Во многих обществах применяют адат и шариат. Так, в обществе Нижелой объяснили, что по шариату, когда есть на лице родственники до 3 колена, тогда половина земли отделяется им, а другая половина дочерям; жене с детьми дается ¾ часть, а без них 1/8. Отец не имеет права завещать землю по своему произволу, а только по шариату или, как здесь выражаются, по закону.
В сел. Эни-кале, Мужиарского общества, вдова Дада Арсан-Гиреева пользуется пожизненно 3 загонами и 5 косарями. Завещать их не может, после ее смерти они перейдут ближайшим родственникам ее мужа. В сел. Химой Харджи Махаев живет с матерью, у него есть 2 загона и у матери 2 загона, доставшиеся ей по шариатскому разделу. Если мать умрет, то загоны перейдут к сыну Хаджи Махаеву, а также и другим сыновьям поровну; по завещанию же могут перейти и одному Хаджи.
В сел. Конжехой, Гухоевского старшинства, девица Разу Мидаева, дочь сосланного на 10 лет в Сибирь горца, имеет 20 загонов и 4 косаря земли, – ценою на 200 руб.; она живет у своего дяди в сел. Тутумахки, который пользуется участками. Прошло уже 15 лет, но сведений об ее отце нет. Когда Разу выйдет замуж или умрет, тогда участки поступят в собственность дяди. Надо заметить, однако, что 23 семьи сел. Конжехой живут на земле, купленной у жителей селения Узмат-кале, вследствие чего можно бы ожидать перехода ее по шариату дочери.
Вот образец духовного завещения Кадира Абикова сел. Бирзой. Делаю из него выписку: «Исповедовавшись, каюсь в совершенных плохих делах и, оставляя на будущее время воспрещенные Богом дела, я приказываю употребить 60 рублей на хорошие дела по указанию муллы, 6 мер зерна раздать бедным и устроить поминки по обычаю. Не запрещать жене жить в моем доме, а если пожелает, то может уйти к родственникам, показывая этим, что я ей должен 30 руб. Остальное имущество, между прочим 20 загонов и косарей, завещаю дочерям во всякого рода пользование и никому в этом не препятствовать и владение их не оспаривать. Составлено в июле 1889 года». Оказывается, что у Кадыра не было потомков мужского пола, а потому он завещал имущество по шариату дочерям. Между тем двоюродный брат его, Бейсултан Бейбулатов, отделившийся от брата, оспаривает это завещание, говоря, что по адату участки должны перейти ему, после выхода замуж последней дочери. Дело было на разборе Шатоевского Горского Суда, который 11 сентября 1904 г. постановил в иске Бейсултану отказать. По расспросам оказалось, что десять из завещанных загоном были в залоге «кериесна» за 103 р. и наследницы с матерью постепенно выплатили долг, остался один в залоге. Таким образом Бейсултан хотел воспользоваться и землею и трудом женщин, зарабатывавших деньги и выплачивавших долг.
Руководителями обычного права в наследовании являются старики. Постановления шариата проводят в жизнь муллы, которые часто стеснялись отвечать на вопросы имущественного права, повидимому, по незнанию ими шариата. Иной же раз они давали противоречивые ответы на один и тот же вопрос. Вообще надо сказать, что еще со времени распространения магометанства в Чечне идет непрерывная борьба между старым, народным законом – обычаем и постановлениями шариата: в этой борьбе народ не особенно уступчив.
В виде примера сложности отношений, существующих между чеченцами по земельному праву, я приведу одно из дел, в котором соединились разные интересы горской жизни. Около 60 лет назад, в сел. Ам=кале, нынешнего Бечикского старшинства, 4-го участка, Грозненского округа, жили шесть братьев Виса, Наиб, Дада, Хазак, Омар и Дзаур, дети одного отца – Гичия, фамилия которого по отцу неизвестна, так как у чеченцев фамилий в точном смысле слова нет и всякий зовется своим именем, с добавлением имени отца. Наиб ранил кинжалом своего односельца и похитил жену у другого односельца Магомата. Затем, избегая мести, Наиб бежал в Грузию. Братья его, по той же причине, переселились, т. е. бежали в сел. Катер юрт, лежащее на плоскости.
Потерпевшие лица завладели имуществом бежавших. Впоследствии состоялось примирение пяти братьев с потерпевшими и им досталась земля Наиба. Омар женился в селении, отдал свои родовые участки за жену и все связи с селением по земле окончил. Дада же и Хазак свои участки 23 загона и 12 косарей передали, будто бы на сохранение, своему брату Дзауру, о ставшемуся жить в сел. Ам-кале. Дзаур умер, не оставив потомков мужского пола: от него остались три дочери. По адату они имели право только пожизненного пользования участками, или впредь до выхода замуж. После же того участки должны бы поступить ближайшим наследникам Дзаура и других по мужской линии. Но здесь дело еще больше осложнилось.
На вдове Дзаура женился племянник его Али, один из двух сыновей Висы, затем умерла и она, детей от Али не было. Али ушел обратно в сел. Катер-юрт, участки же остались в пользовании дочерей Дзаура. Все дочери вышли замуж, из них одна, по имени Эмилат, ныне вдова Алкаста Ганишева, жителя сел. Эзихой, по показанию претендента на участки, владеет по его мнению незаконно 27 загонами и 12 косарями, а по показанию самой Эмилат, она владеет ими, как собственностью, приобретенноею ее отцом Дзауром 60 лет назад, и сверх того пользуется пожизненно 10 загонами и 7 косарями, как родовыми участками. Два сына и три дочери ее состоят в опеке дяди своего Амерхана Ганишева и живут у него в сел. Басхой смежного Тусхароевского старшинства, где и записаны по спискам.
В настоящее время житель сел. Картер-юрт, находящегося в 70 верстах от сел. Ам-кале, Муза, второй сын вышесказанного Висы, депутат Шатоевского Горского Словесного Суда, говорит, что вся земля, в количестве 27 загонов и 12 косарей, не продана была предкам Эмилат, а оставаясь родовою, находились только в пользовании их, поэтому и Эмилат имеет право только пожизненного пользования и после смерти ее участки должны перейти к нему, как ближайшему и старшему в роде наследнику, а не ее детям происходящим из рода Ганишева. Дело это на разборе Суда не было. Надо сказать, что с Катер-юрт устроено в земельном отношении нашим правительством в начале 70-х годов и Муза получил надел. Однако он считает себя в праве домогаться земли в горах.
К разряду «родовых земель», права на которых создались по праву первого займища их членами обществ, принадлежат, по мнению чеченцев, и земли, расчищенные из-под леса по разрешению нашего правительства. Показаний об этих землях было мало и это, мне кажется, произошло потому, что земли эти за давностью (10 – 40 л.) расчистки считаются уже родовыми, на том же основании права первого займища и обработки как и земли занятые чеченцами раньше, когда наше правительство не влияло на их земельные дела.
Распоряжение этими расчищенными землями у чеченцев такое же, как и первыми, с издревле «родовыми» землями. Если и были запрещения нашего правительства, не продавать их, не покупать и не закладывать, то они не достигали цели, так как сделки производятся без письменных документов, как это велось и ведется с давних времен по остальным родовым землям. Создалось недоразумение, причиной которого надо признать единственно лишь незнание нашим правительством истинного склада правовой жизни горцев, о чем будет подробнее сказано дальше. Представители нашей власти судили о горских земельных делах по понятиям о землепользовании, сложившимся у чеченцев равнины, у которых общинное землепользование. Однако в горах существует много исключений из этого правила.
Создание права извне. Выше я коснулся немного влияния шариата, который введен в Чечне с XIII века, этой чисто внешней силы, основанной только на том, что шариат есть кодекс магометанского права, включенный в священные книги. Сила эта способна однако же создать новые отношения взамен обычных правовых норм. Что касается влияния распоряжений правительства, бывшего у чеченцев до покорения и присоединения их к России, на создание у них прав на землю, а равно и распоряжений нашего правительства по этой же части, то мною замечено следующее. Самое сильное влияние оказал Шамиль. Так в сел. Хильдах, общество Дзумсой, Кумторкалинского старшинства, Шамиль-хаджи Ума Элджиев наследственно владеет участком земли в 630 дес., состоящей из покосов и пастбищ, подаренным отцу его Имамом Шамилем, по документу следующего содержания: «От покровителя верных мусульман, Имама Шамиля, моему близкому брату моему наибу Алдаму. Селам и Божий маршал вам. А затем извещаю, что я убедительно отрезал кусок земли одному человеку. А этот человек – моя правая рука, считающая у себя силу в половину моей армии, – Ума Дуев. Он происходит из самых высших людей по отцу и по матери. Отрезанная местность зовется «Ганза» и граничит течениями воды в Чантинские границы. А потому я дарю Ума Дуеву означенную землю, и чтобы никто из вверенного тебе наибства и жители Дзумсоя не препятствовали владеть ему землею. Предписываю немедленно исполнить. К сведению и руководству. От меня Вам Селам. 15 дня Шатаб. Вторник. 1269 года». Затем следует подпись Шамиля и его печать. Документ имеет 2 ½ вершка в длину и 2 вершка в ширину. Он свято сохраняется настоящим владельцем земли Шамилем, сыном Умы, и никому еще до меня не показывался. Подлинность его не оспаривается знатоками арабской письменности, и два муллы, видевшие его и переводившие мне содержание документа, с глубоким почтением поцеловали священную печать Имама Шамиля. С тех пор бесспорно участком владел Ума Дуев, а теперь владеет ее его сын.
В сел. Борзой Мулла Цуцко и его родственники имели спор о земле с Гейтуком и Бейбулатом и его роднею. Шамиль 15 «Рожоба» 1268 г. разрешил его в пользу последних. Дело было на рассмотрении нашего начальства и оно дало такое решение: «дело это не могло быть разбираемо, так как земля общественная, а не собственность. По этому, на основании изданных Главнокомандующим правил, такое решение объявляется Цуцко-мулле».
Следующий случай относится также к времени Шамиля и касается общества с. Хиндой, 5 участка, Веденского округа. По рассказам, – некоторые жители селения не повиновались распоряжениям Шамиля и поставленных им мулл и подозревались в измене в пользу русских. Шамиль велел казнить непокорных и их сбрасывали со скалы, находящейся в вершине речки Арми-ахк. Сеймейства казненных расселяли по аулам, землями же их завладевали соседние жители с. с. Садой, Босой, Буни и Макажой. Жители не указывали оснований такого займища, но, вероятно, основанием здесь служит одно из начал древнего обычного права, по которому имущество казненного поступает в распоряжение правителя. Шамиль, вероятно, разрешил занимать землю казненных лиц жителям упомянутых селений.
В следующих случаях распоряжения делались нашим правительством. Так житель сел. Гучум-кале, – старшинство того же названия, – Мин-булат Носуев имеет во владении, в юрте сел. Гуруш-корт, на правой стороне р. Чанты-Аргун, близ Шатоевского моста, на 6 загонов и 2 косаря землю. Эта земля Гуруш-кортинцами дана была начальнику шамилевских войск в Чечне ,Уме Дуеву. А потом наше правительство передало его отцу Мин-булата, который будучи старшиной с. Гучум-кале, был убит чеченцами во врем яих восстания в 1877 году, з то , что противился восстанию. Теперь Мин-булат переселился на данную ему землю, а свои родовые участки в Гучум-кале уступил своим братьям взамен наследственного их права участия в означенной земле.
Наше правительство по праву завоевателя взяло от с. с. Цагуной и Памятой части их земель, построило крепость и образовало русскую слободу, о чем будет подробно изложено дальше. На этой земле правительство дало участок в 2 д. Кегерману Ахматханову жителю сел. Цогуной, так как он был переводчиком у графа Евдокимова. Кегерман же принял к себе еще 2 лиц и з других селений и все они владеют здесь участком земли приблизительно в семь десятин. В другом случае наше правительство дозволило некоему Курбанову, жителю сел. Берзыкале, переводчику у Начальника округа, занять 2 – 3 дес. На правой стороне р. Чайты-Аргун, на самом шоссе, на полпути в сел. Чишки из с. Шатой. Жители сел. Вашендерой с издавна будто бы владели этою землею и просят возвратить ее им обратно.
