КОГДА У ОБЩЕСТВА ЕСТЬ КАМЕРТОН

В бесстыжее время говорить о духовных лидерах не принято.

Увы, это данность, с которой находят силы бороться единицы.

Но не нами замечено, что «нет более ничтожного, глупого, презренного, жалкого, себялюбивого, злопамятного, завистливого и неблагодарного животного, чем толпа». И лишь немногим дано вернуть толпу к человеческому. Поэтому сегодня наш собеседник — Хамзат Чумаков.

В википедии его сухо и официально представили как крупного ингушского общественного деятеля и популярного религиозного (исламского) проповедника. Для жителей Ингушетии и Чечни Хамзат Чумаков – духовный лидер, которого называют просто и сердечно: «НАШ ИМАМ!».

Большое видится на расстоянии

Мой анонс этой встречи на ФБ вызвал масштабный перепост. На пятничную хутбу в Насыр-Кортскую мечеть, где читает проповеди Хамзат, приходят до девяти тысяч человек! Летом они занимают весь
двор мечети. Здесь и в храме стоят чиновники, министры, полицейские, спасатели, врачи, учителя, а также безработные и простые прихожане. Они стоят – равные перед Аллахом и слушают голос человека, который просто и убедительно говорит о главных в жизни вещах – о мире с собой, о Боге в душе и спокойствии в доме и в республике.

Хамзат Чумаков был и остается в центре такого внимания общества, политиков, обывателей, о котором многие медийные личности и нынешние правители могут только мечтать. Один очень красноречивый пример. Нашумевшее интервью Первому каналу террориста Торжкоева, который не захотел совершать теракты в Сочи. На ТВ показали, как он признается, что некий чиновник из Ингушетии» по фамилии «Челиев» ежемесячно платит боевикам миллион долларов. Это обсуждали бурно и заслуженно. Но мало кто задался вопросом, почему он отказался совершать теракт в Сочи.

По нашей информации, у главы ФСБ есть справка с признанием Торжкоева. По его словам, из подполья он вышел благодаря проповедям Хамзата Чумакова. И тех, кого имам увел от крайности, кого заставил изменить судьбу, в республике немало.

Четыре года «после»

… Мы сидим в обычном кафе, ожидая, когда принесут заказ. Передо мной — человек, от которого трудно отвести взгляд. Цепляет, прежде всего, открытый взгляд, в глазах – светлая грусть. Так смотрят люди, которые видели смерть и знают о жизни много больше остальных, привыкших жить исключительно по ценнику. Так совпало, что мы сидим в обычном кафе почти в тот самый день, когда Хамзат пережил покушение.
Это случилось 4 года назад.

- Очень хорошо помню день покушения. Бомбу под днище положили видимо вечером. Утром мы всей семьей сели в машину: я , жена, дети. На кнопку дистанционного управления нажали после того, как я высадил жену возле работы и отвез детей в школу. Совершенно понятно , что это — не акт великодушия. Просто был бы совершенно другой резонанс.

Не по их сценарию. Но все-таки пошло все не совсем по планам разработчиков теракта. Сиденье водительского кресла у меня было откинуто довольно сильно, поэтому пробившая крышу автомобиля деталь, пролетела вертикально в сантиметре от моей головы, ударная волна ушла вбок.

То ли торопились, устанавливая, то ли не профессионалы устанавливали, то ли руки дрожали. Я помню свою первую реакцию – будучи в сознании – встать и уйти. Но не почувствовал опоры – ногу оторвало. А вокруг – огонь, горят обшивки сидений, кружится голова от запаха плавившегося пластика… Я горел заживо.

В этот момент вокруг Хамзата силовики образовали кольцо оцепления. Собравшихся отжимали как можно дальше, угрожая новым взрывом. Первая «версия» ЧП прозвучала тут же — какой-то смертник совершил самоподрыв, возможно, автомобиль «напичкан» взрывчаткой и рванет снова… Но горожане увидели чудом уцелевшие номера и, присмотревшись, узнали в горящем человеке Хамзата. Толпа рванула к авто-факелу. Хамзата вытаскивали голыми руками. Позже врачи сказали, что его спасение было в трёх минутах: промедли люди, и спасти имама хирурги не смогли бы…

- Хамзат, простите за этот вопрос: Вам всегда больно?

