №1971, по которому следовало «увольнять от службы тех офицеров-туземцев отправляющихся в Турцию просто на переселение не упоминая о временном отпуске, затем тех из них, которые вернутся из-за границы, ссылать на жительство во внутренние губернии России, как бездомных пришельцев». [30]  Распоряжение это основано было ещё и на том, что туземцы при отправлении в Турцию, большею частью распродавали свое имущество и уезжали целыми семействами.

Более ранний приказ Военного министерства от 15 февраля 1861 года за №544 лишил всех переселяющихся офицеров-горцев (вне зависимости,  временно  или насовсем) не только офицерского статуса, но и чинов и всех прав ими на военной службе заслуженных. Данный указ гласил: «чтобы всех офицеров из туземцев Кавказского края – переселенцев и возвратившихся из Турции, а равно просрочивших заграничный отпуск, не прибегая к дальнейшим расследовании степени виновности их и не предавая их суду, считать исключенными из службы с тем, что если они вновь пожелают в оную вступить, то не иначе как нижними чинами и вместе с тем лишенными прав на заслуженное ими прежде от казны содержание, доколь они вновь не приобретут на оное право верою и усердною службою». [31] Такова была им «плата и внимание» за многолетнюю военную службу во благо общего Отечества и императора.

Между тем, оказывается, что многие из туземных офицеров, оправляясь в Мекку не имели в виду поселиться в Турции и при этом не только не просрочили своих паспортов, но возвратились раньше разрешенного им отпуска. Но по вышеуказанному приказу они всё же были исключены из списков воинских частей, к которым были причислены и лишены заслуженного прежде содержания, хотя при временном увольнении, им не было о том объявлено, и они воспользовались отпуском собственно с религиозною целью.

Однако многие из горцев-офицеров не желали мириться с произволом военных чиновников и буквально «завалили» канцелярию Военного министра рапортами, прошениями и ходатайствами с указаниями неправомочности и произволом действий военных чиновников на местах, с просьбами и разрешениями на восстановления в офицерских чинах и должностях. В одном из таких документов писалось, что «…многие из таких офицеров обращаются в настоящее время с просьбою о возвращении им офицерского звания…». [32]

Правительство было напугано огромным потоком беженцев, начавших нелегальное возвращение из Турции. Оно практически не было готово к такому повороту событий, да и не желало этого. Этим и объясняются многие поспешные выводы как Правительства (издававших один за другим указы и распоряжения), так и Военного министерства (о неправомерном лишений многих офицеров из горской среды чинов и заслуженных прав). Для того, чтобы затормозить обратный отток горцев из Турции, оно, Правительство, начало вводить по сути кабальные, крепостные, условия для возвращающихся свободолюбивых горцев. Так в приказе Главного штаба Кавказкой армии от 22 февраля 1862 года за №423 на имя Командующего войсками в Терской области было прямо указано: «что никому из удалившихся в Турцию в предшествовавшие года и ныне желающих возвратиться на Кавказ туземцев, вверенной Вам области, не будет впредь разрешено следовать на прежние места их жительства и что вообще возвращение их из Турции будет дозволено только тем из них, кои изъявят согласие поселиться в Оренбургской или Ставропольской губерниях, с зачислением в Государственные крестьяне». [33]

Более того, Министерством иностранных дел Российском империи было дано строгое предписание всем российским консулам «чтобы проживающие в Турции горцы не были пропускаемы в наши пределы». [34]

Однако, никакие строгие меры Правительства и администрации Терской области не могли преломить сложившуюся ситуацию. Многие горские общества, на общественных сходах, поставив в известность начальствующих лиц области, принимали решения о принятии в свое общество определенное  количество возвратившихся семейств горцев, своих соплеменников, с выделением им из своих и без того скудных земельных наделов участки для возделывания. И администрация Терской области вынуждена была с этим мириться, так как она, по сути, не обременялась поиском мест их поселения и выделении земельных наделов. Более того, по пространному выражению одного чиновника канцелярии Начальника Терской области, «…сами будущие налоги перетекали к нам из Турции…».

Многие из горцев-беженцев с семействами, как было вышеизложенно, возвращались на Кавказ нелегально. Соплеменники старались, по мере возможностей, оказать им всяческое содействие и помощь. Так, жители 15-ти (!) аулов Назрановского общества 30 марта 1870 года обратились с письменным прошением к начальнику Ингушского округа полковнику Морозову с просьбой ходатайствовать «о возвращении из Турции переселенцев из нашего общества, которые необдуманно, по наущению злонамеренных людей оставили Родину и в настоящее время претерпевают страшные бедствия. Представляем список переселенцев не замеченных прежде в дурных поступках, при этом принимаем на себя все издержки по возвращению и обязуемся отвечать за их поведение и поместить их на отведенной нам земле». [35] Подписали документ и скрепили своими печатями 15 ингушских старшин.