Следующий случай относится к нарушению тех обычных переходов родовых участков из одних рук в другие, которыми так полна жизнь чеченцев. Он касается жителей селения Орсой и Хой Терской области, 5 участка, Веденского округа, и сел. Ансаяты, Дагестанской области, Андийского округа. Как видно из рапорта Начальника Андийского округа Военному Губернатору Дагестанской области, от 30 октября 1895 года за № 2299, Ансалтинцы лишены права владения и пользования участками, проданными и отданными в бессрочную аренду соседями их Осроевцами и Хойцами, каковое владение и продолжалось бесспорно вот уже более 200 лет. Это нарушение произведено комиссиею, установившею в 1895 г. между областную границу и будто по этой только причине Ансалтинцы потеряли навсегда право владеть землями. Это вызывает сильное возбуждение Ансалтинцев, угражающее курпными столкновениями. Так в мае 1906 г. они убили на своих полях двух хойцев. Начальник Андийского округа совершенно правильно, по моему мнению, полагает, что установление между областной границы е может разрушить гражданских прав на землю. Для того, чтобы у одного взять землю и отдать ее другому необходимо особое постановление судебной или административной власти. Оказывается, что здесь установлена была граница между областями и вместе с тем между обществами. Действия особой комиссии Высочайше утверждены, и Орсоевцы не дают пользоваться участками соседям, приобревшим их покупкою и по залогу. Администрация также держится этой же точки зрения, соседи же дерутся. Надо упомянуть также, о Высочайшшем пожаловании участков земли некоторым лицам. Так, например, в 70-х годах отмежеван в исследуемом районе участок в 1000 дес. Удобной земли г. Ипполитову, бывшему долгое время Начальникоа Аргунского округа и даже породнившемуся с чеченцами при посредстве брака на чеченке. Участок отведен в 10 верстах на запад от с. Борзой, из земель состоявших в пользовании хуторов этого селения, в грухих не заселенных еще прочно местностях.
Общественные земли. Описавши насколько было возможно, по собранному наскоро материалу, свойство землевладений частных, я перейду теперь к описанию другого рода земель. Они, по юридическому праву, могут быть названы «общественными». Можно бы употребить здесь термин «общинные земли», если бы в пользовании ими были замечаемы начала проводимые нашей великороссийской общиной, а так как здесь есть некоторые отклонения, скорее всего в сторону индивидуальной обособленности отдельных лиц и селений, возникших из родов, то правильнее всего можно назвать остальной разряд земель «общественными» и общими владениями, как они нормируются нашими гражданскими законами.
К этим землям относятся: 1) горные пастбища, 2) выгоны, 3) сенокосы и 4) пашни. Все эти земли надо признать принадлежащими целым земельным обществам. Но в то время, как пахотными, сенокосными и пастбищными горными землями владеет и распоряжается целое общество, выгонными землями (2) владеют и пользуются, исключительно, ближайшие к этим землям селения, отселки и хутора. Пользование выгонами бывает обособлено от участия других селений в самой большой степени в такое время года, когда во всех селениях не сняты еще хлеба и следовательно перегонять скот на пастьбу на дальнее расстояние не возможно без того, чтобы не выбить и не вытравить хлебов.
Выгоны и пастбища. Для объяснения различия между выгонами (2) и горными пастбищами (1), необходимо сказать, что домашний скот чеченцев (овцы, козы, коровы, быки, лошади и ослы) разделяются, по степени нужды его для текущего хозяйства и жизни семьи, в большинстве селений на два разряда: во 1-х , рабочий скот – быки, лошади и ослы, нужные для пахоты и возки хлеба и сена к жилищам с полей и покупного хлеба с плоскости и дойные) коровы, овцы и козы для продовольствия семьи, и во 2-х, гулевой скот, к которому причисляются все остальные животные составляющие, так сказать постоянный запас, из которого хозяин чеченец берет все, что ему нужно для поименованных надобностей.
Первые животные держатся при селениях и постоянно пригоняются на ночевку домой. Для подножного корма их служат неудобные ни к какому другому виду хозяйства земли, расположенные вблизи поселений и хуторов, в районе обрабатываемых земель: например, обрывистые и крутые до 50° скаты ущелий; сползающие, разорванные на мелкие клочки почвы; первозданные напластования горных пород, обнаженные от почвенного покрова и неимеющие почти никакой растительности; каменистые места с разрушившимися и нагроможденными целыми пластами обломками скал; ложбины рек, где они оставили русла с нанесенным голышом и проч.
Второй, т.е. гулевой, скот находится, по возможности, всегда в отгоне на сторону, на запольные земли своего или даже чужого селения; скот там находится все время, покуда существует подножный корм или покуда дозволяют климатические условия. Словом сказать, – для пастбищ этого скота служат преимущественно земли, расположенные выше линии древесной растительности, т.е. выше 800 – 1000 саж. над уровнем моря, непригодные уже по своему климату для сенокошения и, тем более, для хлебопашества.
Право пользования выгонами принадлежит ближайшим поселениям и хуторам; право же пользования пастбищами принадлежит всем селениям данного общества. Такое совместное безраздельное пользование продолжалось и продолжается до поры до времени. При увеличении скота и стеснительности пасти его везде свободно, селения регулируют такое пользование при посредстве раздела пастбищ между собою. Поэтому и ныне встречаются живые примеры того, что общества разделили свои пастбища между отдельными группами селений и хуторов, сообразно удобств пользования поблизости поселений. Например, группа селений «Дзумсой» разделила недавно свои пастбища на пять участков.
После сбора хлебов никому не запрещается пасти скот на всем пространстве земли общества и даже перегонять в смежные земли других обществ, что однако, редко делается по затруднительности сообщений. Право иметь то или другое количество скота ничем не ограничено, а потому пользование выгонами и пастбищами не равномерно у всех членов какого-либо общества, и об уравнении этого права у чеченцев нет каких-либо побуждений, как это бывает при чисто общинном понятии о землевладении. При существовании идеи равномерности пользования могло бы быть обложение излишнего против установленной обществом нормы скота известным налогом в пользу общества для уплаты, например, денежных повинностей и проч. Но этого у чеченцев пока еще нет.
Сенокосы. Под сенокосы в каждом почти обществе оставлены преимущественно такие местности, на которых невозможно, по климатическим условиям, производить распашки, но все же там достаточно еще тепла для созревания растений и последние дни лета еще несколько благоприятны для работ, что при бездождии дозволяют скосить и высушить траву и убрать сено в копны.
Покосы всегда делятся между домохозяевами поровну. Для этого существует следующий порядок. Все сенокосы общества делят на несколько участков, называемых «купами» по числу групп селений, имеющих близкие хозяйственные или родовые интересы. Участки передаются особым выборным общества, называемым «куповыми стариками». Эти старики делят все покосы по селениям, а в селениях по домохозяйствам. Самое распределение по домохозяйствам производится жеребьевым порядком. Все покосы отделяемые домохозяйству называются «юрт юкир диана».
Единицею меры покосов служат «диана», т.е. участок земли, равный одному дню работы одного человека – косаря, но только скосить траву. Получаемый каждый покос называется паем, который, смотря по величине покосов, бывает в разных обществах не одинаковым: в одних он равен 1 косарю, в других 2,5 и т.д. Покосы получают не все домохозяева, а только те из них, которые согласились нести государственные и земельные денежные и натуральные повинности. Переделы совершаются ежегодно. Некоторые домохозяева отдают свои паи в пользование другим лицам: иные на срок раздела, а другие бессрочно, за плату полученную однажды раз навсегда. Паи покосов дают также и вдовам и сиротам. Раздел на паи начал производиться в разных обществах в разное время. Так например, в сел. Дай делит ь стали 7 поколений назад, в Кири 20 лет и проч.
Раньше, когда народу было меньше, покосы занимали больше места, но с течением времени пашни расширились на счет покосов, покосы же стеснили горные пастбища. В некоторых обществах уже давно дошли до крайнего предела распространения подобного рода временных землепользований, так как они постепенно обратились в постоянные владения, так что паев уже не откуда наделять. В 1905 г. Ушкилоевцы часть отделенного им пастбища обратили в покосы Сел. Тутумахки также отделило часть пастбища и обратило его в покос; достается при разделе пай по 1 косарю или около 10-ти пудов. Они свою гулевую скотину отдают в другие старшинства на выпас, плати по 40 – 60 коп. за быка и корову, 1 ½ р. за лошадь и по 10 р. за 100 штук мелкого скота: овец, коз, телят, жеребят и ослов. В Мужиарском обществе паев покоса нет. Не имеют их также с.с. Хархарой и Ихарой. В Макамоевском обществе, состоящем из 9 селений, все покосы обращены в родовые участки и проч.
Пашни. Что сказано об общественных покосах, то вполне относится к таким же пашням. Пай пахоты называется «юрт юкер кай». Разница здесь только в том, что площади общественных распашек очень малы. Оно и понятно почему это так: всякий житель старался расширить свои родовые земли, путем захвата смежных земель. Мерой пашен служит загон или «каа», равный полдню работы одним плугом, с посевом и скородьбой вспаханной земли. Большинство обществ не имеют паев, иные же выдают, желающим отбывать повинности по ½, 1, 2 загона. Паи пашен также закладываются срочно и бессрочно, но это наблюдается редко. Эти залоги или отдачи в аренду составляет переход к праву полного распоряжения участками, особенно там, где паи остаются на одном месте.
Вообще говоря, что было пережито другими человеческими обществами, то самое наблюдается и в горных обществах Чечни: в развитии права на земли здесь были, есть и теперь еще ступени, начиная от форм общинных и общественных и кончая формами личного владения и полного распоряжения землею. При отсутствии общественной власти и организованного правительства, но при существовании патриархального строя жизни, началом всякого обладания служила свободная заимка земли, не спрашивая ничьего согласия, но при условии, что занятие это не встретить ни от кого запрещения или отобрания земли кем-либо силою. Против же силы противоставилась также сила, и кто был сильнее, тот был и прав.
Прекращение права расчистки. В лесных местностях северной части района, члены образовавшихся там общин, практиковали тот же способ заимки зелли, какой существовал во всех других местностях, покрытых лесами. Способ заключался в том, что всякий домохозяин занимал, по своим потребностям и силам, место для расчистки леса и обозначал его зарубками на деревьях. Установления какого-либо срока для расчистки не существовало, потому что право первого захвата переходило к наследникам и если отец не расчистил всего места, то дело это продолжали наследники его. Все признавали раньше и признают теперь это право, с тою лишь разницею, что прежде никто расчисток не запрещал, а теперь расчистки не дозволяются нашим правительством, взявшим в свое ведение все леса, так что жители ограничиваются теперь лишь тем, что сохраняют границы займищ по зарубкам на деревьях.
Сохранился такой взгляд на свое право в обществах Большие и Малые Варанды, Чишки, Саной Гуруш-корт и других. В некоторых из них, несмотря на охрану и запрещение, расчисток производится много.
В первых четырех обществах расчисток произведено меньше. Таким образом некоторые общества и при нашей охране лесов воспользовались своим древним правом, а остальные ожидают решения дела поземельной комиссией, о чем начальством объявлялось всегда обществам, просившим расширить их землевладение на счет лесов.
Повидимому взгляд самих обществ на займища несколько изменился. Так в с.с. Малые Варанды, Чишки, Дачу Барзой и Улус-корт высказываются теперь, что если правительство добавит им земли из окружающих лесов, то полезно установить другой порядок в пользовании, иначе люди богатые, сильные и смелые займут все, а неимущим опять ничего не достанется. Поэтому если будет добавление земли, то надо наделить тех кто ничего не имеет и тех, кто имеет совсем мало, например, на половину меньше среднего количества ее, имеющегося у общества на душу современного населения. Другие общества, находящиеся вне лесных районов, высказывали точно такой же взгляд на добавление земли и распределение ее.
Влияние администрации на право. К вышеизложенному о праве обществ и отдельных лиц на те или другие земли и о пространстве права на них, необходимо еще указать на внесение нашей администрацией в правовую жизнь горцев своего взгляда на землю, проведение его в жизнь и на последствия, вытекающие из этого. Взгляд этот изложен в докладе Штаба Кавказского Военного округа, от 1 января 1905 года за № 2517 (стр. 18) Главнокомандующему Кавказским военным округом, в следующих выражениях.
«Совершенно иную картину юридического быта представляет восточная часть Нагорной полосы, от р. Терека до р. Сулака. Эта половина, населенная почти одним сплошным чеченским племенем, была чужда каких бы то ни было сословных различий и до последнего времени почти везде сохранила общинное пользование землею; частная же собственность возникла лишь в позднейшую эпоху, при нашем правительстве, предоставлением жителям обращать в их собственность расчищенные ими из-под леса поляны и отчуждать посредством купли-продажи земельные участки». Дозволение обращать в собственность расчищенные участки относится к восточной части Чечни, где расчистки производились по разрешению нашего правительства.
