Весьма познавательный материал про восточных чеченцев

Оригинал карты http://98.r.photoshare.ru/00989/0096ecc … 7db542.jpg

http://as-sarir.ru/index.php?option=com … d=4:iv-vii

События XIX - XX вв., особенно такие, например, относительно широко известные в мире науки, как Кавказская война и Имамат 1877г.,1 а также – происходившие в период установления советской власти на Северном Кавказе, показали, что чеченцы и аварцы, уже давно являются особо крупными по численности и сильными в военном отношении коренными народами восточнокавказского региона.

Так, в 1834 г. российский офицер И.И. Норденстамм, впоследствии вице-председатель финляндского сената, написал, что «из народов обитающих» на Северо-восточном Кавказе выделяются «коренные племена». Являются же таковыми, по его мнению, горные вейнахи, обитающие в основном к западу от р. Аргун (между Главным и Скалистым хребтами) и «лезгины», под которыми он подразумевал носителей, в первую очередь, аварского языка, живущих в бассейне Сулака и на левобережье Алазани. Затем швед по национальности И. Норденстамм добавляет к своему тексту, что, как считают многие высокообразованные и наблюдательные люди, жившие в его время, от указанных двух восточно-кавказских этносов идут «все остальные» местные по происхождению этнические группы, проживающие в регионе; именно от них двоих эти люди, обозначенные в его записке получившие европейское образование, и «производят» последние2. Между двумя северокавказскими национальностями современной Российской Федерации – между чеченцами и аварцами существовала издавна довольно прочная связь и, причем – разносторонняя. Она была в течение весьма долгого времени – следует здесь отметить - гораздо более сильной, чем связь между чеченцами и, что небезынтересно, близкородственными для них ингушами, то есть между двумя обитающими по соседству северокавказскими народами, у которых ныне не только одна вера, но и, практически, один язык3.

Истоки этой, на первый взгляд, вроде бы странной аваро-чеченской общественно-политической, кровнородственной экономической и культурно-религиозной связи - предмет для размышлений. Они идут, вполне возможно: из глубин языкового родства двух названных здесь северо-восточных кавказских мусульманских народов, правда, родства весьма отдаленного; из факта их длительного проживания по соседству, что имело место в горах и предгорьях, Восточного Кавказа, а на благодатной чеченской равнине – даже, думается, вперемежку друг с другом; из неоднократного совместного противостояния этих двух коренных кавказских этнических единиц российскому казачьему и государственному напору в направлении «Черных» гор Чечни, имевшему место в XVI-XIX вв., а также возможно – из совместной борьбы их обоих против пришлых кочевников эпохи средневековья, могучих тогда выходцев из Центральной Азии.

Немаловажным фактором в деле формирования отношений особой близости и теплоты между аварцами и чеченцами XIX-XX вв., - частью коренного населения Южного федерального округа РФ - их прошлой готовности идти на помощь друг другу с саблями и ружьями в руках, и сражаться с пришельцами, не жалея тут сил и даже своих жизней, было долговременное существование на Северо-восточном Кавказе некоторых, местных по происхождению государственных образований. Прежде всего, следует назвать здесь княжество с центром в авароязычном сел. Аргвани (Гумбетовский район РД), чьи феодальные правители (XIV-XVв.в.) видели, однако свои корни в адыгоязычной Абадзехии, то есть в черкесской этнической среде, и в вейнахской Нашхе, откуда, кстати, вели свое происхождение «многие» особо влиятельные чеченские кланы - теипы большого влияния, однако заслуживает в изучаемом аспекте другое образование возобладавшее позднее над аргванийцами по причинам, над которыми необходимо долго размышлять сильное в военном отношении княжество «Гумбета и Чечни». Имевшее достаточно обширную территорию и многочисленное разноэтническое население, последнее политическая структура горцев Северо-восточного Кавказа характеризовалось тем, в интересующем нас аспекте что, во главе которого стояла династия Турловых (XVI - XIX вв.), являвшаяся ветвью рода правителей Аваристана, сидевших исторически в горном Хунзахе.

Династия Турловых получила наименование свое от старинного мужского имени собственного, которое аварцы произносили «Турурав» // «Турулав» (Т/урурав // Т1урулав), чеченцы - «Турло» (Т1урло), а русские, причем с начала XVII в., как минимум - Турлов. Первоначально эти Турловы (по происхождению, своему потомки Андуник-нуцала II) пра­вили лишь на части территории северо-восточного Аваристана. Я имею в виду здесь бассейном речки Тляратинки, впадающий с северной стороны в Андийское Койсу, то есть исторический Гумбет, в состав которого входила лишь левобережная часть нынешнего Гумбетовского района РД, да и то не вся – без таких известных селений, как Инхо и Килятль. Правда, российский архивный материал дает тут основания думать, что основатель названной восточнокавказской династии, то есть Турловых - князь Каракиши первоначально, в конце XVI в., сидел в качестве правителя в других местах, где-то между Хунзахом и, наверное, Гидатлем; но есть и несколько отличное мнение – это было якобы на берегах Кара-Койсу, на территории нынешнего Чародинского района (?). В пре­делах 20-40-х годов XVII в. подвластная указанным династам северокавказская территория, расположенная в пределах Сулакского бассейна и являвшаяся весьма ограниченной частью обширного нуцальства Аварского; значительно расширилась, хотя еще не совсем ясно какими методами и путями. Турловы стали теперь править наряду с Гумбетом, также и на землях лежащих к северу и северо-западу от Андийского хребта – в средней части бассейна реки Аргун (начиная примерно от сел. Дубаюрт и до Ханкалинского хребта, имея, при этом, зимние пастбища – кутаны на сунженском правобережье) и на прилегающих территориях, то есть в ны­нешней Чеченской Республике, причем предпосылки для данного явления начали формироваться во 2-й половине XVI в. после аннексии II Астраханского ханства (авар. Аштархан) московитами. Под властью данной династии, имевшей хунзахское происхождение, нахо­дились с указанного выше времени, таким образом, уже два исторически сложившихся округа Северо-восточного Кавказа, где утвердились, в конце концов, различные, хотя и родственные языки.

Пер­вый из них - горный авароязычный Гумбет (<тюрк. Гюн-бет), который называли в пределах региона также «Бактлулал» (Бакълъулал – это по-аварски) и «Мелардой» (по-чеченски). К началу XIX в. хунзахская знать числила в составе его, кстати, следующие селения: Аргвани, Артлух, Данух, Ингишо, Ичичали, Мехельта,Тлярата, Сиух, Цилитль, Цунди и Шабдух. На несколько же десятилетий раньше этого (70-е годы XVIII в.) в составе Гумбета находились – по сведениям немца-академика, состоявшего на российской службе, - такие селения, как Аргвани, Артлух, Ингишо, Ичичали, Мехельта, Сиух, Цилитль и Шабдух, в которых проживало тогда порядка 1500 семей. Есть впрочем, сведения, что к середине XVIII в. гумбетовцев было значительно меньше лишь 1030 дворов, а также отмечу здесь, что российские военные начала XVIII в. считали, что Гумбет с центром в сел. Мехельта состоял из 19 авароязычных «деревень». Второй же из этих округов, пребывавших под властью Турловых - равнинный Чечень, где уже более двухсот лет полностью преобладает вайнахский по языку этнический элемент, хотя, правда, в ходе завоевательных походов Чингизидов и их полководцев, а главное в послемонгольскую эпоху, там заняли было преобладающие позиции языки прошлых этносов, среди которых главное место было, думается, у тюркского – кыпчагского, от чего пошел кумыкский. Этот Чечень Северного Кавказа представлял собой сухопутную территорию известную в русских источниках XVIIв. как «Уварское» – по генезису правящей верхушки - малое или, может быть младшее «владенье». В первой половине XVIII в. русские военные администраторы описывали данный округ Северо-восточного Кавказа как состоявший из девяти селений в числе которых были: Алда, Астанкул, Атага, Башин – Баха – аул, Гаджиаул, Хамбатаул, Сюира – Корт, Чахкири и Чеченаул (авар. Чачан). В 40-е годы XVIII в., согласно опять же русским данным, «во власти» Турловых находились следующие чеченские «селения»: Чеченаул, «Малый Чечен», Атага, Истису и Топли. Вышеупомянутый немец 70-х годов XVIIIв., включал в состав округа: Атагу, Гаджиаул (примерно 500 дворов), Чахкиру, Чеченаул (примерно 500дв.), Янгикент (на сунженском правобережье) и другие селения. Знаменитый же кавказовед 1-й половины XIX в. Бакиханов А., обозначал первоначальную территорию Чеченского округа, попавшую обозначал первоначальную территорию Чеченского округа попавшую в XVIIв. в руки Турловых, как состоявшую: из «Чечен-тала» (местоположение старого Чеченаула и других вейнахских поселений имеющихся в средней части бассейна Аргуна); представлявщей собой огромную возможно искусственную поляну – тала, окруженную непроходимыми лесами; из части бассейна реки Шалинки, где стоят (с XVIII в., как минимум) чеченские крупные населенные пункты Герменчук и Шали в каждом из которых стояло во 2-м половине XVIIIв. примерно по 300 дворов; из местности Атага «и проч.».

