Автор: Мурат Картоев
Два фактора - резкие перемены в политической, экономической и социальной сферах, быстрый переход к рыночным отношениям сильно отразились на жизни и менталитете ингушского народа.
Особенно трудно пришлось молодым людям и подросткам. Первые попали в жернова повальной безработицы, вторые потеряли тягу к образованию и охладели к службе в армии. К этому добавились губительные факторы осетино-ингушского конфликта и нерешенные до нынешней поры его последствия.
Добавьте к этому не менее существенные факторы: страшная война в Чечне, события в Дагестане и Кабардино-Балкарии. Все эти территории находятся рядом с Ингушетией. Даже самые радужные слова о наступлении лучших времён не могут снять напряжения, накопленного в результате как внутренних, так и внешних обстоятельств жизни общества. Реалии сегодняшней России не дают повода для успокоения. Разгул преступности, страшные коррупционные процессы, рост употребления спиртосодержащей продукции и наркотиков, как следствие – многие негативные явления, стали западнёй для определенной части молодых людей. Многие не смогли устоять перед тягой к деньгам, автомобилям, выездам за рубеж. К этому добавились такие факторы как довольно крупный рынок оружия, скопившегося здесь в результате многочисленных конфликтов на юге России.
Ингушский народ и его самая деятельная часть – молодежь – оказались в центре сильного пожара, зарево от которого видно не только в крупных городах, но даже в сельских населённых пунктах России. По своей природе сильные, бесстрашные, независимые молодые люди оказываются в жестоких жерновах современной жизни. Они идут в огонь, боясь отойти в сторону и показаться слабыми. Лучше выстоять в огне или умереть, чем стать трусом – таков главный принцип молодого ингуша. Инстинкт самосохранения здесь, конечно, действует, но только в последнюю очередь. Конечно, здесь много от ложного понимания истинной человеческой смелости, много надуманного, без которого культурный человек должен обойтись.
Слабый рынок труда на малой родине заставляет ингушскую молодёжь искать применение своим силам на стороне, в других регионах огромной страны. Как уследить за их поведением, как остановить сползающего к пропасти молодого человека, как наставить на путь истинный? Рычагов оперативного воздействия на парней, оказывающихся вне Ингушетии, мало. Поэтому и случаются беды. Нередки случаи, когда молодых людей затягивает дурная среда. Никогда доселе, даже в самые страшные времена смуты, репрессий и войн, не было такого количества смертей среди молодёжи. Проходя по ингушским кладбищам и видя даты рождения и смерти на могильных камнях, начинаешь выть от бессилия и испытывать невыносимую боль. В земле лежат юнцы, чьи-то дети, не ставшие отцами и мужьями, чьи-то соседи, друзья, одноклассники, однокурсники, товарищи по детским забавам. Каким страшным должен быть повод, чтобы поднять руку на мальчика.
Конечно, находясь на территории самой Ингушетии, эти ребята, скорее всего, не дошли бы до роковой черты. Они или сами остановились бы, или им перекрыли бы дорогу отцы, матери, старшие братья, родственники, авторитетные люди, священнослужители. Абсолютной свободы для молодых людей в Ингушетии не допускают, и кто бы что ни говорил, здесь никогда не было и никогда не будет анархии.
Больно об этом говорить, но мы слышим, что за пределами своего территориального образования некоторые ингушские парни ведут себя вызывающе, хамят, грубят, совершают преступления, угоняют автомобили, не выполняют приказы армейских командиров, пускаются в темпераментные танцы, устраивают шум в ночное время, не дают проходу девушкам, хотят держать везде верхушку. Армейские сержанты, старшины и офицеры жалуются, что некоторые призывники из Ингушетии не хотят мыть полы в казармах и других помещениях. Над некоторыми непослушными даже устраивали суды, сажали в дисбаты.
По поведению отдельных ребят судят обо всем ингушском народе. Так и говорят: почему вы не танцуете на своих кладбищах, не устраиваете дискотеки у своих мечетей? Попробовали бы они совершить что-то подобное на территории малой родины.
Но не так страшен ингуш, как его малюют. Нет среди нас тех, кого не остановит мудрое слово. Совершенно потерянных людей нет в нашем народе.
Мы хотим обратиться к своим соплеменникам, находящимся не на своей малой родине, а в России, нашей общей родине, с которой мы воссоединились более 240 лет назад, вместе терпели голод, холод, болезни, вместе отражали натиск врагов и вместе встречали гостей. Вспомните хотя бы тот факт, что первая и последняя золотые медали минувшей летней Олимпиады в Пекине завоевали ваши соплеменники. Первую завоевали тогда, когда отчаялись ждать, и казалось, что золотых наград не будет, и последнюю завоевали тогда, когда сборная страны могла откатиться далеко назад в общекомандной борьбе.