Была и другая, приятная, «сторона медали» в судьбах возвращающихся на Родину горцев. Многие из них, в своих беседах с большой теплотой и благодарностью вспоминали одного из владетельных князей Грузии генерала Орбелиани, который, будучи начальником Главного штаба Кавказской армии в Тифлисе, несмотря на строгие предписания Правительства – ссылать их для поселения во внутренние районы империи и в отдаленные места Сибири – приложил немало усилий и помог им поселиться на родном Кавказе.

Архивные документы того времени являются яркими свидетельствами  гуманизма грузинского князя. Так, в резолюции на одном из приказов Командующего войсками в Терской области от 24 мая 1861 года за №3 генерал-адъютант князь Орбелиани собственноручно пишет: «Генерал-адъютант князь Орбелиани желает, чтобы Ваше Сиятельство дозволил поселиться на родине тем из горцев, которые этого заслуживают». [36] Скольких обездоленных семей горцев Кавказа спас от насильственного переселения в Сибирь блистательный князь Орбелиани? К сожалению, история не сохранила этого числа, но Память горцев Кавказа, вплоть до нашей современности, сохранило его преисполненные   милосердием дела и доброе имя.

Беженцами из Турции были не только карабулаки, но и часть чеченцев. Было очень много и ингушских семейств, практически из всех ингушских селений. Например, «<…> уроженцы Насыр-Кортского селения – Тоусултан Тоубатов и  Чанкар Картиев с семействами, из селения Альтиевского – Джамарза Баймарзиев и Берснуко Базаркиев с семействами <…>; из селения Экажевского – Арапхан Челиев с семейством <…>; из селений Владикавказского округа – Барсуковского, Плиевского, Инаркинского, Ачалукского. Базоркинского и др. <…>». [37]

Весной и осенью 1869 года через аулы Назрановского округа в Тифлис  проезжал Наместник Кавказский Великий князь Михаил Николаевич Романов. И оба раза депутация из 15-ти ингушских старшин Назрановского общества письменно обращалась к Наместнику с той же просьбою. Ответы были однородными: «в просьбе названного общества отказать». [38]

Таковы некоторые документальные сведения о расселении племени карабулаков после окончания Кавказской войны и возвращения их из турецкой ссылки.

Антинациональная политика царизма, самым тяжелым образом отразившись на судьбе одного из северокавказских народов, долгое время игравшего ключевую военно-политическую роль на Центральном Кавказе не только в период Кавказской войны, но и в предшествующие годы, привела карабулаков почти к полному исчезновению, как в результате выселения, так и ассимиляции среди соседних народов – ингушей и чеченцев.

И.Г. АЛМАЗОВ,

главный специалист Госархива Ингушетии

ПРИМЕЧАНИЯ:

Волкова Н.Г. Этнический состав населения Северного Кавказа в XVIII–начале XX вв., М., 1974
ЦГА КБР. Фонд 40, оп.1, д.7, л.5
ЦГА РСО. Фонд 290, оп.1, д.78, л.2
ЦГА РСО. Фонд 290, оп.1, д.78, л.2
ЦГА РСО. Фонд 290, оп.1, д.78, л.64
ЦГА РСО. Фонд 290, оп.1, д.78, л.2
ЦГА РСО. Фонд 13, оп.1, д.10, л.10
ЦГА РСО. Фонд 13, оп.1, д.10, л.120
ЦГА РСО. Фонд 13, оп.1, д.10, л.120
ЦГА РСО. Фонд 13, оп.1, д.10, л.57
ЦГА РСО. Фонд 13, оп.1, д.10, л.114
ЦГА РСО. Фонд 13, оп.1, д.10, л.29х
ЦГА РСО. Фонд 13, оп.1, д.10, л.1, 4, 5, 22х
ГИА Республики Грузия. Фонд 116, оп.5, д.61, л.4
ГИА Республики Грузия. Фонд 116, оп.5, д.61, л.5
ЦГА РСО. Фонд 290, оп.78, д.78, л.40
ЦГА КБР. Фонд 40, оп.1, д.7, л.4
ЦГА РСО. Фонд 12, оп.5, д.20, л.74
ЦГА РСО. Фонд 12, оп.5, д.11, лл.1, 10
ЦГА РСО. Фонд 12, оп.5, д.11, л.11
ЦГА РСО. Фонд 11, оп.13, д.58, лл.1,2,3
ЦГА РСО. Фонд 11, оп.13, д.58, л.7
ЦГА РСО. Фонд 11, оп.13, д.58, л.8
ЦГА РСО. Фонд 11, оп.13, д.58, л.13
ЦГА РСО. Фонд 11, оп.13, д.58, л.19
ЦГА РСО. Фонд 11, оп.13, д.58, лл.20,21
ЦГА РСО. Фонд 11, оп.13, д.58, л.6
ЦГА РСО. Фонд 11, оп.13, д.58, л.26
ЦГА РСО. Фонд 12, оп.5, д.20, лл.31, 72
ЦГА РСО. Фонд 12, оп.5, д.26, л.1
ЦГА РСО. Фонд 12, оп.5, д.26, лл.1-1об.
ЦГА РСО. Фонд 12, оп.5, д.26, лл.1-1об.
ЦГА РСО. Фонд 12, оп.5, д.21, л.72
ЦГА РСО. Фонд 12, оп.5, д.20, л.74
ЦГА РСО. Фонд 12, оп.5, д.46, л.4
ЦГА РСО. Фонд 12, оп.5, д.21, лл.13-13об.
ЦГА РСО. Фонд 12, оп.5, д.29, лл.6, 59, 155, 159
ЦГА РСО. Фонд 12, оп.5, д.46, л.3