Что касается западной части, где произведены мною исследования, то здесь разрешение не делалось, так что означенное выражение доклада штаба относится не ко всей Чечне. Насколько верно мнение, что все чеченцы были чужды каких бы то ни было сословных различий, настолько же неверно представление о существующем у всех них земельном строе, что и подтверждается вышеизложенными добытыми мною при исследовании данными. Мнение же о том, что собственность возникла как бы при содействии нашего правительства, может быть отнесено к одному лишь полному непониманию сторонами друг друга. Очевидно, что чеченцы просили дать им право продолжать расчистки на прежних основаниях, т.е. с обращением расчищенных мест в родовую собственность.
В списках населения каждого селения, составленных в 1886 году, в соответствующей графе есть отметки, что такое-то лицо «общинник»… Списки эти составлялись непосредственно муллами под наблюдением участковых начальников. Но так как муллы едва только умеют излагать чеченскую мысль по арабски и с нашей терминологией права они совершенно незнакомы, то поэтому, не вдаваясь в изучение его, они всех именовали общинниками. Например, такой-то окладной дым состоит из четырех братьев, и у них имеется 20 загонов земли, и вот относительно формы землевладения эти четыре брата отмечаются «общинниками». Очевидно, что слово это употреблено в смысле «общего владения», но не «общенного».
Администрация смотрит на все чеченское землевладение, как на общинное, точно так, как это значится в вышеприведенной выписке из доклада Штаба Кавк. воен. округа. Я лично слышал такой взгляд от Начальника Веденского округа, во время производства работ и слышал отданное им словесно приказание старшине Басты-Ирзауского старшинства о наделении покосными участками некоторых лиц, которым общество не давало их, так как они не имели на это права, как посторонние лица.
Начальник округа, делая такое распоряжение, основывался на том, что означенные лица записаны в посемейные списки 1886 года и что земля будто-бы общинная. Следовательно, по его мнению, они подлежат наделу наравне с прочими односельцами. Но этот взгляд не совсем верен, что видно из нижеследующего описания того, что такое представляют из себя посторонние лица.
Посторонние лица. Дело здесь заключается в следующем: каждое общество по праву на землю, имеет известный строго определенный состав лиц. Эти права и состав оно охраняет и защищает с самых давних времен от завладения или вторжения с самых давних времен от завладения или вторжения посторонних лиц. Между тем, когда в 1886 году наша администрация составляла списки каждого селения (но не списки лиц земельного общества), то в них записаны были все лица, живущие постоянно в данном селении, без разбора однако же их прав на землю. Таким образом эти списки представляют часто административные списки поселений, а не списки земельных общин. Однако, основываясь на этих списках, посторонние лица стали впоследствии требовать земельного надела наравне с другими. До сего же времени они пользовались землею общества частно по праву покупки участков, частно по благоволению обществ. Начальство приказывало давать надел, опять же не вдаваясь в разбор дела.
Происхождение посторонних земельному обществу лиц бывало прежде, бывает и теперь различное. Так, например, некая женщина, урожденная из селл. Сесхоя, Итум-калинского общества, вышла замуж за тавлинца Беты из сел. Буты, Дагестанской области, Андийского округа. От него у нее был сын Гишки. Потом она сделалась свободною, – после ли смерти мужа или по разводу с ним, неизвестно, – и вышла вновь замуж за своего односельца сесхоевца, Оку Ибиева, и от него имела двух сыновей: Ибрагима, ныне уже семейного, и Али имеющего 10 лет, и состоящего в опеке у своего брата, Ибрагима, по назначению общества. Гишки женился в сел. Сесхой, и от него имеется сын Абубекир 15 лет, проживающий там же.
Оставшиеся после смерти отца 76 загонов Ибрагим разделил так: 33 взял себе, 33 оставил Али и 10 отдал Абубекиру. Но Али едва будет согласен с таким разделом своего опекуна и, вероятно, будет оспаривать его, когда станет совершеннолетним. Положение Абубекира очень неопределенное, так ка кон хотя записан по спискам с. Сесхоя, но жители не признают его своим и поэтому не дают ему пая земли. «Земли мало, самим тесно стало жить. Твой отец был тавлинец, и ты также такой тавлинец,» говорили они.
Впрочем, таких случаев образования «посторонних» не много, так как большинство браков совершается в кругу своего общества.
Вторая причина образования посторонних лиц – бегство из родного селения в чужой аул от кровной мести. Такие случаи раньше бывали чаще; теперь, по общим отзывам, их стало меньше, но они все будут продолжаться до тех пор, пока существует кровная месть. Убегают обыкновенно в те селения, где преступники имеют каких-либо приятелей. В этих случаях обычай заставляет принять беглеца и оказать ему покровительство. Если примирения не могло состояться, то беглецы и их потомство навсегда обживались в чужих обществах, не имея однако права на землю наравне с другими. Обыкновенно такие лица покупали пахотные и сенокосные участки на месте проживания, общество же до поры до времени не притесняло их в пользовании пастбищами и выгонами. Теперь же есть примеры отказа в таком пользовании. Вот несколько примеров таких посторонних, Рахма Мусхатов, сел. Шулихой, Тизбичинского старшинства, убил когда-то брата своего односельца Гоя Дербишева и отбыл наказание по нашему суду, но все же не избавлен от кровной мести Гоя, а потому живет вместе с своим братом Гази-гиреем в сел. Дорзихой, променяв свои загоны односельцу. В сел. Шулихой они считаются посторонними. Два брата Осар и Хаджи Магомаевы по кровной мести ушли из селл. Химой, семя одного живет в сел. Шарой, а другого осталась в Химое. Загончики их, оставшиеся без присмотра хозяев, снесло водой. Хоса Исаев сел. Томер-ахки, Бугороевского старшинства, проживает в сел. Цогуной, на купленных расчищенных цогуноевцами участках; родовые же участки в Тепер-ахки отец его продал вследствие невозможности жить там по кровной мести. В селл. Цогуной Хосу не считают своим и не дают земли Боши и Бетер-бай Альлтемировы выселились по кровной мести из сел. Дан-кале в сел. Гухой и живут на купленной за 330 р. земле, равной 12 загонами и 30 косарям. Их сел. Гухой не считает своими и не дает земли и проч.
Третья причина нарождения в обществе иногородних, это долголетнее пребывание жителя одного селения в другом селении, для исполнения каких-либо общественных обязанностей, например: муллы, кузнецы, пастухи. Такие лица служат сначала по договорам с обществами, затем, проживши и купивши участки земли, остаются жить навсегда, числясь посторонними.
Есть и четвертая причина. Шамиль для управления краем присылал своих участковых начальников или наибов, которые приводили с собою охрану, разных приближенных лиц и слуг. Эти лица, обжившись в чужих обществах, например, в сел. Ачалое, Гуликали и проч., остались жить в них навсегда, владея купленными и арендованными участками. Надо заметить, что в некоторых обществах указывали на то, что пастбищами и загонами и на старых местах своего жительства.
Житель сел. Хулундоя Кадыр Алсултанов, проживает в сел. Селеты, Тазбичинского старшинства, по спискам он должен значиться в сел. Хулундой, где живут его дяди. Покойный отец его женился в сел Селеты и остался жить у тестя. У Кадыра в сел. Селеты имеется, под видом родовых, 10 загонов и 19 косарей, по праву залога 7 загонов за 70 рублей и по купле 10 загонов за 760 рублей. Чантинцы не признают его своим, так как отец его выходец из Хулундоя; Хулундоевцы также не хотят его знать на том основании, что отец его совсем ушел от них, не оставив там никаких имущественных связей. Этого Кадыра чантинцы с особенной настойчивость устраняли из своей среды и с особенной зоркостью следили за тем, чтобы я не сделал опроса его об имуществе, боясь того, что будучи опрошен и записан в с. Селеты, Кадыр навсегда остается у них на жительстве.
Проживающий в сел. Какадой, итум-калинского старшинства,Шапои Магомет Мирзаев, переселился сюда 40 лет назад из Дагестанской области, Гунибского округа сел. Куроды. Как видно из справки Начальника 4 участка Грозненского округа, он приписан к сел. Какадой, по предписанию Управления округа, от 10 июня 1904 года за № 10980, основанному на указе Терского Областного правления. Однако общество не признает его своим членом.
Такого рода лица стали жаловаться начальству на общества, что они притесняют их и не дают им права и ..вания землею наравне с другими. Повидимому такие .. особенно были настоятельны с 1886 года, времени .. населения, когда посторонних лиц записали в списке без ведома и согласия обществ.
Вот пример такого рода домогательства. Из дела Шатоевского Горского Суда 1905 года за № 441, видно, что некто Баташ-гирей Магомаев просил Суд за себя и своих односельцев присудить им по 54 руб. за 9 лет потерь от неиспользования полными паями общественной земли сел. Хали-кале 3-го участка, Грозненского округа. В течение 10-ти лет с 1886 года они получали полный пай, а потом общество стало давать им только пол пая. На сделанный Судом запрос Начальник участка 18 июня, за № 988, объяснил, что означенные лица записаны в список Хали-кале в 1886 году. Распоряжение о наделе их половиной пая было, но когда и кем оно сделано, неизвестно. Обществам об этом объявлялось; Хали-калинцы не дают пая потому, что жалобщики чужие для общества люди.
В приложенной же к объяснению копии циркулярного предписания Начальника Грозненского округа от 26 апреля 1958 г. За № 6793 сказано, что «в разъяснение вопроса о наделе коренных и переселенцев в Нагорной полосе земельными паями и в дополнение бывших по этому поводу распоряжений (каких и кем они были сделаны не сказано), вследствие словесного разъяснения Начальника Терской области, даю знать для сведения и исполнения: не входя в особые разбирательства, кто коренной и кто переселенец, требовать от обществ, чтобы каждый член общества наделялся, как наделялся до сих пор, т.е. какой надел получал по обычаю, а не по вмешательству в это дело начальства. Например, если житель наделялся полным паем, а последние 2, 3, 4 года, по вмешательству начальства, давало ему общество половинный пай или на оборот, то требовать от общества, чтобы и теперь наделять земельными паями, как это было по обычаю. Необходимо только соблюсти, чтобы совершенно безземельных не было».
Таким образом это распоряжение отменяло все сделанные раньше распоряжения о наделе посторонних лиц, потому что, по обычаю, общества не наделяли их. Но начальство приказывает, чтобы не было совершенно безземельных; это приказывает, чтобы не было совершенно безземельных; это приказание стоит в противоречии с первым приказанием, т.е делать так, как было по обычаю. Остается неизвестным, как бы начальство решило вопрос о наделе посторонних, если бы знало, что посторонние совсем не наделялись землей и живут в районе обществ на купленных участках по своей воле, пользуясь гостеприимством и покровительством принявших их лиц и снисходительности общества. С начала появления в обществах посторонние люди и не думали об уравнении их в правах, а теперь они настаивают на этом, не объясняя однако истории своего происхождения.
Общества же не могут доказать свое право, так как совершенно не знают русского языка. Да они и не осмеливаются спорить с начальством. Когда Начальник Веденского округа объяснил мне лично, что у чеченцев нет собственности и все они общинники, я спросил его, на чем он основывает свой взгляд. Он ответил вопросом – «А какие у них есть на свое право документы»? Следовательно выходит так, что если нет документов, то нет и права. Начальник округа признает же у чеченцев общинное владение, однако не требует на это от них документов. Этих он только противоречит сам себе.
Приказание о наделе посторонних лиц землею оправдывается единственно тем, что они будто бы безземельные люди. Но если взглянуть в каждое общество глубже, то в нх найдем мы целый ряд безземельных из коренных жителей. Этот разряд имеет более законное право на землю, но не имеет ее в действительности по разным причинам, о чем будет сказано дальше.
Как видно из приведенного циркулярного предписания, вопросы права у чеченцев разрешались по личному взгляду на дело и при том даже по словесным распоряжениям начальства. Такой порядок разрешения спорных вопросов законов не установлен. Чтобы сделать какие-либо мероприятия законными необходимо обсудить их в Общем присутствии Областного правления, постановление которого, по приобретении законной силы, могло иметь для общества вполне определенное значение.
Результаты этого вмешательства таковы: в большинстве обществ посторонним лицам дают на пол пая пашни и покос в разных размерах из общественных земель; в других дают по полному паю и в третьих не дают ничего, стараются даже совсем игнорировать их существование в обществах и наложить на них известную плату за пользование общественным выгонами и пастбищами.