Это сейчас. А какое мужество и доблесть показали ингуши в боях за Брестскую крепость и на фронтах Великой Отечественной войны?! Ведь многие из них были не на много старше вас. Подумайте о том, как ваши предки выжили в Казахстане, Сибири, республиках Средней Азии. Их спасала великая сила – интернационализм, умение жить с представителями других народов. Их вело чувство локтя и солидарности. Даже находясь в тюремных застенках, люди дружили и уважали друг друга.
Грубой силой никому ничего не докажешь. Нет выше знамени, чем доброта, нет выше чести, чем уважительное отношение к людям.
Мы хотим обратиться к руководителям российских регионов, сотрудникам внутренних органов с просьбой: не относитесь к кавказцам по признаку национальной принадлежности, не старайтесь в каждом из них видеть недруга. При уважительном отношении к нему в любом ингуше вы найдете надежного товарища, умного человека, хорошего собеседника. Я никогда не забуду фразу, которую слышал в Москве на симпозиуме: «Лучше русского русский язык знают только ингуши». И это близко к правде. Мы не меньше русских любим творчество Пушкина, Толстого, Чехова, Маяковского, Есенина, Барто, Твардовского и Симонова! Мы смотрим те же фильмы, радуемся победам спортсменов и гордимся трудовыми успехами. Только в единстве достигаются жизненные высоты.
Много лет назад я написал эссе «Табу, как мерило чести и достоинства». Оно было опубликовано в газете и вышло отдельной книгой. Эссе вызвало много полемики. Даже помню такую реплику: «Если бы мы были такими…». Смею возразить – именно такими мы были и продолжаем быть таковыми. Хочу, чтобы молодые прочитали это и подумали. Материал этот протерпел значительные изменения. Он дополнен новыми фактами. В силу некоторых обстоятельств эссе печатается с сокращениями.
Путник, оглядываясь назад, хочет увидеть пройденный путь. А как быть, если в прошлое оглядывается целый народ? Доморощенные историки дошли до хрипоты, доказывая нашу принадлежность шумерской и египетской цивилизациям, хурритским племенам, аланским, скифским, тюркским и прочим мирам. Без сомнения, человеческая нога, вроде нашей, ступала по берегам Нила, Евфрата, Тигра, Понта, Средиземного моря, Терека и Сунжи. Говорят, что этруски жили по родовым понятиям, и обликом были весьма схожи с ингушами.
Но так ли нам необходимо громкое прошлое? У ингушского народа много превосходных черт, дающих ему право занимать свое место в человеческом общежитии. Ничего удивительного нет в том, что наши далекие предки колесили по миру и что в нашем языке есть слова, созвучные словам шумеров, египтян, греков, италийских народов, урартийцев, тюрков. Ось человечества в те периоды проходила по землям древних империй, созданных этими народами. Воистину, мы находимся в хоре, где солистами являются все.
Нет никакой необходимости тратить силы на поиски следов великого прошлого, исключительности, богоизбранности. Надо привыкать к мысли, что мы не центр мироздания, а только часть огромного, но единого целого. Каждое его звено, то есть каждый народ велик и неповторим. В величии – наше сходство, в неповторимости – наше различие. И эта особенность дает нам право гордиться своей принадлежностью ингушскому этносу.
Судьба ингушского этноса сложилась парадоксально. Еще пару веков назад и, разумеется, до этого периода ингуши жили при своеобразном политическом коммунизме, который характеризовался отсутствием власти и соответственно ее институтов. Не было местной знати, не было классового расслоения общества. После вхождения ингушских земель в состав России, была предпринята попытка насадить здесь крепостной строй. Но эта затея не увенчалась успехом. Осмеянию подверглись те, кто захотел получить княжеский титул. Народ понимал: если будет барин, то холоп понадобится. А быть таковым ни тогда, ни сейчас никто из ингушей не желал и не желает. Народная мудрость гласит: лучше умереть свободным, чем жить рабом. В прошлом практически все этносы Кавказа имели классовое расслоение, но не ингуши. Именно этим обстоятельством во многом объясняется тот факт, что нынешнее поколение ингушей прохладно относится к властным структурам, кодексам, законам, уставам, указам, приказам, постановлениям, решениям и прочим регламентирующим жизнь документам. Это, кстати, отмечает в своем романе «Архипелаг Гулаг» А. И. Солженицын, описывая историю одной кровной мести.
