Ахмед Сосиевич Хучбаров родился в высокогорном селе Гули (ныне Джейрахский район) Ингушетии в 1894 году в большой крестьянской семье. Он был вторым из двенадцати детей. Его шестеро братьев и пять сестер до конца своих дней – кто раньше, кто позже – досыта познали тяжкую участь членов семьи «бандита», «террориста», «предателя» и «врага народа» (традиционный «джентльменский набор» каждого ингуша, тем более чеченца, впадающего в «ересь» сопротивления в российской империи).
(Вспоминает сестра Ахмеда Хучбарова, Маинат: Из-за Ахмеда НКВД арестовал и осудил на 10 лет одного из наших 7 братьев, арестовали еще двух братьев; меня, девушку, неделю держали в районной тюрьме. Старшую нашу сестру Гапархоевы из Альтиево даже оставили, отправили назад домой: так боялись советской власти).
В 1929 году Ахмед Хучбаров, живший к этому времени в Онгуште, оказался, как и тысячи крестьян Ингушетии и всей страны Советов, в эпицентре тотального раскулачивания: его лошадь экспроприировали в пользу районного ГПУ (большевистская политическая полиция).
Бытовая распря в семье (ссора между Ахмедом и его женой из фамилии Торшхоевых) переросла в ожесточенную личную борьбу – месть против начавшейся тогда в Ингушетии кампании по вовлечению женщин-горянок в строительство коммунизма.
Жену Хучбарова (по свидетельствам близких, красивую женщину, очень им любимую) уговорил и определил во Владикавказскую «советскую партийную школу» ее двоюродный брат, с которым будущий абрек-повстанец жестоко поссорился, применив оружие при выяснение отношений. Ахмед ранил родственника жены и вынужден был уйти в бега: советский суд, безусловно, приговорил бы несознательного мужа эмансипированной ингушки к высшей мере.
(Вспоминает сестра Ахмеда Хучбарова, Маинат: Ахмед был недоволен женой, они стали ссориться… Её двоюродный брат устроил жену Ахмеда в совпартшколу, чтобы она больше не вернулась к нему. Ахмед стрелял в её брата и прострелил ему при ссоре (из-за этой учебы) руку).
Хучбаров не захотел стать показательной (в назидание другим) жертвой новой социальной реальности, насаждаемой путем слома и фактического уничтожения традиционного образа и уклада жизни ингушей, мертвой хваткой втаскиваемых в коммунистический эдем. Семья распалась, как тысячи других, с корнем вырванных государственным террором из органичной почвы национальных семейно-бытовых, морально-этических и хозяйственно-экономических традиционных ценностей.
Цитата из журнала «Горцы Кавказа» типизирует житейскую драму А. Хучбарова как характерную в общем трагическом контексте 30-х годов: «Как известно, в борьбе со «старым миром» большевики применяют не только механические средства воздействия, но, одновременно, стремятся переродить психику масс, вековые нравственные устои, искусственно поощряя для этого и беря под свое покровительство различные элементы, нравственно менее устойчивые и легко поддающиеся разложению. На этой почве происходят эпизоды, полные трагизма… Горский быт подвергся брутальной ломке. Советские реформаторы решили изжить вековые традиции «одним ударом, приспособив их к обычаям народа, образовавшего первое в мире «пролетарское отечество…».
…Отчуждение человека от собственности, мужчины от чувства хозяина, женщины от очага и семьи, тотально насаждаемое в 20-е – 30-е годы, дали свои «обильные» всходы к концу века, надломив и искалечив генофонд ингушского народа (как и других), познавшего «счастье социализма».
Формально Ахмед Хучбаров ушел в вечные бега, скрываясь от советского «правосудия», а по существу – он, как и многие другие горцы, не захотел войти в синхрон с новыми законами и моралью государственной системы.
Уход Хучбарова в 1929 году в абреки был прежде всего самозащитой от «правосудной» машины, а затем – осознанным, питаемым личным драматическим опытом, последовательным сопротивлением политике и практике бесчеловечного «социального эксперимента» конца 20-х – начала 30-х годов на Северном Кавказе.