Видимо, я неправильно сформулировала, а может кавказскому мужчине нельзя проявлять слабость. Он удивленно посмотрел, переспросил. Потом (он же обещал откровенное интервью) признался, что очень тяжело было вначале привыкнуть к мысли, что в одночасье и по неизвестной причине тебя сделали инвалидом. Иногда протез плохо садится и причиняет боль (кстати, ходит он практически не хромая, со стороны глядя, никогда не подумать, что человек с протезом). Левая рука вся изувечена осколками. Часть осколков врачи не смогли удалить, они остались и в уцелевшей ноге… А потом я попросила с экрана моего компьютера прочитать и прокомментировать текст.

Возникла неловкость: мой собеседник плохо видит. После взрыва ослеп полностью. Только на 12-й день, благодаря врачам из Склифа, он начал видеть свет. Хамзат рассказал, что ночью не спит. Мешает не только боль. Стоит закрыть глаза, как снова раздается взрыв, обрывается дыхание и реальность уносится, пасуя перед памятью сердца. Он засыпает только на рассвете, скорее даже не засыпает, а проваливается в вымученное бессознание.
«Кровь мученика есть семя церкви», — писал один из наиболее выдающихся раннехристианских писателей и теологов Тертуллиан. У меня есть веский повод повторить его слова здесь и сейчас.

Великодушие – удел немногих

Он был за гранью и вернулся в мир, чтобы донести до нас предельно простую истину: жизнь скоротечна, нет смысла разменивать ее на мелочи и потребительский прах. «Клянусь Аллахом, это тело ничто и кто бы что бы не хотел сделать со мной и с моим здоровьем, не одному человеку не в силах что либо сделать с моей душой, так как моя душа принадлежит лишь Всевышнему Аллаху!» — сказал он в одном из интервью.
Сегодня он напоминает вайнахам – ингушам и чеченцам – об элементарных истинах, которые хотели бы забыть многие: мы – братья! И говорит он об этом как привык – открыто и повсеместно! На встрече с главой Чеченкой республики Рамзаном Кадыровым Хамзат еще раз подчеркнул: любые попытки внести раскол, бесполезны! Разговор с Рамзаном был долгим.

- Я с его отцом был очень близок, и ему показал фотографию. У него такой не было. Только на нашей встрече он понял, насколько мы были близки с Ахмат-Хаджи. Он был удивлен, поскольку не знал, какая дружба была между нами! Долго длилась наша беседа, первая напряженная часть ушла, мы поняли друг друга. Поняли, потому что я почувствовал родство душ. Он — вайнахский парень, он как я. Я могу на эмоциях что-то сказать, иногда обидное, но без умысла, от сердца. Это без злости, без мстительности, без злопыхательства. И Рамзан понял меня, понял, что мы не враги.

- Сегодня в Ингушетии иногда очень ревностно относятся к фактам оказания помощи жителям республики со стороны Чечни. Это проявление какой-то особенной гордости? Или ревность непонятная?

- Да не все ли равно, кто помогает: ингуш ингушу, чеченцы ингушу или русский ингушу?! Надо любого благодарить, кто отозвался и помог. Какая разница, кто помогает? Суть в другом: таких людей надо благодарить. Просто поблагодари, если на другое не хватает ума. Вот это и есть великодушие. А великодушие – часть веры мусульманской, которое надо приветствовать! Политика тут ни при чем. Нет великодушия – не станешь правителем!

Когда говорят: «У нас имам – отличный», это что, меня делает хуже, умоляет мое достоинство? Есть вещи, которые у меня не получаются. Другие это делают отлично. Но тогда спасибо надо сказать тем, у кого получается. Надо ценить таких людей.