Многие считают, что в обществе, где отрицается всевластие закона, может царить только хаос. Возможно, это недалеко от истины. Но далеко не самые глупые в мире люди почему-то сказали: анархия – мать порядка. Людей, не подчиняющихся закону, обрекали на «свободу»: оставшись наедине с самим собой и лишившись поддержки, такие люди или погибали, или становились на путь истинный. Ингуши нашли свой вариант: они подчинились всевластию табу – запретов. И оглядываясь в прошлое, можно смело утверждать: благодаря табу малочисленный, притесняемый со всех сторон, раздираемый противоречиями народ, выжил. По преданиям глубокой старины, после нашествия Тимура Хромого ингушей осталось триста человек, во время восстания Шамиля весь народ состоял из шестнадцати тысяч человек. Деникин в 1919 году положил более трети народа, высылка 1944 года стала причиной гибели половины населения. Последняя перепись показала, что в Ингушетии ныне живет более четырехсот тысяч ингушей. Вместе со своими многочисленными диаспорами в Казахстане, Москве, районах Севера, а теперь и дальнего зарубежья народ приблизился к круглой цифре – полмиллиона человек.
Происхождение большинства табу ингушей восходит, очевидно, к язычеству. Древняя религия ингушей и сформировавшееся на ее основе уникальное мировоззрение народа до сих пор ждут кропотливого исследования. Сегодня мы можем говорить лишь о самой системе табу, как реально существующей и по сей день «работающей» данности в жизни ингушей. И ни в коем случае нельзя недооценивать значение запретов, так как именно они являются основными факторами в формировании ингушского национального характера.
Отметим также, что с принятием ислама в ряду запретов у ингушей произошли заметные изменения. Но в целом мусульманские запреты органично влились в существовавшую систему табу. Процесс этот был настолько гармоничным, что сегодня трудно определить, какие запреты доминируют – мусульманские или исконные народные ингушские. Так и должно быть, ибо вечные ценности – универсальны для всех этносов.
Нельзя терять честь – это дефицитный товар. Ошибается тот, кто воспринимает честь чем-то вроде ширпотреба: отсюда берешь, там кладешь, здесь имеешь, там – нет! Сколько высот вокруг нас. Вот куст помидора. Он вытянулся на два метра и радует глаз ярко-красными плодами. Люди говорят – это гигант. А вот лоза виноградная, она зацепилась за ветку вишни и доросла до верхушки дерева. А вот чинара в глубине леса. Когда хочешь разглядеть ее верхушку, папаха слетает с головы. Но чинара эта растет у подножия горы, на вершине которой никогда не тает снег. Над самой горой синеет небо. Но и это еще не конец – дальше луна, планеты, солнце, миры и антимиры. А мудрые люди говорят, что нет ничего выше чести. Когда заносишь ногу над чьей-то честью, помни, что нога другого человека может нависнуть над твоей головой.
Наши предки предупреждали: нельзя трогать слабого. Рано или поздно объявится его родственник, подрастет сын, выйдет замуж дочь и родит. Прощения не будет. За деньги можно купить лишь товар, а честь и достоинство здесь никогда не считали товаром. Если чести и достоинства у человека нет, он совсем ничего не стоит, если есть – он бесценен. К большому сожалению, время подмыло эти понятия. Шелест денежных купюр для многих оказался милее предостережений мудрецов. Но еще много тех, кто уверен, что деньги можно добыть и потратить. А вот честь – с нею рождаются.
Нельзя предавать друзей. В народе сохранилось множество легенд, сказаний и достоверных рассказов о настоящей дружбе. Запрещалось, например, жениться на сестре друга. Какая необходимость дружеские отношения переводить в родственные? Они равнозначны.
Нельзя было дотрагиваться до чужой женщины. У ингушей много рассказов о том, что случайно коснувшись чужой женщины, мужчины отрубали свои пальцы. Кто-то спросит: что за дурость? Но вдумайтесь в горскую пословицу: лучше потерять голову, чем честь.
Нельзя разглядывать прелести женщины, которая тебе не принадлежит. Мужскому взору вообще нечего делать ниже пояса.
Нельзя родителям ссориться при детях. Кто-то скажет: так говорят все народы. Но у ингушей это табу выполняется неукоснительно. Нельзя старшему брату претендовать на дом родителей. Жилье обязательно переходит к младшему. Но и младшему дом не достанется, если в доме есть калека, неизлечимо больной, тронутый умом. Им жилье нужнее. Здоровый и сильный сам найдет выход. При разделе спорного имущества ингуш никогда не доведет дело до суда. Каждый член семьи и так знает, что и сколько ему положено. Если что-то не так, обиженный смолчит и не даст поводов для пересудов и насмешек. Суть семейного спора никогда не будет оглашена и навсегда останется тайной.