Властный произвол, жестокие массовые преступления против людей, имеющих неэффективные возможности защиты и сопротивления, способны вызвать две реакции – либо паралич страха, либо мощный и безудержный, как стихия, взрыв гнева и возмущения. А. Хучбаров, восставший против личностного насилия, эволюционировал в идейного врага партийно-чекистской власти и эффективно боролся целых 15 лет до депортации ингушей и еще 11 лет после нее со сталинским режимом в горах Северного Кавказа в самый осатанелый его период.
Ахмед Хучбаров и другие осуществляли вооруженное сопротивление как регулярную войну, имевшую собственную тактику и стратегию. Будучи стихийными, врожденными стратегами, не прошедшими штудий Генштаба, Хучбаров и бойцы грамотно использовали естественные природные условия территории Ингушетии и прилегающих к ней районов со стратегическими задачами конкретных военных операций.
Грамотной была и «национальная политика»: в разное время в отряде А. Хучбарова находились, помимо ингушей, чеченцы, дагестанцы, русские, грузины, осетины и др. Это говорит о здравомыслии «бандитов» и политически верном – объединительном – подходе к делу общей борьбы против режима. Естественном, не декретируемом сверху объединении кавказских повстанческих сил.
Отряд Хучбарова был подчинен жесткой дисциплине и порядку, иначе он не мог бы существовать столь долго и эффективно. Схроны, склады, базы с боеприпасами, пищей, собственными пошивочными мастерскими располагались во многих стратегических пунктах, которые находились в горах Ингушетии, Хевсуретии, Чечни.
По существу до 1955 года – в самый страшный и тяжелый по прессингу со стороны полицейско-карательной власти период – Хучбаров был неуловим для спецслужб, потому что имел, во-первых, несомненную поддержку у земляков и был недосягаем для провокаций, во-вторых, он квалифицированно пресекал инфильтрацию в ряды своего отряда.
Подполковник Полонский… пишет: «Банды и бандиты, укрывающиеся в селениях, имели широкую пособническую базу и легко пополнялись «переменным» составом, который жил на легальном положении, работал в колхозах. Как правило, чеченцы и ингуши очень редко сообщают органам о появлении банд и совершенных ими преступлениях…».
Бесперебойное снабжение оружием и продовольствием обеспечивалось четкой отлаженной системой взаимодействия с местными отделами внутренних дел, колхозами, кооперативами и частными лицами. Что не покупалось, то экспроприировалось у самого экспроприатора – Власти.
В 30-е годы вооруженная борьба Хучбарова была регулярной войной на изнурение с Советами как безбожной, бесчеловечной и противоестественной системой. Эта борьба еще не была освободительной и абсолютно бескомпромиссной войной на уничтожение, какой она стала в 40-е годы, особенно после депортации ингушей в 1944 году. Это очень важно отметить, потому что эволюция самой борьбы указывает на то, что Хучбаров и многие другие повстанцы стихийно и самостоятельно (без какой-либо идейной и материальной помощи извне) становились непримиримыми идейно-политическими врагами советской власти, выходя из узких рамок социального протеста.
Ахмеда Хучбарова не удалось арестовать в самые «истребительные» для повстанцев годы – с 1944 по 1948, когда «…органами МВД Грозненской области легализовано, выведено из гор и задержано 2213 чеченцев и ингушей. В процессе фильтрации и следствия было арестовано и привлечено к уголовной ответственности за бандитизм 348 человек и за побеги из мест поселений 22 человека. Остальные 1843 чел. были задержаны и отправлены под охраной к местам поселений чеченцев и ингушей, …из 1843 задержанных 1818 чеченцев и ингушей уклонилось от переселения и большинство их скрывалось в горах 57. Остальные 25 чел., в том числе 8 несовершеннолетних и один старик, бежали из мест поселений и скрывались до их задержания в горах… Из них 16 чел. органами МВД в 1945-1946 гг. были легализованы, обработаны для склонения к легализации и вывода из гор уклоняющихся от переселения и после завершения этой работы, вместе с задержанными по оперативным соображениям, были направлены к месту поселений чеченцев и ингушей…».
Среди «обработанных» значились Хасан Шишханов, Курейш Белхароев, Хучбаровы Асхаб и Абубакар. Но среди них не было Ахмеда Хучбарова. Его так и не смогли «обработать», но коварно обмануть и арестовать после двухлетней (с 1953 по 1955 годы) спецоперации КГБ – удалось.