Турловы XVII в., не ограничиваясь административно-политической и военной властью над двумя указанными выше восточнокавказскими округами, предпринимали попытки подчинить хотя бы себе, хотя бы вооруженным путем, и другие земли региона. Здесь можно назвать, к примеру, Андийское «общество», расположенное в бассейне Сулака, которое, традиционно, подчинялось напрямую правителям – нуцялат Аваристана, и вейнахский уезд Чеберлой (в ЧР)7.

Столицей Турловых было вначале труднодоступное гумбетовское сел. Мехельта, хотя сел. Аргвани – крепость на пути из Прикаспия в Закавказье – сохраняло, как видно свое значение в государстве. Там в горном Мехельта стояли где еще в 1-й половине XIX в. «дома их», а точнее – небольшие думается,внутрисельские замки, которые, были, оказывается, «целы», что в общем-то не удивительно, если вспомнить, что в 20-30-е годы XIXв. «часть», как минимум, «гумбетовцев платила подать… бекам» из ветви фамилии Турловых, «жившим» тогда на «берегах Терека», но имевшими какие – то особые связи и с Аргвани: не разрывая своих исторически сложившихся связей с аварским населенным пунктом Мехальта, стоящим на границе горного Дагестана, с течением времени ставшим для них местопребыванием, как мне видится, лишь преимущественно молодых поколений (там они обретали настоящее физическое здоровье, полностью осваивали аварский язык, завязывали прочные связи с поразительно стойкими в бою горскими воинами), Турловы сделали - примерно со второй половины XVII в., - своей столицей сел. Чеченаул. Последний же, как известно, являет собой поселение, получившее свое наименование, возможно из монгольских языков (в XIIIв. вблизи берегов «реки Терека, в стороне Дербентской»), а расположенное в равнинной части ЧР, довольно близко от Притеречья, в местности защищенной лесами и болотами. Следует, однако, отметить, что при всем этом Турловы, которые теперь (в XVII-XVIIIвв.) базируются по большей части в Приаргунье, сохраняли наследственные жилища-замки и в далеком Хунзахе, являвшемся столицей всего Аваристана со времен еще Сарирской державы. Данный населенный пункт, лежащий в пределах центральной части Сулакского бассейна, представлявший для Турловых родину их предков и, одновременно являвший в XVII в. достаточно благоустроенным горским городом, – по российским меркам указанного столетия, кстати, достаточно крупным – они тогда посещали и, мало того, подолгу жили в нем.

Основная масса северокавказского населения, признававшего над собой власть Турловых (особенно – свободные скотоводы земледельцы и профессиональные воины), говорила в XVII-XVIII вв. на аварском и чеченском языках, но при этом в некоторых населенных пунктах, отличавшихся смешанным соста­вом населения - из числа расположенных по р. Аргун в современной Чечне (например, в вейнахских ныне Шали, Гаджиауле и Чеченауле), преобладал, по крайней мере, в XVIII в. кумыкский язык. Об этом можно говорить, если учитывать оригинальные сообщения Я. Рейнеггса – разведчика, по национальности немца, которой писал, что в его время отагинцы (1100 дв.), топлинцы (200дв.) являлись частью чеченского – вейнахского «народа», состоящего из 1200 «родов», но вот гаджиаульцы, шалинцы и жители еще двух соседних селений «чеченского языка разуметь не могут», ибо они «произошли от татарского роду». Сюда же примыкает указание немца И-Г Гербера (1728г.), опиравшегося в своей работе на российские разведывательные органы, который написал что есть «народ» чеченский», чей язык – «татарский», а также – характеристика И.А. Гильденшитедта: Гумбет подвластен «кумыкскому князю, находящемуся в Чечене». Здесь же, видимо, допустимым будет отметить, что в конце XIX – начале XX вв., родным языком дворян Турловых, живших в притеречных селениях Чечни в статусе крупных землевладельцев, был, согласно этнографических данным, кумыкский – форма тюркской речи выступавшая тогда в статусе средства межэтнического общения но, подчеркиваю, лишь в равнинной части Северного Кавказа. Названные северокавказские дворяне при этом и знали, конечно, о своем происхождении из авароязычного Гумбета, и, соответственно, старались не забывать аварский язык – наследие славных предков полностью. Мало того среди Турловых вышеуказанного времени, как рассказывают, считалось престижным произносить в разговоре между собой, хотя бы отдельные, аварские фразы.

Отметить здесь необходимо также и еще одно обстоятельство. Суть его в том, что Турловы, после своего переселения из древнего Хунзаха – в качестве правителей территории и владельцев земель, в первую очередь горных пастбищ, с чего шел хороший доход, – в гумбетовский пункт Мехельта, где ими была построена крепость («городок»), а затем перехода их уже оттуда в такое вейнахское место, как Чечена-тала, а также в Шали и Атагу (?), не ограничили себя политикой лишь гумбетовской и чеченской – имеется в виду приаргунской, по ее локализации. В середине XVII в., как выясняется, они еще занимались различными политическими по характеру вопросами, касавшимися всего горного Аваристана - в том числе Хунзахского плато и земель расположенных в бассейне р. Кара-Койсу. Об этом свидетельствует, к примеру, письмо Карахского «общества» адресованное Дугри-нуцалу Аварскому и его вассалам из династии Турловых – князю Загаштуку и его братьям, а также указывает на сказанное здесь старинный плач, составленный по-аварски в Хунзахе, что имело место в связи с убийством оротинцами хунзахского военачальника XVII в., которого звали Иса. Из слов этого уникального, для Дагестана, плача (Т1урурав нуцалил г1иссин нуцаби // Г1иса Ч1инк1вав г1адин харид рух1аги! //…Туманк1ул ц1ад байги Дугъил гьундузде//) видно, кстати, еще и та что в то время (XVII в.) члены династии Турловых были не только заметаны во связи соотношения столицы нуцальства и его и его периферии, но и, по крайней мере в лице своей молодежи проживали в далеком горном Хунзахе, в «Больших Уварах» (// Юные княжичи – дети князя Турурава // Да будут [они] сожжены порохом, подобно тому, как сжег этот порох [моего сына] Ису [местности]в Чинква! //… Да прольется дождь ружейных пуль на дворец Дугри-нуцала//…). Понятно, что молодые Турловы XVIIв. пребывали там в своих собственных, а не в чужих, домах-замках8.

К середине XVIII в. Турловы – сидевшего в горном Хунзахе нуцала по имени Андуник (XVI в.) – делились на три ветви, которые будет точнее характеризовать, на верное, как кланы. Одна из данных ветвей шла при этом, от князя Загаштука турлова, а две другие происходили от его братьев, которых звали Алихан и Алибек. Формирование отмеченных единиц, то есть кланов, сами Турловы, жившие во 2-й половине XVIII в., относили ко второй, примерное половине XVII в. Правильно ли такая датировка – сказать трудно, при нынешнем уровне источниковой базы.

Особенности физической географией северовосточно – кавказского региона наталкивают на мысль что князья правившие горным «Гумбетом» и равнинным Чеченаулом просто обязаны были - для связи между двумя названными населенными пунктами – распростронить свою власть на бассейны хулхулау и Шалинской речки. Письменные же источники, как отмечалось выше, говорят что местоположение г. Шали и сел. Герменчук входило изначально в пределы территории княжества Турловых. В начале 2-й половины 40-х годов XVIII в., однако, указанные земли и их обитатели, сконцентрировавшиеся тогда в двух крупных поселениях (в Герменчуке и Шали), перешли под власть российского офицера, происходившего из рода кабардинских князей, что случилось – надо думать – вследствие интриги, которую организовала российская администрация. Через десять, примерно лет, однако, этот знатный кабардинец вынужден был, под давлением народа оставить Герменчук и Шали, и уйти, вместе со своими дружинниками и холопами на терское правобережье. Соответственно, княжество Турловых восстановилось теперь в своих прежних границах, что было официально в начале 70-х годов XVIII в. скорее всего под влиянием русских.