… Хамзат был и остается мишенью для тех, кому выгодно рассорить Чечню и Ингушетию. Украинский конфликт наглядно показал, насколько выгодным делом может быть гражданская война для третьих — самых заинтересованных
лиц. У Северного Кавказа их круг даже пошире будет. И они ждут раздора вайнахов, потирая руки. А тут – имам, собирающий на проповеди тысячи вайнахов и напоминающий им о братстве и мире.

- Меня очень критиковали за то, что я всегда говорил, что ингуши и чеченцы — братья. Пускали слух, что мне за такие рассуждения приплачивают. Это очень бессовестный разговор. Я не хочу говорить, кто виноват. Я говорю о другом. У нас война иногда в семьях, у нас с братом может быть какое-то разногласие, я могу его заругать, а он меня бранить… Но перед детьми мы пытаемся сохранить ровные отношения, чтобы их не травмировать, они не видели разногласия.

Когда чиновники не позволяют говорить, что чеченцы наши братья, то очевидно, что люди просто делают политику на распрях. И если мы видим, что два руководителя региона ссорятся, то для определенных людей это как сигнал к действию. Они не видят дальше двух шагов. Вполне вероятно, что они просто не знают истории. А у ингушей и чеченцев она одна. Нельзя допустить вражду, на этих чувствах нельзя играть. Амбиции будем при себе держать. Я Аллахом клянусь, что никогда наш ингушский народ ни одного плохого слова не скажет о чеченцах. Что бы не происходило, мы два братских народа.

- Хамзат, у журналистов есть любимая рубрика: блиц-интервью. Скажите коротко своё мнение по нескольким темам. Например, что для вайнахов башни?

- Это дух вайнахов.

- Старики?

– Это наше богатство.

- Дети?

Отец 4 детей берёт короткую паузу…

– Это то, что надо бережно и кропотливо с любовью выращивать. В вайнахских семьях, как и везде, к сожалению, происходит деградация из-за отсутствия связи с родителями. Родители думают о выживании, а ребенок растет и растет сам по себе. Но ребенок это не бычок на откорме.

- Отношение к женщине?

– Женщину нужно почитать. Ее нельзя загонять, потому что она должна прежде всего заниматься детьми. Ее надо баловать, обеспечить комфортом и уютом. Дарить подарки. Ей должно быть удобно. И она должна быть освобождена! А сейчас загнана. Запахана.

Мусульманским женщинам приходится унижаться. Мужчины, видите ли, иногда не могут найти работу, а вот она почему-то смогла и работать, и детей растить, и за домом смотреть. А приходя домой, еще порой и на вопрос натыкаться: «Почему сигареты не купила?».
Мы не вернемся в эпоху “до”… Но горянки – это достойные жены и матери. Это должно быть свято.

Правду говорить легко и приятно?

На той встрече с Кадыровым Хамзат был вынужден затронуть тему подтасовок, которые стали популярными в СМИ, когда обсуждались его проповеди. Из них делали «нарезку» высказываний и собирали «пазл». У слушателя создавалось впечатление, что перед ним – воинствующий священник. Негативные публикации о нем по мановению пожелавшего остаться за кадром дирижера, вдруг, захватили журналистские умы. Бывший пресс-секретарь господина Евкурова Ирина Куксенкова (корр. «МК») написала, что после разговора с религиозными деятелями обычно чувствует умиротворение, а после проповедей Хамзата хочется взять автомат в руки и «кого-нибудь убить». Верх цинизма? Увы, нет!

«Во времена всеобщей лжи говорить правду – это экстремизм», — заметил Джордж Оруэлл. А госпожи куксенковы — продукт своего времени. Экс-пресс-секретарша, насколько мне известно, выдавала много и противоисламских материалов. Работала в одной из ближневосточных стран, и вдруг совершила головокружительный поворот, оказавшись в кресле приближенной особы к руководителю исламской республики. Человеку без совести и без понятий о чести неведомы сомнения в некомпетентности, а порядочность они считают понятием давно минувших лет. Ее почту однажды взломали и блогеры обнародовали ее переписку с Евкуровым. В письмах – много советов Евкурову.