По сегодняшний день в Ираке живут наши земляки, предки которых уже более 150 лет назад покинули свои земли, и держат в сердце одну лишь цель - вернуться на родину.
В этой небольшой статье речь пойдет о семье Хашагульговых, которая год назад вернулась из Ирака в Ингушетию, в село Яндаре. Это Хусейн Шакирович Хашагульгов, его жена Маида Исаевна (Эсмурзиева) и сын Али.
В 1865 году начался один из этапов миграции ингушского народа. Семья Хашагульговых тоже из числа этих мигрантов. Ингушей раскидало по разным странам: Турции, Сирии, Ираку:
До 1870 года дед Хусейна - Мудар - жил в селе Яндаре, позже он перебрался со своей семьей в Турцию и погиб на турецкой войне. У него было три сына - Шакир, Хамид и Мустафа. С годами, когда сердце становится особенно чувствительно к чужой боли, Хусейн вспоминает рассказы своего отца о затерявшихся на чужбине своих земляках с особой ностальгией и грустью.
«Во время Османской империи мой отец Шакир и его братья переехали жить на север Ирака в г.Мовсал, вместе с ними переехала еще одна ингушская семья - Галаевых. В то время губернатором города Багдада был дагестанец Мухаммад Фазир-паша. Он поселил всех кавказцев в центре Багдада. Но ингуши отказались жить среди арабов, потому что наши адаты несовместимы. Губернатор выделил им землю в 100 км от Багдада, и там они обосновали село Г1алг1ай - Юрт (Зиндан). Отец устроился работать преподавателем».
В Ираке Хусейн успел сделать хорошую для чужеземца карьеру. Он работал среди военных связистом и был уважаемым человеком. Возможно, именно обширные политические знания, широкий взгляд на жизнь и стали основой осознанного и неослабевающего желания вернуться в Ингушетию. «После режима Саддама, в начале 2000 годов, ингушам жить там стало тяжело, наши дома постоянно подвергались обстрелам. Бывшие оппозиционеры начали притеснять нас. Они знали, что в армии Саддама было несколько генералов-ингушей: Мухаммад Абдул-Къадар - генерал иракской армии, он сейчас живет в Иордании, Саад Шамсуддин Галаев - генерал, Аяд Ша1абан Албогачиев - генерал, Сафаа Шамсуддин - генерал, он был личным летчиком Саддама Хусейна.
В 2006 году я со своей семьей переехал в Сирию, чтобы попытаться найти своих родственников из Ингушетии через ингушских студентов, которые учились там.
Аллах милостив, и Он всегда на стороне тех, кто желает добра. А что может быть лучше скрепления родственных уз. В каждой молитве мы молили Всевышнего Аллаха, чтобы Он дал нам возможность побыть на родной земле хотя бы несколько дней. По милости Всевышнего, в декабре 2012 года мы вернулись на родину. Нам помог родственник моей жены - Муса Горчханов. Я нашел своих близких родственников Хашагульговых из Яндаре. К сожалению, мы не смогли сохранить родной язык в последующих поколениях и нам необходимо жить среди своего народа, для того чтобы знать свой родной язык, свои традиции и обычаи. Али с большим желанием начал изучать ингушский язык, и уже выучил несколько десятков слов».
Житель города Назрани Адам Мужухоев – мулла, лестно отзывается о семье Хусейна: «Я знаком с этой семьей с 1992 года. Мы познакомились, когда я учился в Ираке. Это очень порядочная и гостеприимная семья, мы часто бывали у них в гостях. Когда наземным транспортом из Ингушетии паломники отправлялись в хадж через Ирак, они каждый раз встречали их и приглашали к себе домой. Надеюсь, все наши земляки вернутся на родину. Они должны жить на своей родной земле, на земле своих отцов».
Иса Хашагульгов и другие родственники сделали все возможное, чтобы вернуть их на родину, помогли им с финансами, уже достраивается для них дом из пяти комнат. На родине предков они нашли гостеприимство и радушие хорошего ингушского дома, их приютила у себя Раиса Хашагульгова. Из своих двух комнат саманной времянки она им выделила одну комнату.
Недавно в семье Хусейна случилась трагедия, от болезни скончалась его жена Маида. Хусейн и его сын Али тяжело перенесли эту утрату.
В прошлом году был принят закон, согласно которому россияне из Ирака, Сирии, Турции и других стран могут вернуться в Россию на свою родину. Закон утвержден парламентариями в рамках государственной программы по оказанию содействия добровольному переселению соотечественников в Российскую Федерацию. К ним не будут применяться основные требования для получения гражданства РФ: обязательный пятилетний срок непрерывного проживания на территории России со дня получения вида на жительство, наличие законного источника средств к существованию, а также владение русским языком.