В начале 70-х годов XVIII в. Российская империя одержала, как известно, победы над войсками турок – османов, в результате которых был заключен Кючук – Кайнарджийский договор (1774г.), установивший независимый статус Крымского ханства. Фактически, однако, данное татарское государство, в составе которого числилась традиционно Кабарда (формально до конца 30-х годов XVIII в., что, кстати, означало, может быть крымский суверенитет и над частью Терско – Сунженского междуречья) оказалось после этого в пределах середины 70-х – начала 80-х годов XVIII в.(весной 1783 г. вышел манифест о ликвидации Крымского ханства) – под протекторатом Российской империи. В свете указанных процессов, сутью которых было исчезновение власти большого мусульманского государства на Северном Кавказе, просуществовавшего столетия, следует – думается – рассматривать информацию о намерениях Турловых, кстати, восстановивших недавно (в 1772г.) власть свою в районе Шали и Герменчика (она была утрачена ими в 40-е года XVIII в.), переселиться в направлении терского правобережья. Так, имеется информация, что в 1775г. задумали переселится туда алдынские Турловы – Мухаммад и чупан ( сыновья Турулава, сына Алхулава), то есть потомки Загаттука, и с этим были согласны их дружинники – уздени и прочее окружение. В преддверии выступления в Чечне и ,,,,,,,,,,, Мансура Алдынскоо данная ветвь названной фамилии, происходившей от Андуник – нуцяла II, покинула – толи в 1782г., толи в 1784г. – чеченское сел. Алды и, перейдя Сунжу, обосновались на правом берегу Терека, на территории нынешнего Надтеречного ратона ЧР. Также поступили и их родичи – потомки Алихана и Алибека Турловых (XVII в.), внуков князя Каракиши, который первым «вышел из Авара, пришел в гумбет и поселился там», а случилось это в пределах 1783 – 1784гг., когда по равнинам и предгорьям Чечни проходили антифеодальные выступления местных крестьян.

Как справедливо полагает крупный знаток российских архивных собраний проф. Ахмадов Я.З., земли по летящие по левому берегу Терека – примерно от места впадания в него сунжи и почти до Моздока – «чеченцы считали» искали «своими» и поэтому «до конца XVIII в. боролись за них) Видя сущность российской земельной политики на Северном Кавказе – изьятие горских земель при помощи возведения на них укрепленных линий, чем «подрывали» русские чиновники и военные «хозяйственную жизнь горцев», горские патриоты Турловы решили, думается, хитрым путем удержать за коренным населением Северо – восточного Кавказа хотя бы терское правобережье. Для этого они и стали переселяться туда, получая дозволения от русских властей, и возводить на названной при терской территории крупные поселения с чеченским населением, где постепенно утверждалась войнахская речь.

В ходе движения имама Мансура (1785-1791 гг.) князья Турловы потеряли на определенное время политическую власть в бассейне Аргуна - речь идет тут об исторической Чечне - а также, что, наверное, удивительно: в своей метрополии, в авароязычном Гумбете. В связи с этим, кстати, один из русских офицеров написал в 1812г.: весь обширный земельный «участок» расположенный (в пределах ЧР) «между правым берегом Сунжи и подошвой Черных, то есть покрытых густым лесом, гор принадлежал прежде аварского происхождения князьям Турловым», но горцы, которые говорили на вейнахских диалектах – предки современных чеченцев, спускавшиеся с северных отрогов Главного Кавказского и Андийского хребтов, постепенно (как, ошибочно, полагали: примерно в 30-е годы XVIII в.) вытеснили «с тех мест упомянутых Турловых», что совершали они так приняв на себя обязательство по внесению «некоторой за земли сии…платы» в пользу указанной феодальной фамилии, пришедшей из Сулакского бассейна, что «вскоре» вейнахские переселенцы, впрочем, «с себя сложили». Правда, названные здесь аваро-чеченские аристократы, –часть которых поселилась в кумыкоязычном сел. Брагуны (ЧР), написал (в 1839 г.) известный российский военачальник Клюки фон-Клюгенау, - уже «овладели» к тому времени обширными «землями» на равнине, доходящими «до самого Терека», где в их руки перешли имевшиеся там «нефтяные ключи», а это, в свою очередь, позволило Турловым заняться добычей нефти и продажей её причем в объеме 500 «бочек» ежегодно. В начале XIX в., однако, мы видим, - согласно русским, к примеру, источникам, - что Турловы получают «подать», то есть натуральные повинности с чеченоязычных задаковцев и с обитателей части Гумбета. Из этого, в свою очередь, вытекает, что феодальная власть данной династии была к рубежу XVIII – XIX вв., восстановлена, а произошло это, как минимум, на части традиционной территории княжества «Гумбета и Чечни», которая обозначена письменными источниками XVII-XVIII вв.

Определенная часть представителей династии Турловых, чьи главные лица переселились из Приаргунья на терское правобережье, осталась при на ранее подвластных им территориях, расположенных к югу от р. Сунжи, и после выхода на арену кавказской истории имама Мансура, что произошло в 1785г. в предгорной части современной Чечни в старинном «турловском» сел. Атага, отмечен документами (под 1809 г.), например, некий чанка по имени, кажется, Мирзабек – сын Алисултана, хотя неисключено, впрочем, что таковым являлся «мирный владелец» Алхуват – сын Алихана. Пребывали там эти выходцы из «лезгинских» гор, правда, в качестве частных – практически - лиц, но однако, зачастую довольно влиятельных. Другая же часть Турловых, состоявшая из людей особо богатых и сильных, как уже отмечалось выше, переселилась (во 2-й половине - конце XVIII в.), вместе со своими, холопами, дружинниками и близкими людьми, на правобережье Терека. Там они осели, причем с феодальным достоинством и значительными правами (получение различных повинностей и руководство торговлей с русскими дефицитными товарами), напротив таких ка­зачьих станиц, как Наурская (в чеченском притеречном сел. Наур пребывали в начале XIXв. князь Мухаммад Турлов, его брат Муса и их двоюродный брат Алибек) и Калиновская9.

В восточнокавказских документах, написанных по-арабски, члены изучаемой династии обо­значаются арабскими титулами «эмир» и «султан», а в документах, написан­ных по-тюркски - титулом «бек». В реальной жизни своего региона, однако, они титуло­вались несомненно, иначе. Авароязычная часть подданных называла своего князя из числа Турловых, сидевшего буд-то в Мехельта, буд-то в Чеченауле, известными горскими терминами нуцалчи и ч1анк1а, чеченоязычная часть применяла свой тут термин - эла, а местные тюр­ки – обозначали глав данной «царствующей фамилии» уже своим древним термином турхъан10.

Из числа членов своей династии Турловы выдвигали пожизненного – это было обычного - правителя кня­жества Гумбета и Чечни, так называемого старшего князя. Делали же они это на основа­нии, скорее всего, системы наследования политической власти известной историкам, как «удельно-лествичная». Согласно ей место, то есть фактически должность, правителя княжества обычно большого и сильного - наследует не сын умершего правителя, а брат или племянник последнего; затем, однако, после уже их кончины, правителем названного феодального образования становится сын правителя-предшественника, ранее законно обойден­ный ими на линии наследования власти, и т. д. Следует отметить, впрочем, что в ряде случаев, к примеру, когда складывалась какая-то особая внешнеполитическая ситуация или же возникали проблемы со здоровьем, старшего князя «Гумбета и Чечни», последнего смещали, а на его место ставили подходящего тут сородича.

В историографии точно утвердилось, причем еще с XIX в., мнение об аварском, но сути дела - хунзахском, происхождении князей Турловых. С точки зрения Т. А. Исаевой, однако, оно «не согласуется» с сообщениями источ­ников XVI-XVII вв. Названный исследователь, кстати, работавшая в Грозном, (крупный знаток русских источников указанного времени) считала, что Тур­ловы – эти влиятельные правители равнинной Чечни XVII-XVIII вв.- бы­ли выходцами из высокогорного округа Терлой (Т1ерла), располагавшегося в пределах Чечни, в верховьях р. Аргун. От названия данного окру­га, где испокон веков говорили на одном из вейнахских диалектов, соответствующего, между прочим, части территории ЧР прилегающей к Восточной Грузии, северокавказская династия, которая является здесь объектом научного исследования, и получила, по мысли Т. А. Исаевой, свое наименова­ние «Турловы»11. Это, однако, несомненно заблуждение, которое протекает из разных причин. В том числе возникло оно из-за недостаточного использования Исаевой Т.А. восточнокавказских арабографическим материалов.