Трудно точно сказать, с чьих и каких советов подонки начали вокруг имама свой шабаш. В Назрани и в Малгобеке были зафиксированы случаи изъятия дисков с проповедями имама. Его персональный сайт, где на ингушском выложены все проповеди, оказался недоступен. Глава республики Ю.Евкуров озвучит свое мнение: «…проповеди, в которых содержатся мирские темы – это популизм и политика. О таких вещах нужно говорить в администрации, в кабинетах чиновников, а не в мечети». И «свита короля» пошла в открытое наступление!

Чумакова вызвали в Шариатский суд Республики Ингушетия. В большом зале собрали: муфтият, Совет тейпов, общественников, чиновников, силовиков, депутатов, журналистов (а вернее — журнализов) с камерами… Цель – выразить порицание Хамзату, убить морально. Это произошло после проповеди, на которой Чумаков рассказал всё, как есть: факты о продажном муфтияте, провокационной статье Куксенковой, о пытках – накануне из реки достали тело мужчины со следами пыток, связанного колючей проволокой.

Хамзат, стоя перед всем этим судилищем, сказал, что здесь сидит очень много тех, кто должен сидеть в тюрьме, и перед ними он отчитываться не будет. И ушел, не став смотреть фильм, участвовать в шоу, где ему хотели отдать главную роль.

- После судилища, где я назвал «судей» «ворами, идиотами, тварями, предателями собственного народа», меня не выпускали из квартиры, устраивая возле моего дома фактически блок-посты, решили, что я не пойду в мечеть. Не пускали журналистов. Меня не было в открытом доступе 2 недели. Мечеть, по сути, захватили.

Через две недели после «судного» дня он пришел на пятничную молитву. Шаг был беспрецедентно мужественным — близкие ждали любых провокаций. А он занял привычное место и начал проповедь. Снова — о главном, о том, что рядом и не дает покоя – о коррупции, ненависти, вражде, ее корнях и способах избавления, о любви и спасении…

Спустя время, Хамзату пообещали возможность спокойно работать, если он отречется от собственных слов, признается, что был неправ. В качестве аргументов приводили и такой: «Ты же умный, духовный, в тебе должно быть много мудрости….» .

«Вы можете представить, что я разделся догола и прошелся по улице? –спросил «доброжелателей» Хамзат. — Вот еще более невозможно, чтобы я выполнил вашу просьбу».

А шабаш продолжается. После официального заявления Евкурова о том, что «разногласия» между властью и имамом устранены, поползли слухи о том, что Хамзат – шизофреник. Похоже, что фантазия организатора шабаша окончательно иссякла. Одна надежда на безумие, ведь судит-то по себе…

Власть и религия

- Какая провокация подлее – физическая или нравственная, моральная? –пристально смотрю на Хамзата.

- Так суждено, что я испытал и то и другое. Разницы нет для людей, которые их совершают. Если не получается физически устранить, то начинают нравственно. Имамы в основном говорят о религии, о философских спорах. Это важно. Но у каждого из нас ежедневно происходит много событий, есть поводы для рассуждений на темы морали, для поиска нравственных ориентиров. Эта так важно для человека знать и понимать, что происходит с государством, высказывать свою позицию, учиться меняться в лучшую сторону. Тем более, что с 90-х годов прошлого века мы стали более открыты, появилось больше возможностей выезжать заграницу, видеть, смотреть, анализировать.

На проповедях я говорил и говорю о том, что происходит рядом с нами, на что нельзя закрыть глаза и представить, что этого не существует. Я говорю про коррупцию, про убийство, террор, чиновничий беспредел, про семейное насилие, про положение женщин и детей. И тем, кто не хочет ничего менять, это сильно не нравится.