Так, например, у Дзумсоевцев Мумиарского и Кумурт-калинского старшинства совсем нем паев пашни и покоса для своих жителей, не выдают их и посторонним и даже не дозволяют пользоваться выгонами и пастбищами. Сел. Конжехой (23 семейства) поселившееся на земле купленной у Узматкалинцев, Гухоевского общества, имеется выгон отдельный от других, а горнее пастбище общее коренными селениями этого общества: Гухой, Узмат-кале и Чухой. Паев же покоса им не дают. Точно также и сел. Сайрой в 40 семейств живет более 7 человек на купленной у Гухоевцев земле. Пастбище горное у них с сел. Гухой общее, выгон для домашнего скота отдельный; паев же покоса не дают, так как Сайройцы происходит из чужого рода Дзумсой и проч.
Вообще говоря, в обществах 4-го участка Грозненского округа посторонним не дают паев, так как они чужие и живут в среде обществ только благодаря покупке родовых участков, продажа которых везде считается делом не хорошим. В селениях же 3-го участка того же округа, например, Вашендерой, Цогуной, Нихалой всем посторонним дают по ½ пая пахоты и покоса. В сел. Борзой приписанные к обществам в 1886 году посторонние лица получают по одному паю покоса, равному 2 -3-м косарям, и по 3 загона пашни. По предписанию начальника области им надо бы давать по ½ пая, но они дают по целому паю, лишь бы те не жаловались. Своим же жителям паев пашни совсем не дают, так как не из чего давать.
В сел. Кири посторонних очень притесняет общество; например, у Мыссы Салбонова имеется 300 баранов, и ему общество не дозволяет сделать сарая, между тем род его переселился в Кири по кровной мести два поколения назад. О притеснениях заявляли и другие посторонние, прося, чтобы от них был вызван в комиссию для объяснения Хасан Гамбиев.
В спорах, возникающих между обществами и посторонними, последние обращаются в Горский Суд, но он не знает, чем руководствоваться при разборе их, так как кроме вышеприведенного предписания Начальника округа, нет и не было никаких постановлений и распоряжений по этому предмету.
Земельные споры. Изложить в предшествовавших строках разные права чеченцев на землю и исторический процесс образования их, я нахожу необходимым здесь же ответить на вопрос, касающийся количества и характера земельных споров и оснований их.
При изложении права были приведены и некоторые характерные дела по возникающим спорам. Их можно разбить на два разряда: во-первых, на спорах, касающиеся нарушения прав, принадлежащих обществам, как юридическим лицам, и во-вторых, на споры между частными лицами. Относительно первого разряда споров можно считать, что понятие о земельном обществе как субъекте права, хотя и есть в среде населения, но оно не достаточно развито и, главное, не имеет за собою признания и постановления нашего закона, вследствие чего у обществ, в случае каких-либо решений и постановлений, нет Суда, подтверждающего или отрицающего их, и следовательно в дальнейшем течении дела, нет исполнительной власти проводить решение в жизнь.
Такая характеристика вполне относится к состоявшимся уже каким-либо решениям общественных сходов, которые и сами то по себе очень не развиты и не сильны по части юридической компетенции, потому что чувство законности и защиты общественною властью от правонарушений не развито в среде населения.
Всякое земельное дело может иметь таких участвующих в нем лиц, которые вполне основательно могут думать, что дело не пойдет, как хотелось бы другой стороне, так как у нее нет законных оснований. В самом деле: возможно ли обращаться к защите русского закона, по своим имущественным правам, когда в законе не говорится ничего об этих правах. И вот при исследованиях я всегда слышал от населения, что по возникающим делам власти, вместо разбора дела, отвечают: «будет земельная комиссия и все разберет», или «дело неподсудно, так как пропущен 6-ти месячный срок на предъявление иска о праве нарушения, а потому надо обратиться в высший суд для доказательства права собственности», или наконец отвечают так: «дело по цене иска должно разбираться в высшей инстанции суда». В высшем же суде требуются письменные документы для доказательства права, а стороны не могут их дать, так как по безграмотности населения всевозможные гражданские сделки совершались и продолжают совершаться словесно, на основании хотя и норм известного права, но нигде не записанного, передаваемого устно из одного поколения в другое и, понятное дело, видоизменяющегося в своем развитии, сообразно с умственным и нравственным развитием народа.
Таким образом в результате всего этого является то, что общество ли, или частное лицо стараются всеми силами не лишиться фактического обладания вещью и защищает это обладание физическою силою. В противном случае совершенно невозможно возвратить вещь, – объект права, – потому что правительство и суд всегда восстановит нарушение владение нового владельца, если он, не пропустив 6-ти месячного срока, будет просить о том.
В Шатоевском Горском Словесном Суде разбираются иски на суммы до 2000 руб. и дела о восстановлении нарушенного владения. Дела же о праве собственности на недвижимые имущества подлежат ведению Окружного суда.
Дела Шатоевского Горского Суда в 1896 году сгорели и я не мог познакомиться с характером земельных споров, разбиравшихся в этом суде раньше того года.
Из текущих же дел можно указать на следующее: Поручик милиции Абдула Дубаев в 1903 году просил Суд восстановить его право владения родовыми участками, которыми завладели два брата Арсан-гирей и Давлет-гирей Джамссаговы. Они раньше платили ему аренду за участки по 20 руб., а теперь не только что не платить денег, но даже говорят, что земли их. Суд признал иск правильным и постановил удовлетворить ходатайство Абдулы Думаева. Начальник Терской области отменил это постановление и предложил Суду вновь рассмотреть дело, вследствие доводов, приведенных ответчиками в апелляции. В апелляции же сказано, что спорной землею владели не два, а 35 домохозяев и не 6 месяцев, а 36 лет, почему дело должно подлежать разбору владикавказского Окружного Суда.
Что касается споров обществ между собою, по окружным границам, то на предлагаемые вопросы они заявили о следующих:
1. Шароевское общество заявило спор с общество Сандуховским об участке земли, расположенном по обеим сторонам р. Хейчур-ахи, начиная с расстояния около версты от сел. Кобос и кончая вершиною этой речки. Этот участок в 800 дес. состоит из горных пастбищ и именуется Хейчу. Другой спорный участок около 370 дес. между теми же обществами находится на правой стороне р. Доной-ахк, при соединении ее с р. Сандухой-ахк (или Шаро-аргун) у сел. Кобос и также состоит из горных пастбищ. Основания спора со стороны Шароевцев такие: как сказано уже выше, первый основатель общества был некто Шаро-хан, в его владении находились все местности, расположенные по бассейну верховий р. Шаро-аргун. В то же время и Джайлинский князь (по-тавлински, Аварский хан) стал подчинять своей власти и заселять местности близ района, занятого Шароханом. Опасаясь за судьбу слабой окраины своего владения, сын Шарохана, Цогал, поселился в двух башнях построенных на правой стороне р. Шаро-Аргуна, при впадении балки Маза-ахк, где по настоящее время есть загоны пашни Омар Магомаева, одного из потомков Шарохана, живущего в сел. Шарой. Эти загоны служат указанием прежнего их здесь владения и сохраняются потомками Шарохана в видах доказательства связи по земле обоих обществ. К Цогалу, под его защиту и покровительство, переселился с р. Терека из рода Дзандухоя (Сандухоя), бежавший от кровной мести, некто пари, которому Цогал дал место для постройки башни (теперь она в развалинах), пастбища, покосы и пашни. Шароевцы, по праву первого займища, издавна пасли свой скот в спорном месте и даже дальше, по хребту до самой границы с Хильдихероевской землей; на самом же участве Хейчу есть хутор шароевца, существующий 50 лет. Сандухоевцы же говорить, что земля их и приводит довод, что отделение земли произошло по водораздел в давнее время. Посторонние люди говорили, что у спорящих сторон было даже соглашение о пользовании: чтобы до июля пасти скот Сандухоевцам, а с июля Шароевцам. Спор будто бы подняли в последние годы Сандухоевцы услышав о скором назначении поземельной комиссии. На таких же основаниях происходит спор и о втором участке.
2. На севере от г. Елжар-корт покосное место Макаойцев оспаривается Садойцами, в районе владений Богачароевского общества, на том основании, что родоначальник Садоя Садо 15 поколений назад поселился было в той месте, но потом переселился в настоящее место в расстоянии дня езды.
3. Третье спорное дело имеется в районе селения Баулой, по смежности с сел. Пеж-Босхой, Баулоевцы считают границей водораздел р.р. Баулой и Никорой, а Пеж-босхойцы владеют с давних пор за перевалом узкою полосою земли, по опушке леса к стороне Баулоевского общества. Основание первых то, что водораздел-межа, как это везде принято. Пеж-Босхойцы же завладели землею потому, что Баулоевцы не проникали туда и теперь они считают ее своею.
4. Четвертое спорное место находится в районе сел. Цацхой, на правой стороне р. Чанты-аргун, ниже селения, но смежности с землей с. Ауды. На эту землю предъявляет право сел. Тусхорой, расположенное на левой стороне реки, на том основании, что Тусхороевцы, когда-то давно жили на этой земле, доказательством чего служат развалины их башни. Цацхоевцы же, фактические владельцы земли, о трицают это право, гвооря, что Тусхороевцы снимали у них эту землю в аренду на зимовку; для защиты же себя и скота от нападений, они построили жилище-башню. Теперь эта земля сдается Цацхоевцами в аренду малоземельному Аудынскому аулу. Это обстоятельство по словам Тусхороевцев, имеет важное значение, так как Аудынцы, желая оставить в аренде землю по дешевой цене, нарочито показывают, что земля Цицхоевцев.
5. Пятое спорное место находится в районе сел. Конжехой, Гухоевского общества. Здесь спор заключается в следующем: это селение купило землю у сел. Узмат-кале семь поколений назад и в точности не определило границу, но, однако, всегда владело по водораздел балки Дах-корей, покрытой в вершине кустарником. Теперь же Узматкалинцы говорят, земля эта их, основываясь на том, что земля была покрыта лесом, которого они не продавали, хотя она и находится по покатостям , идущим к балке Дах-корей, на которых, в перемежку, расположены проданные Конжихоевцами пахотные, покосные и пастбищные земли.
6. Суть этого дела состоит в особой истории образования казенного участка «Соракай-лам», – в районе сел. Нахчикелой, которому оно будто бы принадлежало бесспорно 40 лет назад. Дело, по словам доверенных от общества, заключается в том, что бывший Начальник Грозненского округа Ипполитов назначил своего шурина Гуданита участковым начальником, имевшим свое пребывание в смежном сел. Буни. За пожертвование в мечеть сел. Нахчи-келой, общество дало ему на год в пользование сенокосы и пастбища в урочище «Саракайлам». По лишении его должности, он по неудовольствию на Нахчи-келойцев, сообщил начальству, что участок Саракайлам никому не принадлежит. Поэтому участок был взять в ведение казны и общество, по разрешению Наместника Кавказского, приобрело лишь право постоянной аренды участка, платя за это ежегодно по 100 рублей.

Весь этот отдел, как сказано, совершенно безлесен, а потому жители необходимый для отопления и построек лесной материал доставляют вьюками на ослах и лошадях и волоком быками из юртов дальных обществ, находящихся в 2-х днях езды. В том отделе расположены селения и общества: Босой, Хиндой, Садой, Орсой, Цикарой, Тондухой, Макажой, Харкарой, Ихарой, Кезеной и Хой, с их отселками и хуторами; Кезеной и Хой находятся в худшем, сравнительно с другими, положении по причине малого количества обрабатываемых земель, которые к тому же очень усеяны мелкими каменьями.
К отделу Г) надо отнести все юрты, расположенные при верховьях речек всего исследоуемого района. Юрты эти очень пресечены балками и крутостями и имеют возвышение над уровнем моря – одни от 600 до 1000 саж., а другие (в южной части района) – от 800 до 1200 саж. Сюда относятся с правой стороны р. Чанты-Аргун, нынешния Ведучинское и Тазбичинское старшинства, общество рода «Дзамсой», ныне Кумурткалинское и Мужиарское старшинства; и по левой стороне той же реки селения лежащие по верхней половине течения р. Никарой-ахк, начиная от сел. Ушни, верхние с.с. по р. Баулой-ахк, верхняя часть Тусхароевского старшинства, дальнее селение Эзихой и Цацхой расположенное на правой стороне р. Чанты-Аргун, дальше род «Мулкоевцев», ныне старшинство Бенгороевское и в последнем особое общество Пешхой, владеющее общирными пастбищами и сенокосами. К тому же отделу по р. Шаро-Аргун причисляются мною общества: Нахчи-келой, Ачалой, Цеси, род Алихой или Ригахой, Нижелой, «Дайцы» из 5-ти селений, общество Багачарой, Машкарой и Нюй, с их отселками и хуторами. Во всей третьей категории преобладает скотоводство.