В ИСТОРИЧЕСКОЙ НАУКЕ БЫЛО В ПРОШЛОМ ОБЩЕПРИНЯТЫМ, ПРАКТИЧЕСКИ, МНЕНИЕ О КУМЫКСКОМ – В КОНЕЧНОМ СЧЕТЕ КУМУХСКОМ, ТО ЕСТЬ ЛАКСКОМ - ПРОИСХОЖДЕНИИ ДВУХ ЧЕЧЕНСКИХ КНЯЖЕСКИХ ФАМИ­ЛИЙ XVIII В., ИЗВЕСТНЫХ В КАВКАЗОВЕДЕНИИ КАК «АЙДЕМИРОВЫ» И «ХАСБУЛАТОВЫ». ПЕРВУЮ ИЗ НИХ, ШЕДШУЮ ОТ КОРНЕЙ «КУМЫКСКИХ», ВЫВОДИЛИ ПРИ ЭТОМ ИЗ ЭНДИРЕЯ, А ВТОРУЮ - ИЗ АКСАЯ, ТО ЕСТЬ ИЗ СТАРИННЫХ КУМЫКСКИХ «ГОРОДОВ», РАСПОЛОЖЕННЫХ НА ТЕРРИТОРИИ НЫНЕШНЕГО ХАСАВЮРТОВСКОГО РАЙОНА ДАГЕСТАНА12. В НАШИ ДНИ ДАННЫЙ ВЗГЯД НА ПРОШЛОЕ СЕВЕРО – ВОСТОЧНОГО КАВКАЗА СОХРАНЯЕТ ОПРЕДЕЛЕННОЕ КОЛИЧЕСТВО СТОРОННИКОВ. К ПРИМЕРУ ИЗВЕСТНЫЙ ЧЕЧЕНСКИЙ ИСТОРИК Ш.Б. АХМЕДОВ ПИШЕТ (2002Г.) ЧТО ЧЕЧЕНСКИЕ КНЯЗЬЯ «БАРДЫХАНОВЫ», ИЗ КОТОРЫХ ОН НАЗЫВАЕТ ИЗВЕСТНОГО АЙДЕМИРА, БЫЛИ КУМЫКАМИ ИЗ СЕЛ. ЭЙДЕРЕЙ, «КНЯЗЬЯ КАЗБУЛАТОВЫ» БЫЛИ КУМЫКАМИ ИЗ СЕЛ. АКЕАЙ, А КНЯЗЬЯ «АЙДЕМИРОВЫ» - ОКУМЫЧЕННЫМИ АДЫГЕЙЦАМИ ИЗ СЕЛ. БРАГУНЫ; ПРИ ТОМ ЧТО ТУРЛОВЫ ПРОИСХОДИЛИ «ИЗ АВАРСКОГО ВЛАДЕНИЯ».В ДЕЙСТВИ­ТЕЛЬНОСТИ ЖЕ, ОДНАКО, ЭТИ ФАМИЛИИ ЯВЛЯЛИСЬ ВСЕГО ЛИШЬ ВЕТВЯМИ ДИ­НАСТИИ ТУРЛОВЫХ, СПУСТИВШЕЙСЯ В ЧЕЧНЮ ИЗ ГОРНОГО ТУМБЕТА. ОБ ЭТОМ СВИДЕТЕЛЬСТВУЕТ, НАПРИМЕР, ТО, ЧТО КНЯЗЬ АРСЛАНБЕК АЙДЕМИРОВ (УМ. В 1784 Г.) ПИСАЛ В СВОЕ ВРЕМЯ, ЧТО СЕВЕРОКАВКАЗСКИЙ АРИСТОКРАТ АЛИСУЛТАН ХАСБУЛАТОВ (УМ. В 1775 Г.), КОТОРОМУ ПРИШЛОСЬ ПРАВИТЬ КНЯЖЕСТВОМ ГУМБЕТА И ЧЕЧНИ В НАЧАЛЕ 70-Х ГОДОВ XVIII В., ПРОИСХОДИТ ИЗ «НАШЕЙ ТУРЛОВОЙ ФАМИЛИИ»13.

Следует здесь особо отметить то обстоятельство, что сложение на Северо-восточном Кав­казе не маленького по своей площади и достаточно многолюдного государства-княжества во главе с Турловыми сыграло важную роль в образовании крупнейшего коренного северокавказского наро­да – чеченцев14, что произошло на базе вейнахских племенных групп, а также этнических дагестанцев и небольшого, думается, числа представителей других народов Евразии. Он, кстати, получил свое этническое наимено­вание, принятое ныне к употреблению в среде различных народов Кавказа и великих русских равнин, от традиционно подвластного Турловым равнинного округа «Чечень» (с центром в сел. Чеченаул, который аварцы называли Чачан), Последний расположен, как уже говорилось выше в Приаргунье, а заселение его вейнахами – в форме части закономерного процесса постепенного возвращения вейнахских горцев на близлежащие равнины, простирающиеся до р. Терек, и оседания их там, на своих бывших зимних пастбищах, то есть на кутанах, с которых чеченцы были изгнаны в далеком прошлом ираноязычными аланами и татаро-монголами, - произо­шло под руководством данной мусульманской династии15.

Итак, Турловы выходцы их Хунзаха, авароязычного населенного пункта возведенного в далекие доарабские времена в наиболее неприступной части Сулакского бассейна, управляли в течение, примерно, двух столетий достаточно обширной (конечно, по кавказским рамкам), причем весьма благодатной территорией - пригодной для земледелия, скотоводства, огородничества, пчеловодства и садоводства, где население было разделено на сословия:

на благородных нобилей (чечен. эла «аристократ, князь» и сту//су «знатная женщина, княгиня»; авар. нуцаби), из рядов которых выдвигался правитель княжества Гумбета и Чечни; на свободных людей – тружеников нескольких категорий и уважаемых воинов, объединенных в общины-селения (чечен. пхьа, керт – иран. Термин, эвла и юрт – тюк. темины; авар. росо), часть которых была при этом официально группируема в «войско» (авар. бо, чечен. б1о); на рабов (авар. лагъ, чечен. лай) и рабынь (гъарабаш – древний тюркский термин употреблявшийся в аварском и чеченском языках), которые принадлежали в основном нобилям, но заняты были не столько работой на хозяйских полях, сколько в сфере обслуживания по дому – охрана «эмиров», их гарем и т.д.

В этом северо-восточнокавказском княжестве велась письменная документация на небольших листах бумаги (кагъат, киехат), на арабском языке, а также и составляли на нем – при помощи чернил (шакъи) и тростниковой ручки (къалам) особые оригинальные тексты юридического содержания. В окружении правителей данного государственного образования имелись канцлеры (мирза) из числа местных арабистов, - например, во 2-й половине XVII в. был таковым Тайгиб Харакинский - изучивших мусульманское право и еще принципы внутренней организации и функционирования идеального исламского государства. Общины, имевшиеся в пределах княжества Гумбета и Чечни, состояли из свободных простолюдинов, характеризовавшихся как «подданные» княжеского рода Турловых, и, что немаловажно, имели они тогда не простую - не аморфную - внутреннюю структуру. На верху социальной пирамиды, таких северокавказских общин стояли «главари» селений (авар. бут1рул), за ними следовали сельские «старейшины» (авар. ч1ух1би; чечен. кхилхуо «народный судья»-?), занимавшиеся, в первую очередь, решением судебных дел по адату – «обычаю» (авар. балъ, чечен. хъел); за ними уже шли по своей внутриобщинной значимости «благочестивые люди»; в самом же низу общественной структуры стояла «чернь» того или иного турловского «селения». В отличие от ситуации имевшей место в княжествах, средневековой Западной Европы (маркизат, графство) и мусульманского Востока, а также – в азербайджанских государственных образованиях (ширваншахство, «посленадировские» ханства), в северокавказском княжестве Гумбета и Чечни XVI-XIX вв., которым управляло пятнадцать аристократических поколений, происходивших из династии Турловых, не было одного важного атрибута, Там не чеканили официально своей монеты. При всем этом, однако, данное северокавказское политическое образование являлось столь достойной единицей, что о нем и его феодальных правителях XVI – начала XVII вв. знали не только при Московском дворе, но и в правящих кругах Священной Римской империи германской нации, Польско–Литовского государства и заморского Английского королевства16.

При составлении генеалогии династии Турловых и хронологии правления ее членов использованы были как местные по происхождению письменные источники, так и русские.

Первая группа источников (местные) дошла до нас в виде различных по форме текстов составленных на арабском, тюркском и, как ни странно, русском языках. Последние представляют собой старые (XVI—XVII вв.) русские переводы северо-восточнокавказских по происхождению материалов, хранящиеся в российских архивах. Прежде всего, это письма, составленные аварцами и чеченцами на имя представителей царской администрации.

Из числа местных источников о династии Турловых, следует особо упомянуть здесь: дошедшую в ряде списков «Родословную аварских нуцалов и удельных кня­зей», составленную по-арабски в 40-е - 60-е годы XVII в.17; далее - «Соглашение эми­ров Гумбета и Чечни со своими подданными – мехельтинцами»18 (около 1675 г.); далее официальную переписку отдельных влиятельных обитателей Северо-восточного Кавказа, проходившую между ними в XVIIв., с упоминанием, однако, тогдашних членов династии Турловых19; далее - родовое предание одной из ветвей дома Турловых, записанное по-тюркски в середине XVIII в.20

Вторая группа - русские по происхождению источники, несущие информацию о Турловых XVI - XIX вв., представленные в первую очередь официальными отчетами разведчиков и представителей царской администрации, действовавших на Кавказе, или же людей связанных с ними в «политическом» аспекте, а также - списками заложников. Они частично опубликованы21, частично же продолжают и поныне храниться в различных российских архивах.