- Церковь у нас отделена от государства. Но как мы видим политики очень сильно влияют на всю вашу и жизнь, и деятельность. Какой стиль руководителей, политиков вам больше импонирует?

- Какой импонирует всем нормальным простым людям. Я опишу два стиля.

Один руководитель, общаясь с тобой, кивает головой, признает твою правоту, жмет руку, улыбается. Но когда ты уходишь, показывает пальцем на твою спину и говорит: «Убрать его. Он своим авторитетом будет мешать. Дела не пойдут». Человека убирают. Если физически, то правитель приходит на похороны и громче всех плачет, изображая скорбь. Потом дает тысяч 50 вдове и детям. Если же не удалось убить или купить, то начинаются потоки клеветы, грязи, оскорблений – кампания по морально-нравственному убийству. Как учили. Такие руководители предпочитают окружить себя подлизами и непрофессионалами.
Другой тип руководителя: ценит профессионализм, тех, кто, не боясь, может сказать правду в глаза. У него правильное понимание власти – желание управлять чем-то действительно значимым. Он выступает как борец за репутацию своего народа во всем мире. Отсюда жесткость. Говорит он то, что думает и чувствует. И если ему кто-то вредит или мешает, то он прямо и открыто предупредит об этом.

- Кто вам больше импонирует?

- Наш Президент не должен делать ставку на бессовестных людей. Как бы они не были ему преданы. Или, вернее, как бы не демонстрировали преданность, валяясь в ногах. Зачем назначать варваров? Терроризировать народ? Опасная игра! В итоге страдает репутация самого главы государства.
Отношение к Кавказу надо пересмотреть.

Виновника бед ищите в зеркале!

«У нас замечательная молодёжь! Ответственная, очень позитивная и талантливая. Но её унизили, затравили чувством вины за грехи, о которых она и не помышляля. Власть бросила молодежь на произвол судьбы, довела до отчаяния и именно мы виновны в том, что наша молодёжь стала в итоге неспособной двигаться по руслу своей жизни и самостоятельно решать свои проблемы и реализовывать мечты… Мы же своими руками сделали нашу молодёжь такой, какая она стала», — какому высокопоставленному чиновнику понравится такое утверждение? Никакому! Но Хамзат чиновничьей любви не ищет. Он ежедневно рядом с молодыми не по должностным обязанностям.

- Чтобы вырастить дерево, надо приложить очень много усилий — нужно поливать, заботиться, оберегать. Тут же речь идет о человеке и здесь нужен особый подход. Я хочу, чтобы наши правители поняли это, хочу их привязать к молодым, сделать их общение постоянным. Чтобы они были близки с молодежью, наконец поняли – вот наша сила, опора, будущее.

Хамзат однажды собрал огромную аудиторию молодых – более пяти тысяч человек на встречу с Ю.Б. Евкуровым.

Перед ней попросил о доброжелательном настрое – исключить неприятные вопросы, говорить на волнующие темя без яда и циничности. Его послушали. Глава республики был собеседником молодых 4,5 часа. Потом признался, что давно у него не было такой заинтересованной и позитивной аудитории. У молодых впечатления от собеседника были также неплохими. Имам предложил сделать подобные встречи регулярными. Евкуров кивнул. И встреч подобных теперь избегает. Почему? Хамзат считает, что виноваты полуграмотные профессионально слабые наушники, окружившие главу Ингушетии. На мой взгляд, человек сам выбирает свое окружение. И если правитель окружил себя льстецами и корыстолюбцами, превратил журналистов в журнализов, то ему и место в их ряду.

А Хамзата приглашали на проповеди в Ставрополь, Ростов, Москву…

И после преподаватели вузов благодарили имама.

Прямо скажем, иногда в силу молодости ребята ведут себя не совсем правильно, и слово духовного наставника было весомым, парни задумывались над своими поступками. «Надо мыслью влиять!» — убежден он.