4) К четвертому разряду относятся селения, расположенные по долинам рек Чанты и Шаро-Аргун при впадении в них второстепенных речек. с правой стороны р. Ч.-Аргун старшинства: Итум-калинское, Гучум-калинское, Бугороевское, Аудыкское и юрт с. Пежой Баулоевского старшинства; по левой стороне той же реки – селения нынешнего Баулоевского старшинства, заселенные родами «Терлоевцев» и «Баулоевцев», расположенные в нижней половине течения р. Нихорой-ахк и при впадении р. Баулой-ахк в р. Чанты-Аргун, и весь склон между этими речками к р. Чанты-Аргун, на котором расположены с.с. Тунгухой, Пем-Басхой и проч.; далее – нижняя часть земель рода «Дышны», ныне Тусхороевского старшинства, с. с. Тусхорой и Басхой: всеБечикское старшинство; с. Какодой, Итум-калинского старшинства; часть общества Мулкой, состоящая из пяти селений: Конжухой, Сайрой и др., Ушколоевское старшинство и с. Нихалой, о котором сказано в разряде первом. По бассейну р. Шаро-Аргун к четвертому разряду относятся юрты с.с. Химой, Хири, Чебах-кенерой и Кулой.
Во всех этих поселениях хлебопашество по климату, находящемуся в зависимости от 360 до 800 с. возвышения над уровнем моря, могло бы стоять на одинаковой ступени с скотоводством, но для этого нет достаточной площади удобной земли; здесь, вообще говоря, имеющиеся в юртах земли представляют крутые размывы горных кряжей, часто без всякого растительного покрова.
5) Наконец к пятому разряду можно отнести местности самые нагорные, расположенные от 700 до 1400 – 1800 и 2000 саж. над уровнем моря, под самым Андийским хребтом. Здесь расположены общества и старшинства: Перой, Пежиперой, Чамгой, Сакентхой, Керестхой, Горзинтхой и Хингихой; все они занимают бассейн речки называемой внизу Цийлой и вверху Тюйлой, впадающей в р. Чанты-Аргун. Сюда принадлежат общества: Сондухой и Хулундой, расположенные в верховьях р. Шаро-Аргун. Эти общества избрали себе самые дикие, неприветливые и недоступные ущелья гор, высшие вершины которых покрыты вечными снегами, а крутые склоны усеяны скалами.
Во всех этих местах возможно только одно скотоводство. Но для всего скота, который здесь может быть выпасываем в летнее время, совсем нельзя запасти соответственного количества сена на зиму по неимению сенокосных мест.
Как общую характеристику по скотоводству, во всем наследованном мною районе, в связи с означенным подразделением, можно отметить, что принимают скот на летние пастбища следующие общества: Хингихоевское, Керестхоевское, Пажперойское и другие, расположенные в верхних двух третях бассейна р. Тюй-лой, или Цийлой, Сандухой, Хулундой, Цеси, Макажой, Борзой. Дзумсой, Пешхой, Бенгорой и другие, разбросанные по району в верховьях бассейнов речек. Гонять скот, премущественно овец, на зимовку и на котку раннею весною на равнину общества: Гухой, Ушколой, Гучум-кале, Ауды, Чебахкерой, Кулой, Гучум – кале, Вашендерой, Цогуной и др.
Плата за лето в горах берется такая: 1 ½ – 2 руб. за лошадь, 70 коп. – 1 р. – крупный скот – при этом пастухи местные; овцы по 15 коп., но пастух хозяйский. Так например, Тусхоройцы отдают в Мумиар, Гухой, Тазбичи и Борзой и платят по 1 ½ р. лошадь, 40 -60 к. бык и корова и по 10 руб. за 100 овец и прочий мелкий скот. Пастьба продолжается 3 месяца. На зимовку скот гонят на равнину, где запасают сено летом или покупают готовое. Большинство скота из гор перегоняют туда; расходы по зимовке делаются все больше, стеснительнее и тяжелее. Население просило обратить на это внимание. Гали-Кулойцы за право пастьбы позднею осенью, раннею весною и за зимовку платят по 10 руб. за 100 овец. Да сена надо купить для них на 100 – 150 руб.
Нижелойцы за тот же срок платили по 20 р. за 100 овец, а за 2 месяца 10 руб., Богачарой платит на равнине за 2 весенних ранних месяца 20 руб. за 100 овец и особо 10 руб. за кошару. Все вообще горцы заявляли о крайнем стеснении овцеводства: рогатый скот не загоняют на зимовку по неимению пастбищ и потому, что все больше и больше приходится платить за зимовку.
Лес и значение его в хозяйстве чеченца. Раньше было сказано, что лес произрастает преимущественно в северной части района; в южной части леса совсем мало. В частности же с.с. Макажоевского, Шароевского, Итум-калинского, Ушкалоевского, Келселоевского, Тусхароевского, Босохойского, Хиндоевского, Орсоевского, Садоевского, Буни, Ушкалоевского, Чебахкерой, Кулой, Ачалой и Ригахойское общества и старшинства с их отселками и хуторами совсем не имеют леса.
Потребность в лесе не во всех селениях одинакова. В южных она меньше, чем в северных. Южные селения состоят из очень скученных построек, имеющих незначительные размеры. Постройки сделаны из камня и лес потребовался только на потолке, подставки под балки, двери и окна. Дворов вокруг домов здесь нет и часто выход из дома, или «цоэ», ведет прямо на узкую улицу, пространство которой, находящееся против дома, заменяет двор. Полевые ограды также сделаны из камня. В этих селениях лес более всего нужен для отопления. Некоторые селения, по неимению в своих юртах леса, пользуются им из смежных юртов и препятствий в этом со стороны последних не встречают, так как все леса состоят в ведении Государственных Имуществ.
Так группа 20-ти селений, расположенных по бассейнам верховий р.р. Аржи-ахк и Ансалты берет лес для построек и на топку в селениях Нахчи-келой, Кири и Хачарой; Баулоевское старшинство, состоящее из 24 селений, берет лес частью у себя, а большею частью на левой стороне р. Чанты-Аргун, в районе Пероевского старшинства, и даже в Кийском старшинстве. Селения Тусхароевского и Итум-калинского старшинств получают лес оттуда же, откуда и Баулоевское.
Лес рубится на месте, стягивается быками или скатывается собственною тяжестью по крутым покатостям к р.р. Хий-ахку и Чанты-Аргуну и сплавляется по ним целвыми бревнами по одиночке. Затем рабочие следят за сплавом и, например, в сел. Итум-кале, ловят бревна, складывают в кучи и продают. Цена кубической сажени дров в Итум-кале 8 – 10 руб.
В некоторых селениях, по неимению леса, например: в Харкарой, Ихарой, Кой, Кезеной и друг., не делалают для скота на зиму теплых сараев, так как трудно добыть балки на потолки сараев. Скот, оставаясь на холоде, требует больше корма и болеет. В с. Хой я видел сарай для скота, искусно сложенный на каменных столбах с каменными сводами без глины и извести, покрытый сверху землею .
Несмотря на простоту и нетребовательность жизни горцев, потребление леса здесь все же довольно значительно. Летом топят печи-камины три раза в день; зимою же топка поддерживается постоянно, для согревания жилого помещения. Однако оно согревается плохо, так как вся теплота уходит в трубу, не согревая стенок камина. У горных чеченцев нет целесообразной печи, которая служила бы для варки пищи и отопления, как у нашего крестьянина. Сделавши такую печь, он сохранил бы себе много времени, для другого дела. Между тем, как теперь, оно тратится на доставку дров. При сосуществовании настоящего очага-камина с прямою выходною для дыма трубою, чеченца больше всего согревает его шуба, которую он не снимает с плеч почти круглый год.
Если теперь во многих обществах в лесе большая нужда, то современном она будет еще больше и горцу, при бедной природе, придется еще труднее жить, чем теперь.
В степных или приозерных наших местностях на топливо употребляются разные материалы, например, солома, камыш, степной, негодный на корм, бурьян, стебли подсолнуха, шелуха от семян его и, наконец, «кизеки», т.е. уплотненный и смешанный с соломой помет рогатого скота и овец. Здесь же в горах, природа ничего лишнего не дает: нет ни бурьяна, на камыша, ни излишней соломы, так как последняя вся целиком идет на зимний корм скота. Помет же овец и скота идет на удобрение маленьких загончиков, лежащих по близости от жилищ, куда доступно выносить на руках удобрение. Ископаемого топлива в районе совсем нет.
В северной части района, начиная преимущественно от северных склонов хребта Велодук, проходящего с юго-востока на северо-запад по над северными границами обществ Кири, Дзумсой и Чанахой, вся местность более чем на половину площади покрыта лесом. Здесь большинство населения живет не скученными постройками, а отдельными хуторами, разбросанными по всему юрту. Даже в самых селениях место при самом доме на значительном пространстве занято отдельными хозяевами; здесь около каждого дома есть маленький дворик 10 – 20 шагов, занятый хозяйственными постройками и предметами обихода; вокруг же этого дворика огорожено плетнем поле для хлеба, – обыкновенно кукурузы. Дома обыкновенно здесь также каменные, но есть турлучные и деревянные, все обмазаны глиной снаружи и внутри. Крыши не плоские, земляные, как в южной части, а четырехскатные, крытые черепицей местной выделки.
Поэтому в селениях северной части района лес употребляется в большем количестве, чем в южной. Но и здесь, по непрактичности устройства печей, почти вся теплота, даваемая сжигаемой древесиной, пропадает без пользы для человека.
Потребности горцев в строительных материалах и топливе выражаются в данных, приведенных в прилагаемом при сем описании лесов. На каждый двор определено по 5-ти бревен, 10 жердей, 100 кольев, 2 кубических сажени сырых дров и 1 куб. саж. валежных и 2 куб. саж. хвороста. В северной части возможно воспользоваться этими материалами, так как леса кругом много, и он находится близко и довольно доступен для пользования. В южной же части этого сделать невозможно, но трудности доставки леса, преимущественно вьюками. В совершенно же безлесных местах только крайняя необходимость заставляет отправляться на два дня за дровами. При этом вьюками на осле или лошади возможно доставит в один раз не больше 3 – 4 пудов дров. Не трудно сосчитать сколько потребовалось бы времени на доставку вышепоименнованного лесного материала. Мы нашли бы, что если бы горец весь год занимался этим делом и употреблял бы все свои первозочные средства, то и тогда не доставил бы домой и половины дров, бревен и проч. материала, разрешаемого ему лесным ведомством. При незначительности же здесь (в южной части) лесной площади, едва ли и хватило бы ее для населения надолго.
Во всех местностях лес идет не только для построек и топлива, но и для множества самых необходимых хозяйственных и домашних поделок, как например: земледельческих орудий (плуг, борона); больших в 1 – 2 куб. сажени (плетеных из хвороста) закромов-кошелей называемых по чеченски «иду», для склада на сохранении зимой початков кукурузы, не очищенной от листьев; седел для вьюков; незатейливой столовой посуды и ложек; из дупляков – кадушек для посолки сыра и хранения его; из липового лыка тонких бичевок для вязки вьюков; санок, или «салаз», для перевозки, где это можно, волоком хлеба и сена; маленьких корыт, или «гуй», для замешивания теста на хлеб; кроватей, стульев, сундуков («сер») для одежды и особых ящиков («аки») для пшеницы; гарбель («юла»), вил («шад»); из дупляков же – мер («кирт) для отмеривания зерна; тонких в 2 ½ арш. Длины колышков, для укрепления к земле копен сена, чтобы не унесло их ветром; в селениях, лежащих на колесной дороге из г. Грозного в бывшее укр. Евдокимовское, около с. Итум-кале, – двухколесных повозок, «варда», и проч. Наконец, лес требуется для разных общественных сооружений, как-то: мечетей, мостов и исправления дорог и насыпей на них, укрепления берегов речек от размывания и прочих надобностей.