Источники привлекаемые для разработки поднятого здесь вопроса о Турловых являются в основном достоверными, особенно это можно сказать в отношении имен членов ди­настии и времени их жизни. Трудным для нас моментом, однако, оказалось, установ­ление следующего факта: кто именно из числа Турловых был в то или иное конкретное время правителем нахско-дагестанского госу­дарства, занимавшего территорию Гумбета и исторической Чечни, и являвшегося при этом автономной частью достаточно обширной политически организованной восточнокавказской территории с центром в высокогорном Хунзахе. Речь ведется мной об уяснении и определении современной наукой личности старшего князя внутри династии на тот или иной период времени. Дело тут, прежде всего, в том, что тот или иной правитель указанного в данной брошюре горского государства был в реальной жизни лишь как бы «первым среди равных» - он является, в первую очередь, третейским судьей для особо влиятельных и богатых лиц, которые проживали на подвластной территории, защитником последней от западных и северных врагов, а также представителем «Гумбета и Чечни» при внешних сношениях политического характера, под которыми подразумеваются здесь различные по форме связи мусульсманского (шафиитского) населения названных северокавказских земель с христианской Россией, с полу-языческой Кабардой, с мусульманским (ханифитским) Крымским ханством и т.д.

Цар­ская администрация, особенно сидевшая на Северно Кавказа в середине – начале 2-й половины XVIII в., не верно оценив общественно-политическую и религиозную ситуацию в регионе (то есть на Северном Кавказе), а также формирующиеся там глубинные тенденции – их суть и направленность, прилагала, причем в течение длительного времени, немалые коварные усилия к разрушению названного хрупкого структурного института22. В результате таких, обдуманно проводившихся действий, исходивших тогда от названной комментарии могущественных лиц, из российской официальной документации бывает часто трудно понять в свою очередь: является ли тот или иной Турлов правителем княжества Гумбета и Чечни или же это просто влия­тельный на данный момент член аристократической фамилии. Основной сложностью при выполнении данной части предлагаемой работы было, таким образом, выделение старших князей из числа их довольно многочисленных сородичей, обитавших в Мехельта, Аргвани и Чеченауле, являвшихся потомками Андуник-нуцала II.

В Чечне проживали потомки Турловых еще в конце советской эпохи. Одним из них был, например, ответственный советско-партийный работник Арсланбек Турлов23, по-видимому, потомок князя Бартихана – сына Алибека. В пределах же Дагестана ветвь данной династии, идущая, кажется от крупного горского военачальника Мусы, считавшегося одним из мехельтинских «эмиров» - сына Арсланбека Айдемирова (внука князя Бартихана), обитала в XIX-XX вв., согласно преданиям, в гумбетовском сел. Ингишо. Там ее представители носят ныне фамилию «Карагишиевы» (Хъарагищилал) и является хранителями арабских рукописей и документов. Не исключено, однако, что дагестанские члены славной пол кавказу фамилии князей Турловых имеются и в других селениях Гумбетовского района.

Список правителей Гумбета и Чечни:

1. Каракиши. начало правления - не позднее 1604г., а скорее не позднее 1589 г.; конец правления - не ранее 1618 г.

2. Турурав I. начало правления - не ранее 1618 г.; конец правления - ранее 1645 г.

3. Загаштук. начало правления - не позднее 1645 г.; конец правления - ранее 1674 г.

4. Алихан. начало правления - не ранее 1674 г.; конец правления - не ранее 1675 г.

5. Бартихан. начало правления - не позднее 1679 г.; 80-90-е годы XVII в.

6. Турурав II. правление - 80-90-е годы XVII в.

7. Мухаммад. правление - 90-е годы XVII в.

8. Амирхамза. начало правления - не позднее 1708 г.; не позднее 1728 г.

9. Хасбулат. начало правления - не позднее 1728 г.; до 1732 г.

10. Айдемир. правление - с 1732 до 1746 г.

11. Алибек. правление - с с 1746 г. до 1757 г.

12. Арсланбек. правление - (первый раз: с 1757 г. до 1769/70 г.; вторично: с 1775 г. до 1777 г.

13. Ахмадхан. правление - с 1769/70 г. до 1770/71 г.

14. Алисултан. правление - с 1770/71 г. до 1774/75 г.

15. Кучук (?).правление - с 1828 г. до 1840 г.

Пояснения к списку правителей княжества Гумбета и Чечни:

1. Каракиши (Хъарагиши). Правитель этот упоминается в российских источниках XVI-XVII вв. как «Черный князь» (в переводе с тюркского къара киши - «черный человек»), брат нуцала Аварии24. Он являлся сыном Турурава Безумца (убит в Тушетии, в бою с «неверными» бацбийцами и грузинами в 1570 г.) - сына Андуник-нуцала II, имевшего своей резиденцией труднодоступный Хунзах25.

Согласно родовому преданию Турловых (запись XVIII в.) Кара­киши - первый, кто покинул неприступное Хунзахское плато и перебрался на жительство в Гумбет26. В данной связи отме­чу, что российскими источниками XVI в. Каракиши упоминается как правитель особой северо-восточнокавказской территории в первый раз под 1589 г., однако, последняя локализовалась ими к юго-западу от Хунзаха - по дороге ведущей в Грузию. Что же касается Гумбета, расположенного к северо-востоку от столицы Аваристана, то там Каракиши осел, причем на княжеских правах, не позднее 1604 г.27 Послед­ний раз в истории Кавказа Каракиши фиксируется достоверными текстами, причем как еще живой общественно-политический деятель, под 1618 г.28

Князь Каракиши Гумбетовский, оказавшийся в поле зрения – благодаря русским дипломатам XVI-XVII вв. – Вены, Варшавы и Лондона29, имел брата, которого звали Амирали (Амирг1али, по-русски «Миралей»), упоми­наемого под 1618 г. Сыном последнего являлся, по-видимому, нобиль-аристократ Турурав «Уварский», зафиксированный в русских источниках под 1646 г.

Было у князя Караки­ши три сына: Турурав, Китлилав (К1илъилав), обозначаемый в российских источниках как «Келея»//«Гелея», и Газимирза (Гъазимирза, у рус­ских — «Казый-мурза»). Из числа их Китлилав упоминается под 1589 г., а Га­зимирза — под 1609 г.30

Итак, Каракиши начал править Гумбетом не позднее 1604 г. хотя совершенно не исключена здесь и гораздо более ранняя дата – не позднее 1589 г. Закончил он же это не ранее 1618 г.

2. Турурав I. Он являлся сыном князя Каракиши. При этом Турураве изучаемая мной северо - восточнокавказская династия, являющаяся ветвью древнего рода Аварских нуцалов, распространила свою власть гласит одно из исторических преданий, записанное в 1 – ой половине, XIXв., - на среднюю и нижнюю части бассейна Аргуна, то есть на историческую Чечню. Произошло же это событие следующим якобы образом: после убийства эндереевскими «эмирами» двух «родственников» правителя Гумбета, возникла «долговременная вражда», ради прекращения которой – пишет А. Бакиханов, – эндереевцы были вынуждены, в 1-й половине XVII в.(?), пойти на передачу «во владение» Турураву, как «наследнику» убитых гумбетовцев, таких вот чеченских земель: Чечен-тала, Атага, Шали «и проч.»31. Один из вариантов фамильного предания Турловых указывает проблему равнинной Чечни и распространения на нее княжеской власти данных потомков Андуник-нуцала Аварского с личностью Алибека – сына Турурава I (см. Приложения, №3, который упоминается в русских архивных материалах под 1658г. и несколько позднее. Вследствие же этого в чеченской историграфии появилось мнение: Турловы «стали переселяться» из дагестанского Гумбета «в низовья Аргуна» в 40-е годы XVII в. делая это «то ли по приглашению местного населения», то ли в качестве первопоселенцев. Вместе с учетом данных версии, и, соответственно, датировок (XVII в.), однако, нельзя будет исключить - если следовать тут варианту толкования российских архивных материалов XVI в., где упоминается дорога из Прикаспия в Грузию, - и того, что Турловы получили власть над Приаргуньем еще в шестнадцатом столетии (после окончательного утверждения Московского царства в Астрахани - ?), причем из рук нуцала Аварии, у которого одна из ставок-урду находилась тогда (XVI в.) в предгорной части современной ЧР.