Нельзя использовать наемный труд, не оговорив цену. Абсолютно не допускается корректировка цен уже после начала работы. Например, торговаться с каменщиком можно только до того, как в стену положили первый кирпич. Разумеется, это не имеет никакого отношения к современной тендерной системе, где, к примеру, взрослые люди борятся за право забивания гвоздей в крышку гроба. Разумеется, здесь учитывается и то, что один из этих гвоздей останется не забитым и будет использован в качестве откупных.
Ингуши шутят: ничего нельзя делать, не испросив совета жены, но все делать надо вопреки. Конечно, это не обязательное, скорее всего экзотическое табу. На самом деле все решается на семейном совете, но решения принимаются по принципу старшинства, а не большинства. Толпа безрассудна и часто не может найти единственное, правильное решение. Это как на базаре: выбор большой, долго ходишь и смотришь, примеряешь и прицениваешься, а домой возвращаешься с пустыми руками.
Недопустимым считают ингуши заключение всякого пари. Это не мужское занятие. Человек должен быть выше амбиций, в основе которых лежит спор. Также отвергаются всякие азартные игры. Выигрыш не может быть случайностью, его надо заслужить.
Строжайше запрещено зариться на чужую собственность. Помню такой случай. У одного старика состарилась лошадь. Разумеется, до того как одряхлеть, эта тварь была молодым и игривым конем. Но всему приходит конец. Старик поступил так, как поступили его далекие предки: отвел клячу за село, снял уздечку и отпустил на все четыре стороны. А это значит, что старик отказался от своей частной собственности.
Молодые люди, жившие в соседнем селе, отловили клячу, отвели в укромное место, зарезали, освежевали и пустили мясо на колбасу. Узнав об этом, бывший владелец вычислил воров, развил народную дипломатию до такой степени, что конокрады были вынуждены купить молодого коня. Люди намекнули: а отказ-то был. На что старик ответил: «Трогать можно только свою жену и пуговицу на вороте рубашки, которую забыл застегнуть».
Ингуши говорят: жемчуга тоже камушки. Второстепенность недопустима при соблюдении правил не кровного родства, сватовства, развода. Нажил новых родственников – относись к ним одинаково хорошо, сватайся как подобает, разводись как положено.
Нельзя безумно рисковать, но не все осторожные дошли до цели, говорят ингуши. Нельзя терять чувство меры. Лучше прочитать одну книгу и запомнить ее содержание, чем прочитать сто книг и не запомнить ни одну из них.
Нельзя отказывать человеку, просящему в долг деньги. Если оговоренные ранее сроки возврата долга не будут соблюдены, их надо продлить. Если и новые условия останутся невыполненными, долг должен быть прощен. Кстати, эти народные установки почти совпадают с кораническими и частично с библейскими.
Как во всяком народе, среди ингушей встречаются и те, кто не прочь навесить долги и не вернуть их. Для успокоения души здесь говорят: ничего, вернет на том свете. Для того, чтобы дело так далеко не заходило, в день похорон близкий родственник умершего обращается к собравшимся со следующими словами: «Наш человек ушел в лучший мир. Допускаю, что по забывчивости или в силу других причин он не вернул чей-то долг. Если так, любой из вас может об этом сообщить. Долг будет возвращен». Долг обязательно погашается. Правда, в одном из сел жил некий пройдоха, который «давал» в долг всем покойникам. Три раза ему поверили, а в четвертый раз намылили шею. Любителей навешивать долги ингуши не любят, посмеиваются над ними. Однажды молодой человек пришел к соседу и попросил в долг червонец. В оговоренное время он вернул деньги. Вскоре молодой человек пришел еще раз и попросил два червонца.
– Зайди в дом, открой сундук и возьми, – сказал сосед.
Молодой человек взял деньги и не вернул. Но ему вновь понадобились деньги, и он направился к соседу.
– Зайди в дом, открой сундук и возьми, – сказал сосед.
Молодой человек зашел и вернулся ни с чем.
– Там нет денег, – удивился он.
– Они там были бы непременно, если бы ты вернул прошлый долг, – сказал сосед.
Нельзя лаять на пса, заносить ногу на ногу на похоронах, утирать нос пальцем. Нельзя разводить широко колени не только женщине, но и мужчине. У одного мудреца спросили, что, на его взгляд, абсурднее всего на этом свете?