Если отбросить всю типично гэбешную шелуху и идеологическую трескотню из чекистского учебного пособия генерала-майора В. Шадури, то в «сухом остатке» выкристаллизовывается следующее.
Во-первых, во время войны, особенно после 1942 года (отступление немцев с Северного Кавказа), отряд Хучбарова стал многочисленным и высокопрофессиональным с точки зрения ведения войны с опергруппами и истребительными отрядами УНКВД в горах. В его отряде находились: Хучбаров Солтмурад (двоюродный брат), Хучбаров Абубакар (племянник, завербованный после ареста в 1944 г. УНКВД Грозненской области), Бати и Соип Хашиевы (или Ханиевы), Иби Алхастов, Бадафар Курбанов (дагестанец), Малышев Александр, Магомед Исраилов (сын Хасана Исраилова — Терлоева), Хунариков Муса, Чока и Сейд Хожаевы, Ахмадов Татар, Муртаз (фамилия неизвестна), Пайзулла (аккинец), 18-летний грузин.
Во-вторых, Ахмед Хучбаров и Хасан Исраилов (Терлоев) были человечески и идейно связаны друг с другом, что имело непосредственные практические результаты в общей борьбе. Хучбаров имел общие военные цели и совместные акции также с легендарным Хасухой Магомадовым (пережившим Ахмеда на 20 лет) и Абумуслимом Дидиевым.
В-третьих, отряд Хучбарова, располагая свои хорошо оснащенные базы в труднодоступных горных районах Кавказского хребта и имея бесперебойное снабжение современным оружием (в том числе автоматическим), объектом своих нападений делал, главным образом, воинские подразделения и промышленные предприятия (т.е. структуры, работающие в том числе и на уничтожение ингушей).
В-четвертых, мобильное и хорошо вооруженное повстанческое формирование Хучбарова, находясь на нелегальном положении, фактически активно действовало на территориях Ингушетии, Чечни, Осетии, Дагестана и трех районов Грузии (Душетском, Казбегском и Ахметском).
В-пятых, эффективная деятельность, по существу война, Ахмеда Хучбарова против советской власти на Северном Кавказе вплоть до 1955 года причинила «не только значительный политический и экономический, но и ни с чем не сравнимый морально-нравственный ущерб».
Война Ахмеда Хучбарова с режимом была действительно не на жизнь, а на смерть, о чем говорят факты, которые чекисты не в силах были утаить и преуменьшить.
22 августа 1942 года 29-ый топографический отряд Закавказского фронта в преддверии депортации ингушей осуществлял рекогносцировку местности в районе сел Гули и Ляжги Галашкинского района. Отряд попал в засаду, которой руководил Хучбаров. Офицеры и несколько солдат в количестве 7 человек были убиты.
Хучбаров вел прицельную войну на поражение именно со специальными частями НКВД, которые «зачищали» горы Ингушетии от «антисоветского элемента».
В книге «Щит – надежный, меч – острый. Чекисты Грузии на страже завоеваний Великого Октября. Под общей редакцией героя Советского Союза генерал-полковника А.Н. Инаури» бывший начальник отдела КГБ Грузии В. Шадури пишет: «Хучбаров Ахмед со своими единомышленниками и наиболее преданными ему бандитами специально выслеживал сотрудников органов НКВД, участвовавших в борьбе с бандитизмом, и принимал меры по совершению их убийств.
Так, в июне 1943 года Хучбаровым в с. Гули Галашкинского района был убит старший оперуполномоченный отдела борьбы с бандитизмом НКВД Чечено-Ингушской АССР младший лейтенант Назиров Мухадин Назирович, смелый молодой чекист.
В 1943 году в горах Ахметского района Грузии участникам банды Хучбарова удалось угнать несколько тысяч голов овец и во время перестрелки убить трех солдат 236-го полка внутренних войск НКВД и двух милиционеров. …
В том же году на хуторе Джараго, тогда Ахалхевского района (Грузии), бандиты Хучбарова обнаружили на привале отряд внутренних войск и, открыв по нему огонь, расстреляли 23 солдата а затем, совершив вооруженный налет на летние пастбища, угнали более двух тысяч овец, принадлежащих колхозам и совхозам…».
9 июня 1944 г. у с. Малари Хамхинского сельсовета отряд Хучбарова уничтожил опергруппу НКВД под руководством лейтенанта Голика, «зачищавшую» от остававшихся в горах после всеобщей депортации ингушей.