У князя Турурава I было пять сыновей, известных поименно: Алибек, Алихан, Загаштук, Мухаммад (упом. под 1665 г.) и Оцоми (упом. под 1665 г.)32. Из них двое стали позднее правителями горного авароязычного Гумбета, а также предгорной Чечни.

Был у князя Турурава I еще один сын, кроме названных, правда, не известный нам по имени, убитый в 1615 г., в одной из феодальных распрей дагестанцев34. Воз­можно, что именно от него происходил нобиль по имени Хучубар, упоминаемый под 1658-1678 гг., который считался «племянником» вышеперечислен­ных сыновей князя Турурава; в одном российском документе от 1661 г. этот Хучубар (у русских XVII в. «Кучбарка») Турлов (прообраз знаменитой песни о Хочбаре Гидатлинском- ?) назван, однако, братом Алибека - сына Турурава I35.

Правление князя Турурава I - сына Каракиши Турлова – в горном Гумбете и равнинной Чечне (?) началось не ранее 1618 г. Завершилось же оно ранее 1645 г., когда правителем там, где мы указали выше, был уже Загаштук.

3. Загаштук (Загъаштукъ). Он являлся сыном князя Турурава I - сына Каракиши Турлова. Править Загаштук начал не позднее 1645г.36 Последний раз как «владелец» Аварского «меньшого владения» с центром в вейнахском Чеченауле, который стоял и стоит на территории «Чеченской» равнины (Чачан-тала), в пределах ЧР он упоми­нается под 1674 г.37

У этого князя Загаштука, жившего временами в горном Хунзахе и участвовавшего, находясь там, в общеаварской политике внутреннего аспекта, было два сына, сидевших годами в аварском сел. Мехельта. Звали их Сурхай и Турурав. Из них второй стал со временем пра­вителем Гумбета и Чечни.38

Принадлежавшие к династии Турловых «владельцы» уже давно крупного чеченского сел. Алда ( в середине XVIII в. в нем стояло порядка 500 дворов), которое расположено на западной окраине правобережной части г. Грозного, были хунзахскими выходцами. Жившие там в XVIII в. восточнокавказские нобили: Турурав (сын Алхулава, сына Чупана-?), упоминаемый под 1747-1756 гг., а также его сыновья - Чупан (упом. под 1756-1775 гг., в 1762 г. он хотел якобы уйти из Алды, причем с согласия Алисултана Хасбулатова - Турлова, и поселится где-то на берегаз Сунжи, а в 1768 г. он был уже «владетелем» сел. Алды) и Мухаммад (упом. под 1775 г.), вынужденные покинуть сел. Алда в 1782 г. и уйти на терское правобережье, в наурскую зону - являлись потомками князя Загаштука39. Можно думать при этом, что проживавшие в XIX в. на побережье Терека князья, фиксируемые в документах как Турловы, правители территорий с населением преимущественно вейнахским, происходившие, однако, из «адарханского», то есть аварханского, «владения», - Айдемир (упом. под 1841 г.), Кучук (упом. под 1828-1841 г.), Муса (упом. под 1800 г.) и Мухаммад (упом. под 1800—1811 гг.) - являлись потомками вышеназванного Турурава Алдинского, сына Алхулава40, а следовательно, и потомками Загаштука. Не исключено, впрочем, что перечисленные здесь притеречные аристократы аварского происхождения были потомством князя Айдемира Турлова – внука Алибека (XVII в.).

Итак, князь Загаштук Турлов начал править Гумбетом и историческим округом именовавшимся «Чечня», расположенным в бассейне р. Аргун (ЧР), не позднее 1645 г. Закончил же он это не ранее 1674 г.

4. Алихан. Он был сыном князя Турурава I и братом Алибека, которого предание, точнее – один вариант последнего, обозначает в качестве турловского первопереселенца на Чеченской равнине. Последний же, то есть Алибек Турлов, упоминается в текстах как живой под 1658 г., а возможно, и под 1675 г., но к 1665 г. он уже скончался41.

Князь Алихан Турлов упоминается первый раз под 1658 г., а последний раз - под 1675 г.42 Известно, что этот Алихан был женат на княжне Пахай - дочери Хана, члена шамхальского рода - сына известного князя Казаналпа Эндиреевского. С ней он, однако, затем развелся, из-за ее непростого характера. Скорее всего, от другой своей жены князь Алихан имел двух сыновей.

Один из сыновей последнего, то есть Алихана, носил имя Мухаммад. Он стал со временем правителем всего северокавказского княжества, известного нам - объединившего в своих пределах часть земель региона, где говорили тогда на аварском, чеченском и кумыкском (?) языках. Другой сын Алихана -Турура­в. При жизни отца он сидел в горном Мехельта и правил прилегающей горной территорией, в связи с чем напрашивается мысль, что наследником (авар. к1илъилав-?) старшего князя на землях Гумбета и Чечни считался первоначально именно он, то есть Турурав – сын Алихана Турлова. Ситуацию изменило здесь, однако, то, что этот Турурав – правитель Гумбета 2-й половины XVII в., небольшой части территории Сулакского бассейна, возымел намерение подчинить своей власти вейнахское племя чеберлоевцев (по-аварски: т1адбуртиял «буртии живущие наверху») и обложить их данью – хараджем в свою пользу, а также - поступить аналогичным образом в отношении и соседнего Андийского «общества»43, которое подчинялось издавна нуцалам Аваристана напрямую. Когда «эмир» Турурав Гумбетовский - сын князя Алихана, в конце концов, вступил со своим войском, состоявшим из нескольких сотен человек – дружинников и ополченцев, на земли андийского сел. Гагатль и встал там лагерем, местные снайперы, которые были специально отправлены на дело вождем «общества» андийцев, – главную роль играл при этом Гимбат Гагатлинский – убили названного князя из засады, выстрелом из кремневого ружей. После этого гумбетовское войско – гласит андийское предание – находившееся под командованием убитого таким хитрым образом Турурава, было якобы практически полностью перебито44.

Итак, князь Алихан начал править Гумбетом и Чечней не ранее 1674 г. Закончил же он это не ранее 1675 г., но в действительности на несколько, по-видимому, лет позднее, что со временем должны, наверное, показать новые исторические источники.

5. Бартихан. Этот князь, которого авароязычная часть его подданных назы­вала Барти («Жеребец»), являлся сыном Алибека - сына князя Турурава I45. В качестве правителя Гумбета и Чечни князь Бартихан (в рус­ском документе XVII в. «Батырхан») упоминается под 1679 г.46 У князя Бартихана Турлова был сын Айдемир47, который – следует отметить - стал позднее правителем кня­жества Гумбета и Чечни с его аварским, вейнахским и кумыкоязычным населением. Имелось у Бартихана и четыре брата, которые также, как и он, являлись сыновьями Алибека Турлова. Это были: Айдемиршамхал (упом. под 1674-1679 гг.), который получил свое имя, несомненно, в честь шамхала Айдемира Эндереевского – в знак, по-видимому, родства с ним по женской линии (?), Мухаммад (упом. под 1674 г.), Султанахмад и Мухаммадоцоми (упом. под 1674 г.)48. Последний, судя по име­ни собственному (его составной частью является слово уцуми - «правитель Кайтага»), имел – как, возможно, и его брат «Султанахмад» - родственную связь по материнской линии с домом Кайтагских уцмиев и, соответственно, владел, думается, даргинским языком. Итак, правление князя Бартихана в пределах Гумбета и Чечни началось не позднее 1679 г. За­кончилось же оно, как мы увидим ниже, в пределах 80-90-х годов XVII в.

6. Турурав II. Он являлся сыном князя Загаштука Турлова49. Правитель Гумбета и Чечни начала XVIII в. по имени Амирхамза50, о котором подробнее пойдет речь ниже, был, скорее всего, сыном князя Турурава II. Правление князя Турурава II в Гумбете и Чечне имело место, примерно, в 80-90-е годы XVII в.

7. Мухаммад. Этот член княжеской династии Турловых, правившей в северо-восточной части Сулакского бассейна и на землях прилегающих к среднему и нижнему течению Аргуна – среди этнических аварцев и чеченцев XVII-XVIII вв. фиксируется в российских ис­точниках XVIII в. как Баммат (тюркская форма имени «Мухаммад»). Он был сыном, как я думаю, князя Алихана - сына князя Турурава I. Мухаммад Турлов имел сына Хасбулата, который, как будет указано ниже, правил Гумбетом и Чечней в первой половине XVIII в.51 Правление же на указанных северокавказских территориях самого князя Мухаммада имело место, судя по всему, в 90-х годах XVII в.