В самой северной части района, на границе с равнинами, стали развиваться торговля лесом и дровами, благодаря наличности здесь колесных дорог. Лес и дрова вывозятся из районов с.с. Чишки, Дачу-Борзой, Улус-корт и окрестностей слоб. Шатой. Кроме того, здесь при слиянии рек Чанты и Шаро-Аргун, имеются водяные лесопилки, принадлежащие горцам. На лесопилках местные жители распиливают бревна на доски и продают, вывозя в г. Грозный и в селения, находящиеся на равнине.
Формы хозяйства. Как сказано уже было, занятия населения, доставляющие ему главные средства к жизни, составляют скотоводство и хлебопашество. При этом в некоторых селениях, расположенных в северной части, развито более хлебопашество; в других же в той же местности хлебопашество и скотоводство стоят на одинаковой ступени и, наконец, в южной части, от р. Велодук от сел. Гучум-кале, и по реке Шаро-Аргуну, скотоводство, как источник жизни, занимает главное место.
Скотоводство. О сравнительном развитии его в разных селениях района можно судить из прилагаемой при сем ведомости, основанной на показаниях жителей. Хотя к показаниям этим надо относиться с некоторым недоверием, так как некоторые жители могли показывать о своем имуществе не совсем точные сведения, но все же к большинству показаний, особенно людей малоимущих, можно относиться с доверием: бедный человек не убавит своего имущества, так как оно маленькое; богатый же будет стеснять говорить о своем достатке в присутствии других.
Горский рогатый скот очень мелок. Взрослые экземпляры его, по внешним размерам почти вдвое меньше степного скота, доходя до 1 ар. 4 н. выш., 2 ар. 10 вер. длины, 8 – 10 пудов живого веса. Но за то этот скот создан для гор и, главное, для той жизни, какую ему приходится вести в руках своего хозяина, невзыскательного в потребностях и выносливого в невзгодах. Можно не преувеличивая сказать, что горец и его скот созданы друг для друга. Скот, при благоприятных условиях летнего подножного корма, хорошо подготавливается к перенесению зимы; хорошо выносить стужу, так как большую часть года проводить на открытом воздухе под дождем, ветром и снегом; как только стает снег, скот сейчас же находит себе хотя сколько-нибудь корма. Цепкая и проворная горская скотина легко карабкается по самым крутым склонам гор.
Наконец едва ли не самым главным его качеством надо признать способность стойко выдерживать зиму в теплых сараях. При этом организм его, для своего существования больше рассчитывает на самого себя, чем на заботу хозяина и употребляет для этого запас жира и клетчатки, накопившиеся за лето и осень на подножном корме. В этом отношении горский рогатый скот, а также и овцы немного разве отличаются от всех животных, находящихся в диком состоянии. Эти последние совсем уже не рассчитывают на запасы корма на зиму, а довольствуются тем, что находят под снежным покровом, они, точно также как и чеченский скот, встречают весну худыми и истощенными, так как все, что накопилось за лето и осень, истрачено на холодную зиму.
Продуктивность коровы выражается в удое не более ½ ведра в день. От нее за весь удойный период, продолжающийся 5 месяцев можно набрать около 10 -12 фун. Масла («датты») и 1 ½ – 2 пуда сыра («колт»). Стоимость коровы 15 – 20 рублей; бык стоит 20 -25 руб. По словам чеченцев быкам выпало хорошее положение в хозяйстве, так как в работу их употребляют только во время пахоты, которая незначительна; остальное же время они гуляют на воле. Дорог колесных в горах нет, а потому и езды на них не бывает.
Овец и коз чеченцы также доят, и это относится к обязанностям мужчин. Время удоя продолжается 3 месяца. Овца дает на 1/3 меньше молока, чем коза, и в 4 -5 раз меньше коровы. С молока овец и коз масло не собирают и все оно идет на выделку сыра, отчего овечий сыр считается лучше, чем коровий. От овцы и козы можно собрать 10- 15 фунтов соленого сыра («чохе»); свежий называется «нахчай». Коровий и овечий сыра («чохе»); свежий называется «нахчай». Коровий и овечий сыр, просоливши в маленьких в 2 – 3 фунта кружках, держать потом в разсоле, в деревянных кадушках («таака» или «шилка»), выдолбленных из дуплеватого ствола липы, с искусно вставленным дном. С овец собирают шерсть один и два раза в год; с 9 шт. около пуда шерсти, стоимостью 6 – 7 рублей на месте. Стоимость овцы или барана от 2 до 10 рублей, козы от 2 до 5 рублей. Овцы накопляют к поздней осени очень много жира, особенно в большом курдюке.
Большинство скота и овец не пригоняют домой на зиму, а оставляют в пределах покосной полосы или ниже ее, где более удобно доставлять сено для корма.
Коневодство. По рассказам стариков коневодство полстолетия назад было очень развито в Чечне, и Шамиль, во время войны с Россией, формировал в ней свое конное войско. Теперь же во всем районе насчитывается 4552 лошади, что дает на две семьи одну лошадь. Иногородние, в Кубанской области, неимеющие в большинстве своей земли и живущие на арендуемой, имеют 1,8 лошади на семью, т.е. больше чем в три раза. По всей Терской области в среднем на 100 душ мужского пола приходилось 65,2 лошади, или на две семьи приблизительно три лошади.
Плохое состояние коневодства объясняется недостаточностью зимнего корма для содержания лошадей. Редкий житель в селении имеет 2 – 3 лошади. У большинства их совсем нет; оно и понятно: лошадь можно держать при избытке корма, а когда этого нет, то приходится иметь в хозяйстве коров и овец.
Лошадей держать самое ограниченное число, лишь бы иметь средства перевозить купленный на равнине хлеб и съездить куда-либо по делам. Для этого родственники одолжают их друг другу. Лошади невзрачны на вид, но несмотря на это местные лошади очень выносливы, крепки и незаменимы для гор. Например, они без всякого отдыха делают сразу подъем в 500 саж. Высоты по очень крутым тропинкам, и при этом не потеют и не задыхаются.
Для перевозки хлеба и дров чеченцы держать ослов, впрочем в очень, незначительном числе. Животное это очень выносливое, умное, не отбивается далеко от двора, но оно не пользуется у чеченцев особенным почетом. Стоимость хорошей верховой лошади от 100 до 150 р., вьючная лошадь стоит от 30 до 50 рублей; осел – 10 – 15 р. Лошадиного мяса чеченцы не едят. Кобыл не доят.
Отдача скота в аренду. У населения, по части скотоводного хозяйства, составляющего здесь тоже самое, что на равнине хлебопашество, существует особый вид соглашений отдельных домохозяев, имеющих скотину и овец и неимеющих их. Это есть отдача в условную аренду овец (по чеченски «дадяла-джавоту»), а также отдача коров («дадяла-хейли-воту») и телок годового возраста. Срок аренда продолжается обыкновенно 3 года. Об условиях аренды можно судить по следующим примерам:
Муса Мажиев сел. Итум-калинского отдал своему односельцу 17 овец, с тем, чтобы через 2 года тот возвратил ему 17 же штук взрослых овец, с добавлением половины приплода за это время.
Оку Гичиев с. Цюникой отдал в аренду 4 коровы с тем, чтобы по истечении 3 лет арендатор отдал ему 6 коров не моложе 4 лет, добавив часть из своих; весь остальной приплод поступает в пользу арендатора; при этом хозяин имеет право взять одну корову во время удоя, для своего продовольствия, а на зимовку возвратить ее арендатору. Молоко от всех остальных коров поступает в пользу арендатора. Исуп Эдиев сел. Какадой отдал 45 овец своему брату Али с тем, что через 3 года они всех овец с приплодом поделять и две трети получить Исуп, а одну треть Али.
Вдова Тата Алдамова селл. Цомадой, Тазбичинского старшинства, отдала в аренду 40 овец на таких же условиях, как и Исуп Эдиев. Губаш-каджи-Чопан Хаджиев с. Итум-кале имеет 30 коз, находившихся в 1906 году в аренде на 3 года у Оку Магомадова и Хаджи Абакарова; по окончании срока все с приплодом поделять, и две трети возьмет хозяин, а одна треть поступить арендаторам. Если волк зарежет сколько-либо овец, то никто не отвечает, но мясо прирезанных овец со шкурою поступает хозяину. Не зарезанное или не прирезанное магометанином, также как и у евреев, закон запрещает употреблять в пищу.
Ома Эльдиев держит 40 овец и 20 коз; через 3 года все, сколько будет, поделить с хозяином, как сказано в других примерах. Если отдаются в аренду одни телушки, то немоложе одного года; по истечении 3-х лет все делится пополам.
Во всех случаях отдачи в аренду овец и коз хозяин имеет право резать овец на пищу, но он должен делиться с арендатором мясом и шкурами по ровну. Шерсть с овец также делят пополам; только молоко берет все в свою пользу арендатор.
Такая форма хозяйственных соглашений сначала возникла из желания зажиточного человека дать возможность заработать и завести свое хозяйство какому-либо родственнику или просто хорошему трудящемуся человеку. С течением же времени стали вызываться и чисто хозяйственными расчетами; так например человеку преклонного возраста, не имеющему подростка-пастуха, не хочется самому пасти свой скот, да и не в силах он уже этим заниматься: он и отдает его другому, выговаривая себе право пользования частью приносимой скотом пользы. Недостаток сена на зиму для корма и временная отлучка из селения на 2 – 3 года тоже бывают причиной отдачи скота в аренду, и проч. Выгода для хозяина является в том, что он не лишается навсегда своего достояния, и так сказать куска хлеба, которое трудно или совсем невозможно завести, или нажить вновь. С другой же стороны, лицу, которое берет в аренду овец и коров, выгода от этого та, что он незаметным трудом своим или членом своей семьи, находит прибыль в средствах к жизни и увеличение своего имущества.
Такими то вот способами население старается снискивать себе средства к существованию, не прибегая к благотворительности или к нищенству, которого в Чечне не существует. К благотворительности же из особых пожертвований – «закат», делаемых ежегодно мусульманами (не особенно то, как говорят, усердно) в размере 1/10 урожая и приплода овец, прибегают только калеки и люди впавшие в безысходную нищету.
Улучшение породы скота, примесью других пород, или совершенной замены местной породы другою, едва ли возможно и желательно теперь, потому что лучшие породы требуют лучшего ухода за собою, теплого и сухого помещения, какого не имеет даже и сам чеченец, и более питательного и обильного корма. Всего же этого горец не может дать до тех пор пока сами условия жизни и хозяйства его не изменяется к лучшему. К этому изменению на первом плане надо поставить правильное травосеяние. Но для этого надо иметь наглядный пример на месте и хотя бы самое начальное образование, чтобы население относилось доверчивее к новшествам. Затем необходимо увеличение цены продуктов, сбываемых теперь за ½ и 1/3 цены. Но для этого надо проведение колесных дорог к главным пунктам района. Травосеяние на первых порах дало бы больше корма на зиму, а это улучшило бы местную породу и, главное, увеличило бы количество скота, что так необходимо в виду увеличения с каждым годом народонаселения.
А пока все это сбудется, чеченский мелкий скот будет незаменимо исполнять свою главную роль в хозяйстве горца. Он выгоднее даже и в том отношении, что из массы живого материала, представляемого, например, десятком голов горского скота, экономнее можно воспользоваться или частью его или приростом от него, чем от вдвое крупных пяти экземпляров животных, равных им по живому весу. Случайную потерю одного экземпляра из второй группы.
У горцев, как они говорят, были на глазах примеры заведения буйволов и крупных коров, каким-то участковым начальником и они знают, эти тяжелые и неповоротливые животные, заходя за былинками корма в какое либо тесное место, где нельзя уже было ни идти вперед, ни повернуть назад, срывались в обрывы и разбивались на смерть, – и это происходило вблизи шоссе, в местах доступных, а не в самых трущобах гор.
Хлебопашество. Как сказано уже было, хлебопашество занимает второе место в средствах к жизни чеченцев в южных нагорных частях района. Главным хлебным растением служит кукуруза, или «хаиш». Она преимущественно пред всеми другими хлебами возделывается во всех обществах, где только климатические условия позволяют это. Только в южных нагорных обществах, каковы: по р.р. Сандухой, Хулундой, в верховях аржи-ахк, Кулой, Ансалты, Ций-ахк, Никарой-ахк и Баулой-ахк, а также и в обществах, расположенных в вершинах бассейнов речек, выше 500 – 600 саж. Над уровнем моря, начинают преобладать: над кукурузой местная яровая пшеница («ка»), рожь («баже»), свес («кена») и ячмень («мук»), при чем самых высоких мест (около 1000 саж.) достигает один ячмень, но здесь он редко вызревает, а потому зачастую выкашивается и идет на корм скоту.