Выполнение задания группы Голика заключалось в убийстве старика Бочалова Абукара Хуниевича и его сына – малолетки: их отрезанные головы чекисты забрали с собой для отчетности в конторе. Хучбаров сотоварищи расстрелял военных преступников и, приложив головы к обезображенным труппам отца и сына, похоронил их, согласно мусульманскому ритуалу. У генерал-майора В. Шадури об этом сказано следующее: «…все 5 человек зверски были убиты. Убитыми оказались командир 2-го взвода 9-ой роты 236-го стрелкового полка войск НКВД младший лейтенант Голик Григорий Михайлович, пулеметчик Козлов Иван Семенович, солдаты Дмитрий Трофимов, Александр Икрянников и Геннадий Суворов».
(Вспоминает Тагир Ахмадов, житель п. Серноводск: Помню рассказ Солтмурада о том, как они втроем уничтожали группу солдат внутренних войск, которые везли с собой отрезанные головы убитых ими ингушей, в том числе и голову маленького мальчика. Для этого абрекам пришлось совершить очень тяжелый переход, устроить засаду так, чтобы не дать никому из палачей уйти живым. Мстители вернулись с головами к месту убийства, приложили их к телам, похоронили. Должен сказать, что в своей жизни не видел более ужасной картины, чем человеческий труп без головы…).
(Вспоминает Оздоев Джабраил Исакович, 1928 г.р.: В селе Пялинг Цоринского сельского Совета проживал пожилой Бочалов Абукар Хуниевич со своим сыном: остался после выселения 1944 года. Абукару было 60 лет, сыну – 12 лет. При прочесывании гор солдаты их обнаружили и отрезали обоим головы. Хучбаров в бинокль видел эту жестокую казнь. Когда солдаты возвращались, Хучбаров открыл бой и уничтожил отделение солдат…).
Подобные карательные акции НКВД осуществлялись по специальному решению правительства, и в них было задействовано 19 тысяч оперативных работников Наркомата внутренних дел и до 100 тысяч офицеров и бойцов войск НКВД. По специальному указанию Л. Берии для ликвидации «бандитизма» в выселенных районах Ингушетии, Чечни войсками НКВД создавались войсковые гарнизоны, формировались разведывательные и оперативные группы.
За свою обезлюдевшую и обескровленную Родину Ахмед Хучбаров сражался как идейный борец и опытный воин уже после победы Сталина над Германией, что представлялось еще более трудной задачей, потому что победители усугубили и ужесточили методы и характер своей борьбы с непокоренными. И поэтому деятельность отряда Хучбарова в конце 40-х –начале 50-х годов в горах тем более беспрецедентна по своей дерзости, мужеству, силе духа и высокому профессионализму.
Бойцы Хучбарова продолжали истреблять оперуполномоченных карателей госбезопасности:
6 июня 1946 года у ингушского села Хамхи была уничтожена опергруппа из 5 человек, шедшая «из Казбегского района по заданию партийных и советских органов».
На территории Ахметского района Грузии отряд Хучбарова ликвидировал сотрудников районного отдела внутренних дел, в горах Хевсуретии – сотрудников и осведомителей госбезопасности.
«В мае 1947 года бойцы Хучбарова в Душетском районе Грузии уничтожили группу работников милиции и их пособников. В 1948 году в Пригородном районе отряд Хучбарова попадает в засаду, устроенную большим отрядом НКВД. Партизанам с боем удалось вырваться из окружения, но в бою героически погиб всеобщий любимец и бесстрашный воин двоюродный брат Ахмеда Солтмурад. Он умер, успев прочитать суру «Йа-син», которую знал наизусть. Каратели отрезали и унесли голову Солтмурада.
В результате смелых рейдов в горах Ахметского и Ахалхевского районов Грузии народные мстители уничтожили карательный отряд НКВД из 23 человек и опергруппу из 5 человек. …
В январе 1949 года одна из групп отряда Хучбарова, во главе с Иби Алхастовым в Верхней Хевсуретии, проведя смелый рейд, уничтожает так называемых «активистов» и гэбистов.
Для захвата группы Алхастова из 5 человек была создана специальная группа во главе с начальником одного из райотделов Тбилиси Хоргуани, горцем из Свенетии. Отряд Алхастова был во время ночевки в шалаше окружен и в жарком бою погиб…».