8. Амирхамза. Как правитель «в Чеченах», наделяемый представителями тюркоязычного населения титулом бий, и, одновременно участник антицаристского востана Иштек – султана (башкир Мурад Кучуков), он упоминается впервые, причем в российских архивных материалах, под 1708 г.52 Обращаясь теперь к вопросу о продолжительности правления это­го Амирхамзы Турлова на территории изучаемого княжества Гумбета и Чечни, а также - его родословной, обратим внимание на следующие исторические факты. Так в 1720 г. правителем приаргунских земель, подвластных с XVII в. Турловым, был «князь, име­нуемый Тирлаев (вариант прочтения текста: Терлоев – Т.А.) сын», сидевший тогда «в местечке, называемом Буюк-Кент»53 (в переводе с тюрк. «Большое селение»), - видимо, в крупном населенном пункте Чеченаул – но при этом контролировавший семь, как минимум, «местечков», Где стояли селения и «деревни». Имя собственное Тирлай (вариант: почтения текста: «Тирлаг») не зафиксировано, однако, в именниках каких-либо знатных родов Северо-восточного Кавказа, а поэтому его, то есть отмеченное здесь имя собственное, уже давно и, думается, справедливо считают техническим искажением от имени «Турлав»54. Порядок же выдвижения кого-либо из Турловых в правители Гумбета и Чечни, - на должность старшего князя – который, как мне представляется, удалось здесь проследить на примере иных лиц из разбираемой династии, за­ставляет думать, что этим сыном Турлава (сына Загаштука-?), упомянутым под 1720 г., был, скорее всего, князь Амирхамза.

Итак, по моему мнению, Амирхамза Турлов правил названной выше территорией, доходившей в начале XVIII в. (по правобережью Терека) чуть ли не Каспия – вплоть до 1718 г. - и включавшей в свой состав аварскую и чеченскую этнические зоны, а также отдельные населенные пункты, где обитатели говорили по-кумыкски. Началось это не позд­нее 1708 г. Закончил же он свое правление, вероятно, не ранее 1728 г., продолжая считаться подданным Сефевидского Ирана, чья власть осуществлялась на Северо-восточном Кавказе через шамхала, сидевшего в Тарках и получавшего с «чеченцев», - в качестве иранского представителя – в течение ряда десятилетий, подати натурой, в первую очередь крупным рогатым скотом и овцами.

При всем этом, не исключено, что жизнь Амирхамзы Турлова продолжалась и позднее вышеуказанной даты – до 1732 г., как минимум, но, правда, пребывал он тогда в статусе влиятельного нобиля, а не князя.

9. Хасбулат. Именуемый в российских по происхождению источниках иногда «Камбулатом»55 (скорее всего, в результате ошибки технического характера), этот член династии Турловых являлся сыном князя Мухаммада - сына князя Алихана, сына Турурава I. Женой Хасбулата, которого русские начала XVIII в. характеризовали как «главнейший» среди чеченцев, была его родствен­ница Ханза (упом. под 1743 г.) - дочь князя Бартихана Турлова, сына Алибека, сына Турурава I.

У князя Хасбулата Турлова было от Ханзы три сына: Алисултан, Мухаммад (в русских материалах он зафиксирован под 1735 г. как «Баммад» Чеченский – сын «Казбулата») и Алибек (впервые упом. под 1737 г.), который, кстати, станет в свое время правителем Гумбета и Чечни. Русские источники отмечают, что они, особенно Алибек и Алисултан Турловы, поддерживали дружелюбные отношения с иранцами (в 1742 г.) и выражали желание вступить в «подданство» к Надир-шаху, а Алисултан даже посетил последнего в 1743г. Находясь в надировском военном лагере этот Алисултан, кстати, пообещал персам показать «к границам российским все удобные места» за что Надир-шах «подарил» ему солидную сумму денег – 150 рублей. Здесь же, видимо, следует отметить, что в 1732 г. среди особо влиятельных членов династии Турловых числились, наряду с князем Хасбулатом, два нобиля - Амирхамза и Айдемир56.

Потомство Мухаммада Турлова, фиксируемого в текстах под 1735-1743 гг., сына князя Хасбулата, нам неизвестно. Что касается другого сына Хасбулата, а именно - популярного на Северном Кавказе Алисултана Турлова, который, кстати, был в свое время отцовским аманатов в руках у русских, то он многократно упоминается в российских источниках XVIII в. – Имело место это с 1741 г. по 1774/75 г., когда он умер. У этого Алисултана было шесть сы­новей, часть которых – впрочем, может быть, и все – проживала в Чеченауле и близлежащих населенных пунктах. Звали сыновей Алисултана так: Азамат (упом. под 1770 г.), Алихан (упом. под 1773г.), Алхуват (упом. под 1782 г.), Ильдархан (упом. под 1782 г.), Татархан (упом. под 1770-1773 гг., умер ранее 1782 г.), Хасбулат (упом. под 1773г.), Шихшабек (упом. под 1782 г.) и Ахмадхан (упом. под 1769-1775 гг.)57.

Последний из отпрысков Алисултана, то есть Ахмадхан Турлов, который стал со временем правителем достаточно обширного и сильного княжества Гумбета и Чечни, имел двух сыновей. Одним из них был Алихан (упом. под 1782 г.), другим - Алхуват (упом. под 1782 г.). Следует здесь же отметить, что вышеупомянутый Шихшабек Турлов и его брат по имени Алхуват - являвшиеся сыновьями Алисултана, а также их племянник Алихан - сын Азамата Турлова, считались детьми рожденными от морганатического, то есть неравного, брака.

Князь Хасбулат Турлов начал править Гумбетом и Чечней, где находилось под его властью девять, как минимум, крупных «деревень» (Чеченаул, Алда, Атага, Гаджиаул, Чахкири и т.д.) и где влияние тогда кумыкского языка было особенно сильным (русские даже полагали, что единственным языком Чечни был в начале XVIII в. «татарский»), не позднее 1728 г. В 1732 г. он, враждуя с Айдемиром Турловым, подвел к Чеченаулу подразделение полковника Коха, но был – согласно достоверным, как представляется, источникам - убит. Сделал же это, хотя и не собственноручно названный Айдемир, разбивший тогда подразделение русских на подвластной Турловым территории Чечни58.

10. Айдемир. Он являлся сыном князя Бартихана - сына Алибека, сына Турурава I. Женат Айдемир – он имел, Кстати, политические по сути своей сношения с ландграфом Гессен-Гомбургским - был на некой Кизтаман (упом. под 1743 г.). Была она дочерью человека по имени Мухаммад, являвшегося, возможно, сыном князя Алихана Турлова, сына князя Турурава I.

Князь Айдемир Турлов был известен своим (певоначально про-татарским) участием в северокавказской политике крымских ханов и, одновременно, «вредительством» по отношению к ханским же войскам, завершившимся же победой при Хан-Кале над крупным отрядом армии Каплан-Гирая, прибывшего из Бахчисарая в 1735г., а также тем, что «остался верен» Российской империи в годы пребывания Надир-шаха на Северо-восточном Кавказе59. Он, Айдемир, имел от вышеназванной Кизтаман трех сыновей. Звали их: Бартихан (упом. под 1735—1765 гг., а под 1758 г. как «Барды-хан» Чеченский)), у которого, - кстати, этого человека русские приучили пить «вино», за те годы, пока он являлся заложником в Кизляре, - в свою очередь, был сын по имени Алибек (упом. под 1783—1784 гг.) Мухаммад (упом. 1746—1764 гг., умер он, видимо, в 1765 г.), называемый в источниках еще «Бамат» и «Мамаш»; Арсланбек - ставший позднее правителем княжества Гумбета и Чечни.

Правил Айдемир в своем обширном и сильном княжестве, являющемся автономной частью нуцальства Аварского, на территории, где народ говорил на чеченском, кумыкском и аварском языках, по-видимому, с 1732 г. Продолжал же он осуществлять там свои властные функции до 1746 г.(1747 г.-?) когда умер этот «главный чеченский владелец», при жизни которого внутри фамилии Турловых выделялись своей силой и значительностью два клана – потомство Хасбулата, убитого в 1732г., и потомство самого Айдемира. В руках именно их находилась тогда почти вся Большая Чечня и лишь крупное чеченское сел. Алда, стоящее на правом берегу Сунжи – в черте г. Грозного, было к 1746г. под властью потомков князя Загаштука, - как мне кажется, - Алхулова, сына Чупана.

Айдемир Турлов управлял княжеством гумбета и Чечни – государством достаточно крупным и сильным, проживая в основном среди вейнахов, то есть этнических чеченцев, и пребывая с 1733 г., после некоторого «замешания» (про-крымской политической позиции), в постоянной «верности» России. Отмечу здесь также, что в одном из русских источников указано, что в 1733 г. владыкой чеченских селений Атага и Чеченаул был Айдемир – сын «Бардыхана», происходивший-де из рода кумыкских князей, хотя в действительности он являлся потомком князя Каракиши, который «вышел из Авара, пришел в Гумбет и поселился там»60.