Мера земли. Земля для обработки под хлеба измеряется мерою загона, то есть участка земли, по местному называемого в южной части «каа» и в северной «ди», т.е. день. Если спросить хозяина чеченца сколько у него десятин пахотной земли, то он ответит: «не знаю». На вопрос, какая у них принята земельная мера, он ответит: «у нас нет никакой меры». Если же спросить, – на сколько дней у него пахоты, то хозяин ответит: на 2 – 3 – 10 и т.д. дней.
В южной части считают полдня работы, – вспахать, засеять и заскородить за единицу работы и земли. После же полудня хозяин пускает быков кормиться на подножном корме и отдохнуть. Работа начинается с шести часов утра. На севере работа продолжается несколько больше, а потому и загон здесь больше. Чаще всего каждый загон отграничен от других вполне определенными и постоянными границами: рядами камней, канавками, а больше всего уступками террасок, идущими по покатостям гор и на которые разбита всякая обрабатываемая местность. При этом, по принятому обычаю, уступ, лежащий внизу загона, принадлежит хозяину этого загона, а не нижнему, и потому только он имеет право скашивать или сжинать на нем траву.
По произведенному мною во многих местах измерению загона, он оказался равным в одном месте 370 кв. с., в других: 270, 400, 370, 330, 400, 450, 350, 400, 230, 270, 300 и 350 к с.; отсюда средняя мера получается 345 к.с. в пределах от 230 до 450 кв. с.; для всего района я принимаю, в видах округления счетов, среднюю величину дневной или полдневной работы равной одной шестой части десятины. При чем выражения «полдня» и «день» я считаю за одинаковую единицу времени работы, потому что как в одном, так и в другом случае собственно на самую работу употребляется около 8 часов времени. Если у северных обществ загон несколько больше, то это зависит не от более продолжительного времени работы, а от легкости обработки земли на более ровных местах. Горные чеченцы говорят, что загон у плоскостных чеченцев равен четверти десятины, а в горах шестой и восьмой части; это определение подходит к действительности и по количеству высеваемого зерна, – например в сел. Дачу-Борзой на загон высевают до 6 гарицев кукурузы, а в горах вдвое меньше.
Орудия обработки земли. Самая пахота производится очень несложным плугом, называемым «ног-дук» или «ног-докуш» (черт 2). Он состоит из двух частей: передней «коже-гур», состоящей из 3 – 4 аршинной жерди, на заднем толстом конце которой укреплен острием вниз «поту», или железный резец 5 – 6 вершков длины, наклоненный вперед, а сверху жерди укреплен «колаш», или палочка 1 ¼ арш. Вышины с ручкой, отогнутой назад, за которую держится и управляет «коожегуром» второй, по значению в работе, пахарь; на переднем же конце «коже-гур» привязывается ремнем ярмо – «дукг», в которое впрягаются молодые быки, которых ведет в руках по борозде пахарь – мальчик. Вторая, – задняя часть плуга или «нок», – состоит из трех главных частей: передней – «пю» тонкой жерди около 2-х аршин, сильно приподнятой вверх; средней «нок» – коленообразной, прочной, вершка 2 – 2 ½ толщины, части в 2 аршина длины; к передней длинной части «нок» привязывается «пю» двумя свитыми в бичеву деревянными прутьями, а к заднему, изогнутому вниз под прямым углом, концу укреплена третья часть – «нох», – или толстый прочный деревянный обрубок, на переднюю заостренную часть которого надевается копьеобразный лемеш («хонухол») имеющий вершков 6 – 7 в длину и 4 – 5 в шируну в рабочей своей части. К «нок» прикрепляется сверху такой же «колаш»,какой и в передней части, за который держится плугатарь («нахало») и управляет работой. К «пю» привязывается ремнем ярмо, причем если привязать его ближе к «нох» и к плугатарю, то плуг будет пахать мельче, а если дальше, то глубже, потому что конец «пю», как сказано, приподнять вверх и быки нижней частью шеи нагибают его вниз, отчего острые копье «хону-хол» также наклоняется вниз; остается только «нахало» изо всей силы надавливать на «колаш», и плуг будет пахать вершка 2 -3 глубины. Быки в эту часть плуга впрягаются старые, знающие дело пахоты, а потому идущие по борозде, не сбиваясь куда-либо в сторону.
Передняя часть такого плуга прорезывается вершка на 2 -3 вглубь черту, соблюдая ширину полосы земли, сообразную с шириной лемеха, а задняя часть подрезывает пласт земли по нижней плоскости его и отваливает этот пласт всегда вниз, по покатости загона.
По окончании распашки загона, измученные и едва не задушенные ярмом, быки отпускаются на отдых и подножный корм; отдыхают и обедают все пахари. После чего «нахало» сеет зерно, и загон скородят теми же быками.
Борона, или «мекка» (см. черт. 2), также примитивна, как и плуг. Она состоит из поставленной на ребро доски «мекеу», имеющей аршина 1 ½ длины в нижнем краю и вершка 4 ширины, нижнее ребро доски заострено, для того чтобы срезывать кочки, и метлы – «мякаш», – состоящей из положенного горизонтально, вершка 2 – 3 толщиной, слоя хвороста, аршина 1 ½ – 2 длины; толстые концы хвороста укреплены посредством двух палок к верхнему краю доски. В доску вделаны две жерди, по 2 ½ арш. Длины, составляющие наше вое или, по чеченски, «мекеретинг»; на соединенных передних концах жердей укрепляется ярмо для впрягания быков. И вот старые быки волокут борону. Доска сбивает крупные кочки и заравнивает большие быки, а хворост насколько можно заметает зерно в мелкие углубления. Для управления быками и для тяжести бороны-метлы на хворост садится мальчик, или кладутся плоские камни.
Стоимость обеих частей плуга равна 2 руб. вместе с двумя железными частями. Борона – метла стоит 50 коп. по окончании скородьбы обработка загона, или «каа», или иначе работа дня около 8 часов времени, кончена, и хотя остается еще – 2 – 3 часа до заката солнца, и работать еще можно бы, но здесь этого не делают, потому что до заката солнца надо накормить на подкожном корме быков, пригнать их домой и запереть в крепкий сарай, «кей», – для безопасности от грабителей.
Нигде в горной Чечне не увидишь, чтобы скотина ночевала среди улицы, или чтобы кто-либо из дальних проезжающих людей остановился в поле, среди дороги ночевать, пустивши здесь же пасти быков или лошадей, как это делается у нас на степях. Все боятся своих же грабителей. Скот на горных пастбищах всегда пасут вооруженные пастухи. Так ведется с давних времен.
Посевы хлебов. При указании количества зерна, высевываемого на чеченский загон, равный в среднем 400 к. с., и получаемого урожая я буду придерживаться местной меры емкости сыпучих тел. Основная мера емкости называется «гирт». По словам мулл, шариатом будто бы положено считать три чеченских меры, или «гирт», равными двум русским мерам; некоторые также говорили, что 8 чеченских мер равны 1 мешку или 5 пудам, что довольно близко подходит к первому определению. Единицей меры длины у чеченцев считается локоть, или по-чеченски «дол»; по шариату будто бы положено считать 6 чеченских «дола», равными 4 русским аршинам; отсюда получается, что один «дол» равен 10 2/3 вершк.
По измерению мною чеченской меры, сделанной обыкновенно из дупляка липы, оказалось, что в с. Орсой она равна 184 кубическим вершкам: в с. Б.-Варанды – 26 к.в.; в с. Цийлой – 266 к.в.; в с. Кулой – 396 к.в. и с. Хой – 402 к.в. Последние две меры сделаны, вероятно, по объему русской. Мера заключает в себе 5 частей называемых «сагх» на подобие нашего гарнца; «сагх» же заключается до 5-ти пригоршней, или «каныш».
«Долг» оказался равным: в с. Мальчхиты 10 ¾ вершка; в Чихандое 11 1/3 вер.; в с Цийлой, тоже 11 1/3 вер.; в с. Кеселой 11 ½ в. и с. Хой 11 ¾ вер. В некоторых селениях совсем не находилось «дола», и на просьбу мою принести его, кто-либо из слушателей далеко за ним не ходил, а отмеривал по своему локтю палочки и, подавая ее, говорил: вот «дол». Следующий мерой длины является «палст», или тоже самое, что и наша маховая сажень. Расстояние от одного места до другого измеряется не верстами, а временем, необходимым для того чтобы пройти или проехать верхом это расстояние. По этому здесь говорят, что туда-то день, два или полдня езды. В последнее время стали измерять расстояние и часами.
По показанию жителей посевы хлебов на единицу меры земли производятся в следующем размере: 2 «сагх» кукурузы. 2 «гирт» пшеницы – или на десятину около 8 рус. Мер. В Пероевских селениях на загон высеивается 3 – 4 «сагх» кукурузы, потому что там холодно и всходы много вымерзают, – 2 «гирт» пшеницы, 4 – ячменя, 5 – овса; в сел. Кулой 2 – 3 «сагх» кукурузы, пшеницы 3 «гирт», ячменя и овса по 5 «гирт»; в сел. Дачу-Борзой, близком к равнине, на загон сеют 6 «сагх» кукурузы, преобладающего хлеба; в сел. Цеси сеют ячменя 2 «гирт», овса 5 гирт, – овес у них главный хлеб; в сел. Баулой сеют главного хлеба – кукурузы 2 – 3 «гирт»; в сел. Цогуной – кукурузы 3 – 4 «сагх». С.с. Помятой и Бекум-кале 3 – 4 гарнца, Реодух-ке сеют 2 -3 гарнца и проч.
Урожай хлеба бывает самый разнообразный. По показаниям жителей, – кукурузы получают в южной части среднее 6 гирт, т.е. сам 10; при хорошем же урожае и на удобренной хорошей земле урожай получается 20 мер, или сам 30. В окрестностях Шатоя средний урожай доходит до 20 мер; в районе же с.с. Чишки и Дачу-борзой, более 30 мер; т.е. сам 25. Кукуруза здесь выростает более сажени высоты. Пшеница и ячмень дают 8 – 12 мер, т.е. сам 3 – 4, если земля удобрена; без удобрения иной год ничего не получают.
Излюбленное хлебное растение кукуруза в северной части дает надежные урожаи; в южной же подвергается вымерзанию при всходах и созревании. В последнем случае собирается одна только солома на корм скоту.
В нагорной части все хлеба возделываются из местных семян, целыми веками акклиматизированных к жизни в суровых условиях природы гор. Кукуруза, засеиваемая в очень ограниченном количестве, выростает не выше 1 – 1 ½ аршина вышивы, початок у нее в ½ вершк. Толщины и до 3 вершк. Длины с мелкими зернами. Это уже одно указыает на скудость почвы.
Зерно пшеницы темно-бурого цвета; оно вдвое мельче зерна пшеницы на равнине. В общей массе умолота в ней находится одна треть и даже полвина зерна несозревшего. Приблизительный вес нашей меры такой пшеницы равен 44 – 46 ф., т.е. на 2 – 4 фунта менее веса, принятого в торговле. Местная рожь представляет из себя особый вид злака; стебель и колос его трудно отличить от ячменя, зерно же его такой же длины, как и зерно обыкновенной ржи, но вдвое толще; по внешнему виду зерно это похоже на очень крупную пшеницу: выпеченный из нее хлеб имеет характерный вкус и запах ржаного хлеба. Ячмень преимущественно 2-х рядный; по величине зерна он похож на рожь, и только оболочка отличает его от ржи.
Посевам пшеницы очень вредит растение, называемое здесь «шиш» (см. черт. 3). Само растение, по внешнему виду очень похоже на пырей; разница заключается только в том, что первый не меняет долголетнего корневища, которым он преимущественно размножается. Колос «шиша» в 4 вершка длины имеет до 12 колен, у которых, в пазухах листьев, посажены маленькие колоски с 5 – 6 зернами, имеющими сероватую кожицу; зерно это немного меньше местного пшеничного зерна и по внешнему строению похоже на него.