Исследователь С. Хамчиев, перечисляя факты деятельности повстанцев Хучбарова делает убедительный вывод о том, что «действия хучбаровцев являлись прямым следствием депортации и зверств карательных органов», поэтому «не знаем такого случая, чтобы он и его товарищи обидели мирное население. Но зато они яростно сражались с карателями».
Из текста В. Шадури мы узнаем о том, что послевоенная борьба отряда Хучбарова, с карательной системой СССР на небольшом горном пятачке была по существу продолжением войны органов госбезопасности с повстанческим движением: с 1944 по 1953 год бойцами А. Хучбарова было проведено около 30 операций против карателей из войск НКВД и НКГБ. Лично А. Хучбаровым за эти годы уничтожено не менее 100 оперативников спецслужб.
Целых два года, с 1953-го по 1955-ый, под руководством КГБ СССР в МВД Грузии разрабатывалась спецоперация «по ликвидации социально опасной уголовной и политической банды А. Хучбарова». Спецплан ставил перед сотрудниками КГБ и МВД Грузии конкретные задачи: сбор и обработку имеющейся и поступающей информации об Ахмеде Хучбарове и его отряде; вербовку в Ахметском, Душетском районах и бывшей Чечено-Ингушетии агентуры для соответствующей работы по внедрению в отряд Хучбарова; поиск и специфическую обработку посредников-парламентов для переговоров (с целью обмана) с самим Хучбаровым, а также с Хасухой Магомадовым, Абумуслимом Дидиевым, которые спокойно пересекали границы Чечни, Ингушетии и Грузии для совместных боевых операций.
В сентябре 1954 года в Тбилиси под руководством министра внутренних дел Грузии А.Н. Инаури (ставшего после этой операции председателем КГБ Грузии) был утвержден план мероприятий по ликвидации отряда Хучбарова. В группу «ликвидаторов» вошли В.И. Шадури – начальник отдела КГБ Грузии, А. Квашели – заместитель министра внутренних дел, Г. Гучмазашвили – начальник уголовного розыска Управления милиции МВД Грузинской ССР.
Из казахстанской тюрьмы в 1953 году был привезен соответственно обработанный органами Абубакар Хучбаров, который целый год вел переговоры с Ахмедом о сдаче. Это были весьма тяжкие переговоры, долго не дававшие результата «ликвидаторам». Лишь в январе 1955 года через Абубакара Ахмед Хучбаров согласился на встречу с Шадури и тем самым дал вовлечь себя в коварную игру по собственной нейтрализации (сначала ареста, а затем расстрела).
(Вспоминает Нагадиев из с. Новый-Редант: Когда Ахмед пришел и сдался, его сразу не арестовали, оставили ему оружие. Он несколько недель ходил свободно, но потом на улице к нему неожиданно подошли, разоружили и посадили в тюрьму).
Целый год шло следствие. На суд, который состоялся в 1956 году в Тбилиси, из Казахстана было привезено более 30 ингушей. «Террористическая» и «диверсионная» деятельность Ахмеда Хучбарова, согласно статьям военного трибунала Закавказского военного округа, за которую он был расстрелян по приговору, через 50 лет стала оцениваться совершенно по-иному.
Объективно-историческое осмысление феномена повстанчества в горах Северного Кавказа в серьезных исследованиях 90-х годов прошлого века осмысливаются как право на сопротивление карательным акциям, которые «вызвали протест у репрессированных народов. Часть из них скрывалась в горах и, объединившись в повстанческие группы, организовала сопротивление. По сводкам НКВД, они проходили как бандитские группы, хотя у них были иные цели и задачи, … их действия в большинстве своем были направлены на сохранение национальной государственности и территориальной целостности своих республик и областей».
Навряд ли Ахмед Хучбаров, горец-крестьянин и правоверный мусульманин, мыслил и действовал согласно фарисейским догмам современного ему «государственного права», но абсолютно точно самим фактом своего существования в XX веке утвердил Богом данное безусловное право личности на самоотверженную защиту человеческого и национального достоинства, которое обязывает бороться за свободу своей единственной Родины.
Марьям Яндиева
(Ахмед Хучбаров в контексте времени / Марьям Яндиева ; Ингушский Мемориал . — Назрань; М., 2004).