После встреч в Москве Хамзат дал согласие выступить в Питере. И эту встречу он запомнил навсегда. Встречали показательно. Прямо с поезда полицейские и люди в гражданском препроводили в линейный отдел
полиции. Начались странно-унизительные вопросы-допросы: с какой целью приехали, почему с муфтиятом не согласовали?

- У нас нет духовного управления мусульман! С кем я могу согласовывать? – он горячится, рассказывая об этом, как о вчерашнем событии. – «Вы, — сказал я, — люди в погонах, должны понимать о конституционном праве на свободное передвижение, а не спрашивать, почему я приехал в Питер?» Я Аллахом клянусь, как мне жалко тех, кто верит отчетам подонков, которые диктуют, что и где делать, кого надо уничтожить, чтобы сидеть долго и комфортно в креслах и зарабатывать деньги!

Правоохранители объясняли свои действия одной веской отговоркой, которая теперь применима для всех случаев жизни – борьба с террористической угрозой. «Как я могу, сняв в центральной питерской гостинице зал, призывать к терроризму???» — недоумевал Хамзат и не получал ответа на свой вопрос. Позже один из офицеров разговорился с
имамом и честно признался, что есть приказ не пускать Чумакова в северную столицу.
А потом Хамзату предложили сказать слушателям, что встреча не состоялась из-за его болезни – здоровье не позволило выступить.

- «Вы меня спецгруппой встречали, как будто террориста захватывали. Люди это видели и уже всем сообщили!» — сказал я им. Я был оскорблен. И для меня в Питере нет больше достопримечательностей Я пробыл там сутки, купив билет назад и глубоко разочаровавшись в местной власти. К ней никогда в жизни люди не будут хорошо относиться и ей доверять.

Меня же поразили топорные методы наших спецслужб. И ведь действуют они так с подачи понятно кого – первого лица. Оно и оказывается в глубокой луже, благодаря своим бездарным старателям. Известного во многих странах имама на глазах у учеников делают поднадзорным объектом спецслужб. Понятно, что у самодержца местного разлива от страха за устойчивость своего кресла давно рассудок помутился. Но и его прикормленные единомышленники в пределах МКАДа, похоже, перестают адекватно воспринимать реальность. В помощниках им чудятся соперники, а бескорыстие для них — большой изъян.

«Аллах сделал нас братьями из-за веры, а не из-за каких-то терминов, которые мы любим себе присваивать», — прекратил однажды псевдо-богословский спор Хамзат. Он знает силу слова, потому как владеет ею в совершенстве. Как мне жаль парней, которые гибнут сегодня не за что. Их гонят в пекло, которое одни разжигают за счёт национальной розни. А другие — не могут или не хотят решить миром. Среди тех, кто стоит у них на пути – такие, как Хамзат Чумаков. Их слушает народ, им доверяют вайнахи, и вокруг этих лидеров всегда многолюдно.
В Ингушетии решили, что имам Чумаков итак известен, поэтому его просьбу разрешить еженедельно общаться в специальной телепрограмме с молодежью отклонили. И это очень тревожный звонок. «Там, где торжествует серость, к власти всегда приходят черные» — чётко сформулировали принципы перестроения общественного порядка Стругацкие.
Проверено уже неоднократно!

Через сердце

На тему морального состояния «вайнахского народа», поведении и морали молодёжи, злоупотреблениях местных чиновников и правоохранительных органов, о прелюбодеянии и болезнях, социальных язвах республики Хамзат говорит в одной ему свойственной манере — активно жестикулирует, эмоционально обращается к слушателям.

- Ваша манера очень отличается от манеры других проповедников. Те чинно и плавно ведут беседу, а вы размахиваете руками, горячитесь… Это осознано? Чтобы усилить влияние на прихожан?

- Лена, если бы я говорил о чашечке кофе — вкусно-не вкусно, о произведении искусства, то я бы был умиротворен. Но когда я в своих проповедях касаюсь беспредела, неправильного отношения мужчины к матери или жене, например, то я эмоционально это делаю. Иногда неосознанно.