11. Алибек. Он являлся сыном князя Хасбулата61 - сына Мухаммада Турлова, сына Али­хана. Женой князя Алибека Турлова, который в 30-е годы XVIII в. поддерживал с российским генералом Гессен – Гамбургским – ландграфом Германской империи, была Пари - дочь Турурава, горского аристократа являвшегося, видимо, прави­телем вейнахского сел. Алда, а следовательно, сыном Алхулава. Этот князь Алибек имел трех сыновей: Хамзакая (< ХIамза-акъа-?, упом. под 1769—1770 гг., умер он ранее 1775 г.); Хасбулата (упом. под 1742—1784 гг.); Алихана (упом. под 1770— 1784 гг.), у которого был, в свою очередь, сын Алхуват (упом. под 1807 г.), рожден­ный, видимо, от дочери князя Эльмурзы Бековича-Черкасского62. Правление князя Алибека на территории «Гумбета и Чечни» - влиятельной в политическом смысле фигурой он был там, кстати, еще во 2-й половине 30-х годов XVIII в. - началось в 1746 г. При этом нельзя не отметить, что, судя по имеющимся данным, именно тогда (с1747г.) – пока власть князя Алибека Турлова на левобережье Андийского Койсу и в вейнахской этнической зоне еще не окрепла, правителем чеченских населенных пунктов Герменчук (Керменчик – «Крепость», тюрк. -?) и Шали (авар. Чали – «Изгородь») был сделан. – думается, русскими- по просьбе якобы местного народонаселения, ротмистр Давлетгерай Черкасский, являвшийся тугъма (бастард – Т.А.) князя Эльмурзы Черкасского, генерала русской службы. Князь Алибек стал осуществлять свои властные функции на территории, таким образом, значительно усеченной, а продолжалось это до, примено 1757 года. Тогда, как выясняется, он отказался от политической власти, по-видимому, вследствие крестьянских выступлений (1757 г.-?), в ходе которых чеченцы своих «владельцев» сами «от себя изгнали»63.

Как частное лицо Али­бек Турлов, который был на Северном Кавказе видной фигурой еще в 1737 г., упоминается в 1758 г. В 1760 г. его в живых, по всей видимости, уже не было64. Под 1784 г. русские источники упоминают клан Хасбулатовцев, - князей Хасбулатовых и их окружение – который жил в сел. Топли, то есть на левобережье р. Аргун, между Чеченаулом и нынешним г. Аргун. Ядро данного клана – князья Хасбулатовы были в языковом аспекте, по-видимому, столь сильно кумыкизированы, что их считали ветвью «аксайских князей», хотя в действительности они происходили от князя Алихана Турлова (70-е годы XVII в.) – потомка Андуник-нуцала Аварского.

В 1785-1786 гг. Потемкин П.С. поддерживал связь с Уммаханом Аварским через «владельца» Хасбулата Топлинского. Так, даже драгоценный перстень правителю Аваристана, как знак «почтения» к нему и «дружбы» его по отношению к высшему представительству Российской империи, действовавшему тогда на Кавказе, должен был доставить в горы именно этот топлинец.

За упомянутые, как видно, слишком тесные связи с российскими военно-административными структурами Хасбулатовцы – скорее всего, часть их, - оказались, в конце концов, вынужденными покинуть сел. Топли и переселиться в нынешний Надтеречный район (ЧР), на земли где раньше кочевали кабардинцы и были, кстати, распространены нартовские сказания. Имеются в виду окрестности сел. Верхний Наур. Там эти хунзахцы - потомство князя Хасбулата Турлова обосновалось, причем «с позволения российского начальства», и стала затем заселять территорию, как своими «природными хлопотами» в основном – по этнографическим данным, - тюркоязычными, так и приходившими к ним «добровольно» вейнахами-горцами. Их вышеназванные феодалы допускали на терское правобережье, чтобы «не терпеть от их хищений».

Здесь же, наверное, следует высказать предположение, что «чеченский владелец» Алибек Хасбулатов, посетивший в 1800 г. притеречные земли и убитый в том же году «своими подданными», являлся, по-видимому, внуком князя Алибека Турлова (40-50 гг. XVIII в.) – сына Хасбулата65.

12. Арсланбек. Он – человек примерно, 1727/28 года рождения - являлся сыном князя Айдемира66 - сына князя Бартихана, сына Алибека, сына Турурава I. Женой Арсланбека Турлова, которого, кстати, (полагают авторитетные кавказоведы) упоминает М.Ю. Лермонтов в своей поэме «Измаил– бей» (под именем «Росламбек»), была кабардинская княжна. Женщина же эта, по имени «Крымхан» (упом. под 1783-1784 гг.), являлась - дочерью некоего Мухаммада.

У князя Арсланбека Турлова был сын по имени Муса (упом. под 1780—1790 гг.), сидевший – согласно местным арабоязычным и грузинским источникам, - в начале 80-х годов XVIII в. в гумбетовском сел. Мехельта. Грузины 2-й половины XVIII в. считали этого Мусу одним из опасных для себя горских военачальников, выводившим в поле, в случае совершения им похода на их благословенную родину, порядка 300 воинов. Это, однако, был, думается, не придел возможностей для тех Турловых XVIII в., которые сидели тогда в мехельтинских горах, в статусе наследников старшего князя «Гумбета и Чечни». Дело в том, что во времена Мусы Арсланбекова в гумбетовских селениях насчитывалось примерно 1500 полнолюдных дворов и это при 1030 дворах имевшихся там в середине XVIII.67

Правление Арсланбека в Гумбете и Чечне началось с 1757 г., а весной следующего 1758 г. произошло вторжение на Чеченскую равнину» имперских войск во главе с ген. К фон - Фраусндорфом, главным результатом которого был «рост национального самосознания чеченского народа». В 1769 г. он, имеется в виду Арсланбек Турлов, участвовал в Закубанском походе генерала де-Медема, что является небезынтересным, наверное, историческим фактом. К 1770 г. Арсланбека правление на указанных территориях, по-видимому, завершилось, ибо в то время обозначается он письменным источником XVIII в. в статусе правителя лишь вейнахского сел. Атага и небольшой прилегающей территории68. Умер Арсланбек Турлов, по имеющимся ныне сведениям, в 1784г. При этом следует отметить, что к указанному времени произошло (1783 г. - ?) в Большой Чечне – согласно русским источникам – крестьянское восстание, в результате которого клан Арсланбековцев (как минимум часть его) вынужден был покинуть, «при» жизни «Расланбека Айдемирова» такие чеченские селения, как Атага, Чеченаул и Топли. В конце концов данный феодальный клан, во главе которого стояли потомки князя Айдемира Турлова, обосновался в количестве примерно 400 дворов (значительная часть их принадлежала княжеским «холопам») в притеречных селениях Верхний и Нижний Наур, возведенных «в урочище сего же имени»69.

Вполне допустимым, впрочем, будет полагать, - в свете имеющихся под рукой источников - что к середине 70-х годов XVIII в., после похода ген. де-Медема на Чечню и примерно шестилетнего перерыва, князь Арсланбек Турлов вернулся к управлению Гумбетом и Чечней. Наводит на такую мысль указание, например, Буткова П.Г., который сообщает, что в 1781-1782 гг. присягу Российской империи и заложников дали жители Чеченаула, Гаджиаула и остальных «всех чеченских селений, кроме Атаги», после чего русская военно-административная машина назначила правителем над чеченцами «прежнего их владельца Асланбека», а также – сожгла она сел. Атага (силами трех батальонов пехоты, примерно полутора тысяч кавалеристов и 12 пушек)70. В статусе правителя указанного восточнокавказского княжества, с его вейнахским и аварским, а также кумыкоязычным населением, князь Арсланбек из династии Турловых, происходивших «из адарханского владения», находился, примерно, еще 9 лет, вплоть до своей кончины, последовавшей в 1784 г.

13. Ахмадхан. Это был сын, скорее всего, известного на Северном Кавказе Алисултана Турлова-Топлинского (ум. в 1774/1775г.), который принимал весьма активное участие в политических событиях региона - сына князя Хасбулата, сына князя Мухаммада, сына князя Алихана, сына Турурава I. Этот князь Ахмадхан Турлов, которого И.А. Гильденштедт называет в своем тексте – примерно под 1770 г., – был правителем гумбетовцев и чеченцев, пытавшимся воевать против Российской империи. Он имел двух, как минимум, сыновей. Звали их: Алихан (упом. по 1782г.) и Алхуват (упом. под 1782г.)72.

Отредактировано 192.168 (2012-12-30 01:32:01)