– Хвост козы, – ответил тот. – Ведь он ничего не прикрывает.
Нельзя держать руки выше шеи и ниже пояса во время сна. Нельзя бросаться в реку головой вперед – в воду можно только входить, никогда нельзя стоять на коленях, рвать волосы на голове, откладывать на потом то, что можно сделать сейчас, не упоминать имя Бога после грома. Нельзя умирать с голоду. Предки ингушей, изнеможденные голодом, плавили медь и выпивали металл. Во время эпидемий заболевшие шли в горы, находили место, садились и умирали. Это они делали для того, чтобы не заразить других. Нельзя становиться причиной смерти другого человека. Нельзя собирать камни, лежащие по обочинам гравийных дорог. Нельзя сидеть, когда проезжаешь мост, не помолиться, проходя мимо кладбища, звать на помощь, если сам можешь выкарабкаться, носить усы, пока жив отец, корчить рожу, входить в туалет без кумгана. Кто-то подумает: что это за каша: рядом с серьезными запретами всякая мелочь, которой можно пренебречь. В том и дело, что все табу у ингушей громоздятся на одной полке, среди них нет таких, которые можно предпочесть одним и отодвинуть другие. За долгую историю своего существования народ приучился к мысли: цепь сильна, если каждое ее звено на своем месте. Нельзя строптивую лошадь тянуть за уздцы, а упрямого осла подгонять сзади. Рискуешь остаться без скальпа и зубов. Если выпали зубы, нельзя распускать язык. Нельзя искать женщину по себе. Если найдешь, обязательно разочаруешься в своих способностях. Она горит всегда, а ты вспыхиваешь от случая к случаю. Нельзя испытывать терпение самой спокойной кошки и самой послушной женщины, рано или поздно в первой проснется зверь, а во второй – женщина. Покорных ингушек я видел много, но покоренных до сих пор не встречал.
В прошлом существовало очень серьезное табу, касавшееся мужчин, – нельзя было набирать лишний вес. Никакого жира на животе! Полнота – удел женщины, которой предстоит стать матерью. Многие ингушские мужчины, особенно парни, годами сидели на диете, носили специальные пояса, стремясь сохранить стройную фигуру. У этого запрета даже существовал свой эталон. Если мужчина ложился боком на ровную дощатую поверхность, то в том месте, где талия, должна была свободно проползти кошка. Это уже идеально! Теперь к этому табу относятся с опаской. Надо признаться, что до отвала едят только единицы, но равнодушных к пару над тарелкой, где лежат сваренные куски мяса, очень мало. Ныне под талией ингуша может застрять даже гусеница.
Нельзя ковыряться в носу, надрезать ногти до восхода или после захода солнца, зевать, чихать, смеяться, когда другие плачут, плакать, когда другие смеются, класть на стол головной убор, ходить в одежде с оторванной пуговицей. Нельзя грубо реагировать на шутку, не ответить на приветствие, не пожать протянутую руку, не подать нищему, даже умирая от голода. Нельзя быть пастухом, танцором, певцом, актером, жить как попало, умереть без завещания. Нельзя мужчине носить воду и мыть посуду, стирать, полоть, стелить и убирать постель, гладить, рассказывать детям сказки, качать люльку, показывать усталость, жаловаться на зубную боль, появляться при людях частично одетым, разутым и без носового платка в кармане.
Жене нельзя поднимать руку на мужа, ложиться раньше него и вставать позже него, делать замечания, задавать вопросы: Где был? С кем был? Куда направляешься? Когда вернешься? Жене нельзя произносить имя мужа. Во время ходьбы находиться вровень, впереди или справа от него, кидаться в объятия или отмахиваться, когда хотят обнять ее. Нельзя, чтобы муж вышел из дома в нечищеной обуви и нестираной сорочке. Кто-то скажет – это рабство. Но это добровольное рабство, и такие семьи практически не распадаются. Процент разводов просто ничтожен: эта шкала никогда не дотягивала до одной целой. Хотя современная статистика разводов выше по причине несоблюдения все тех же табу.
Нельзя разглядывать чужие ворота и совсем нельзя пытаться увидеть то, что происходит за ними. Нельзя перекармливать кошку, оставлять скот голодным, будить детей на рассвете, спать на спине, верить гадалкам, рассуждать долго и медленно, есть много и быстро, стоять на краю ямы, чесать неприличные места, отращивать волосы и ногти. Нельзя смотреть вверх, когда идешь по узкой горной тропинке и смотреть вниз, когда идешь по краю пропасти.