Я вспомнила мимику пианистов, которые играя, погружаясь в музыку, забывают обо всем. Метод погружения, «проживания» ситуации – это всегда на износ, через сердце, без сожаления к себе, на нервах. Кто сберег свои нервы, тот не спас свою честь!

Он богослов, который соединил ислам и быт в красноречивых примерах. Он говорит обо всем, но с точки зрения ислама – доступно, ёмко, убедительно, правдиво.

В одной из недавних проповедей, после того, как стало известно, что большая группа высокопоставленных чиновников и сам Евкуров отправляются в Хадж, Хамзат сказал следующее:

- Чиновники, собирающиеся посетить Хадж, если думают, что это очистит их от грехов, то ошибаются. Сначала верните ворованные деньги, все, что отобрали, потом обратитесь к народу, покайтесь, попросите прощение, а потом разрешения ехать в Хадж. Или пообещайте вернуть деньги после того, как вернетесь с Хаджа. Вот тогда Аллах, возможно, услышит вас…. Не марайте святое.

Но чиновники, которые прогнули под себя судебную и другие систему, трудно заставить слышать. Известный адвокат рассказал, как на одном из совещаний, правитель, услышав о своем политическом оппоненте, отбывающем наказание по надуманному поводу и претендующем на освобождение по УДО, произнес: «Этого не должно случиться. Надо дать ему 8 лет». Игры в демократию закончены. Серость из всех оттенков предпочитает только один — черный. И священнослужители должны быть рядом и под теми же знаменами.
Но они остаются другими! Храни их, Аллах!

- Делая проект «Дикая дивизия», который рассказал о полных Георгиевских кавалерах ингушах, мы встречались с их потомками. Среди них была и Ваша бывшая классная руководительница – Яха Мальсагова. Она рассказала, что была удивлена, узнав, кем стал Хамзат.

- Я не просто по юношески стеснялся, я был закомплексован. Даже если был готов не хуже других одноклассников, боялся ошибиться. Такая натура – всегда стремился сделать красиво и четко, без ошибок. Если делать, то делать безупречно. Это придает уверенности.

… Отец умер, когда ему было 15, а в 17 умерла мать. Потом была служба в Афганистане. А мечта отца: чтобы сын пошел по духовной линии, не покидала Хамзата. Однако надо было кормить родных, и он пошел работать. Время для мечты пришло позднее. Когда поступил в Исламский каирский университет Аль-Азхар.
За убежденность и принципиальность, за возможность открыто и прямо смотреть людям в глаза, он заплатил одиночеством. Семья переехала в другой город. Он не хочет, чтобы дети стали свидетели травли отца и думали, что несправедливость и подлость могут взять вверх над правдой и честью. Он боится, что атмосфера страдания и боли оттолкнет их от Родины и государства.

- Трудно приходить в пустой в дом, трудно просто физически. Отстегнув протез, хочется чтобы кто-то поднес чашку чая, помог… Но еще труднее морально. Моя жена блестяще образована, в совершенстве знает английский. Изучала, живя в стране носителей языка. Сколько бы она могла пользы принести, работая в республике! Почему ко мне такое отношение? Я же не политик, не бизнесмен, не глава республики. Я просто имам.

Просто? Тут он погорячился. Пять часов рядом с ним не оставили усталости и пресыщенности. Мне показалось, что на расстоянии вытянутой руки был айсберг. Я увидела только верхушку, очень и очень многое, даже наверное самое главное, осталось скрытым. Человек мира, принимаемый и понимаемый везде, в личном общении был обаятелен и прост. После таких встреч сожалеешь только о том, что не успел спросить, потому что каждый вопрос оказался большой главой из книги, читаемой запоем. Он – человек-зарядное устройство — добролюбием, миром, духовностью.

Пять часов и ни капли усталости, а желание стать позитивнее и чище, быть полезной, жить настоящими переживаниями и искренними чувствами!

Елена СЕВРЮКОВА

http://right-partner.ru/archives/230