Местные жители говорят, что «шиш» одолевает их; борьба с ним, при ограниченности земли для распашки, очень трудная. Между тем хлеб выпеченный с примесью «шиша» получается ядовитый: от него бывает головокружение, рвота и расстройство желудка. Некоторые уверяли также, что «шиш» есть годичный переродок их пшеницы; они по долголетнему опыту будто бы заметили, что растение это выростает только на загонах, засеянных пшеницею. В жите же или ячмене «шиш» случается тогда, когда молодые всходы пшеницы подвергаются весенним морозам. Если же морозов не бывают, то и «шиш» не рождается. Рожь и ячмень посеянные на загонах, где перед тем выростал «шиш», не имели этого растения.
Жители пробовали отбирать на семена самые лучшие колосья пшеницы и сеять зерно на чистой земле, но наблюдалось тоже самое; если весна бывала без морозов, то и «шиша» нет, и обратно. Таким образом они составили убеждение, что «шиш» есть переродок их пшеницы, и ничем их нельзя было убедить в противном.
В действительности же «шиш» есть ничто иное, как один из видов «плевела» – Lolium temutentum, в данном случае однолетнее растение.
Для отборки зерен «шиша», чеченцы употребляют маленькое корыто, или «пяшх» (см. черт. 4), имеющее вершков 12 длины и 6 – 7 вершков ширины; с одной стороны у «пяшха» по длинному краю есть две ручки, а с другой стороны – открытый до дна бок. От легкого потряхивания в «пяшхе» насыпанного зерна, пшеница скучивается вверху, а «шиш» внизу. Но пшеница очищается плохо и чеченец волею-неволею отправляется своим хлебом. Для избавления от этого надо, надо бы им завести хотя бы самые простые и небольшие куколеотборники.
Если случается особенно неблагоприятный по урожаю год когда свои зерна хлебов получаются недозревшими и негодными к посеву, тогда все хлеба на обсеменение покупают в соседнем Дагестане или в смежных районах Нагорной полосы. Из семян же взятых на плоскости, хлеба не вызревают в Нагорной Чечне.
Посевы на корм скота. В южной части района большинство загонов обрабатывается с очень малым расчетом на получение зерна для продовольствия. Многие жители очень довольны бывают, когда получать с них сам 2, или даже возвратят семена. Несмотря на явную невыгоду обработки таких загонов для своего прокормления, владельцы все же обрабатывают их в надежде на хороший год; главная же польза от такой обработки это получить солому («цаа») для корма скота. Особенное ценною для этого считает кукурузная солома – «одум». При своих объездах я часто видел загоны с кукурузою 12 – 16 вершнов вышины, редкую, недорослую, с пустыми початками 1 – 1 ½ вершка длины. В сел. Пешхой Газ Багомат Бециев имеет 40 загонов и обрабатывает их для соломы на корм; подобных показаний сделано много.
Особые случаи землепользования. В некоторых случаях, когда раздел между сонаследниками не произведен, они пользуются загонами попеременно. Так Саадула Батаев в сел. Бечик пользуется купленными загонами по очереди с другими соучастникими. Гази и Магома Рохмаевы в сел. Итум-кале имеют один загон и пользуются им поочередно. Точно также Идыш и Адам Догужиевы пользуются покосом, достающимся им из общественной земли.
Лица неимеющие своих быков и плуга, пашут чужими плугами. Так Магомат Муртазалиеву (сел Итум-кале) дает плуг и быков дядя, с тем чтобы тот 5 дней пахал ему и 3 дня себе.
Загоны, истощенные посевами, оставляют на 2 – 3 года на отдых. Такие загоны бывают разбросаны по всему юрту, а не сгруппированы в одном месте. Но это, вообще говоря, делают редко.
Уход за хлебами, уборка их и приготовление в пищу. Кукурузу выпалывают два раза от сорны трав. Это дело женское. Две полольщицы надо для того, чтобы выполоть один загон в день. Плата в день 25 коп. на хозяйском продовольствии. Тяпка или мотыга (по чеченски «хаам»), имеет лезвие направленное влево от ручки, а не вниз, как у нашего такого же инструмента. Ручка у ней короткая 1 -1 ¼ арш. От этого полольщица очень низко наклоняется к земле, у нее болит спина и кровь приливает к голове. «Хаам» стоит 25 коп. Сорные травы в других хлебах выбирают руками, т.е. дергают их с корнями, связывают в вязанки и несут домой сушить на сено. Все хлеба по созревании жнут серпом – «марц». Это также обязанность женщины. Кукурузы в снопы не вяжут, а ставят в кучи. Прочие хлеба вяжут в маленькие снопы, которые складывают в копны («калита») по 10 снопов.
Перевозка хлеба домой производится на санях («салас»), где это доступно; а где не доступно, там снопы сносят к саням на своих плечах. Початки или кочаны кукурузы отламывают от стеблей вместе с листьями и складывают в плетеные закрома в виде кошелок, – называемые «дуа» (чер. 6). Они стоят во дворе, на открытом воздухе, и накрываются от дождя соломою. Кошелка – закром стоит на столбиках, на аршин от земли, для защиты от мышей и имеет внизу дверку, через которую берут кукурузу по мере надобности. Зерно от початков оббивают палками на особых не плотно сплетенных из хвороста решетах; через отверстия в дне решета проскакивает вниз зерно. Остальной хлеб собирают в меньшие, смазанные глиною внутри кошелки (чер. 7), стоящие где-либо в сухом и безопасном от воров месте, и даже ссыпают в особый семейный сундук («сер»), имеющий несколько отделений, в которых хранятся разные домашние вещи. Где хлеба мало, там его сохраняют очень бережно.
Кукурузу, ячмень, овес и пшеницу мелят на туземных водяных мельницах («хейца»), а где их нет близко, то на ручных жерновах («гайра»). Это дело составляет обязанность женщин, которые носят хлеб в кожаных мешках на мельницы на своих плечах. Редко когда увидишь, что бы женщина везла хлеб на мельницу на осле.
В устройство чеченских мельницах положена та же мысль, что и в других мельницах. У них есть один регулятор для количества зерна, падающего на камень и другой такой же, для мелкого или крупного помола муки. Но все это устроено очень просто и дешево; достаточно сказать, что во всей мельнице нет ни одного железного гвоздя (яер. 8).
Осмотренная мною одна из лучших, по местному взгляду, мельница имела 3 постава. Стоимость ее определялась около 100 р., считая в это число и проведение канавы для воды в 50 саж. Длины, жернова, или «кахар», стоят по 5 р. За постав, ковш из дупляка ценою в 1 р., желоба по 70 коп. и проч. Один постав мелет около 8 чеченских мер в день. Хозяин мельницы получает десятую меру. Он большую часть на мельнице не бывает, так как неприлично быть мужчине среди женщин. Он приходит на нее утром, чтобы направить и пустить в ход все снасти, и вечером, чтобы взять ссыпанный отмер зерна и запереть мельницу на ночь. Женщины сами умеют управлять разными частями мельницы. Зерно кукурузы перед помолом сушат на солнце, а ячмень поджаривают в особых сковородах и очищают кожуру, для приготовления особого кушанья с маслом «детала», которого, по уверению чеченцев, если поесть хорошо, то надолго хватит, и не скоро уже захочется есть.
Вода из канавы по деревянному, в 6 – 8 аршин длины, желобу, поставленному наклонно под углом 30 – 45º, стремительно падает вниз и бьет в досточки, укрепленные (в числе 10 – 12 штук) горизонтально к нижнему концу вертикального вала, на верхнем конце которого, немного выступающем над полом мельницы, укреплен мельничный камень 12 – 16 вершков в диаметре. Этот камень быстро вертится над другим таким же, лежащим под ним, – камнем. А в промежуток между ними сыплются из ковша зерна, и перетираются в муку или крупу.
Из муки пекут 2 – 3 раза в день главный хлеб «бепек»,или иначе говоря пресные пышки в ½ вершко толщины и 5 – 7 верш. В поперечнике. Для этого муку замешивают теплой водой, солят, раскатывают, кладут на сковороду и пекут, держа над огнем. Кукурузный хлеб, во многих южных поселениях, пекут только по праздникам и он считается признаком довольства жизни. Обыкновенно же в этих бедных селениях едят хлеб ячменный или из смеси муки разного зерна, ссыпанного в одну кошелку. Вообще говоря чеченский хлеб очень неудобоварим и у непривычного человека сейчас же вызывает болезнь желудка. На вид он черев. Едят его в тот же день, когда он испечен, или же сейчас после печения. Если же он высохнет то сделается твердый, как камень и его не угрызут даже крепкие чеченские зубы.
Посевы других растений. По неимению земли для особых посевов бобов, гороха, тыкв, – первые подсеивают к кукурузе, по стеблям которой она вьется, горошек же, мелкий, похожий на дикий, в с. Кобост и других, постоянно подмешан к пшенице почти на 2/3 часть; он высоте сс нею сеется на загонах и одновременно созревает. Таковы мелкие, 2 – 4 вершка в поперечнике, сеются по окраинам загонов в теплых местах. В южных обществах в 2 – 3 местах встречались маленькие площадки – в ½ и ¼ загона засаженные картофелем; в северных же обществах он встречается чаще. Просо обыкновенное может вызревать в северных обществах; в южных же оно заменяется нашей брицей, которая у нас на равнинах, осенью сама выростает на однолетних загонах; здесь она называется «каама». Она идет на корм кур, но немного едят и чеченцы. Для этого ее поджаривают и очищают от шелухи. Есть еще просо называемое «борц» растущее в северной части района вместе с кукурузой; но оно не имеет хозяйственного значения. На юге встречаются площадки 20 – 30 кв. арш., засаженные морковью, употребляемою в пищу, как лакомство.
Вот и все хозяйственные растения чеченца. Огородных овощей: лука, чеснока, огурцов и проч. Нигде в районе не встречается, за исключением с.с. Чишки и Дачу-борзой. Из плодовых деревьев и кустарников: яблонь, грушь, слив, вишен, персиков, крыжовника, смородины и проч. Во всей южной части есть только по две, по три яблони в с.с. Химой и Ушни. Здесь нет обычая разводить сады, хотя это и возможно по климату во всех долинах. В северной же части плодовые деревья попадаются чаще. Виденные мною здесь яблони буквально ломились от тяжести плодов. Овощи привозят с равнин; абрикосы, персики из Дагестана, но в самом ограниченном количестве. У всех чеченцев, сейчас же от порога дома, «цюэ», начинаются посевы излюбленного и самого продуктивного хлеба кукурузы, а если она по холоду не вызревает, то ячменя и мелкозерной пшеницы.
Покосы. Что касается покосов («цана»), то к сказанному о них раньше надо добавить только несколько слов. Покос измеряется работой одного косаря в день. Если у кого-либо спросить, сколько у него покоса, то он ответит: на столько-то «косарей».
Мера земли «косаря» самая разнообразная и находится в зависимости как от местности – гористой, каменистой, ровной,где находится покос, – так от величины травы и успешности в работе самого работника – косаря. Средняя площадь его равна 800 кв. саж. На этой площади накашивается сена от 5 – до 15 пудов.
Сено быстро высыхает и немедленно же женщинами сгребается граблями («юла») в валки, а потом валами («щад») складывается ими же и мужчинами в копны («элит»); копны кладутся двух размеров; маленькие – пуда 2 – 3, по расчету 4 – 5 копнен на сани и большие по 12 – 15 пудов, – одна копна на сани. Уборкой сена занимаются с половины и до конца августа. В этой работе участвуют все мужчины, женщины и дети – подростки. В сел. Осткорой, Нижелоевского общества, и 30 августа из 44 семейств застал только двух человек, мужа и жену, да и те были больные. Все остальные жители вместе с детьми были на уборке сена и только вечером пришли домой. Если с уборкой сена не поторопиться, то вскорости вся трава прикроется снегом померзнет и погибнет. Вообще в уборке травы наблюдается большая заботливость. Всякая былинка, годная на корм срезается или косой («мангал»), а где этого нельзя – серпом («марц») или дергается руками и сносится на плечах домой, где просушивается и складывается в копны на крышах домов или в холодных саранх («рааго»). За недостатком покосных мест и невозможности привезти сено с равнин, вся хлебная солома идет на корм скоту. Кукурузные стебли заботливые хозяева режут на мелкие куски, а солому от других хлебов во время молотьбы их особым орудием – болбою («неа») перетирают в мелкую мягкую массу .
Удобрение земли. Ко всему вышеизложенному обработки земли надо сказать хотя несколько слов об удобрении ее. Оно производится везде, куда только возможно доставить навоз. Ближайшие же к домам загоны обязательно удобряются выносимым из теплых сараев («кей») и складываемым на краю двора навозом. При чем чистить сараи, подметать двор и сносить в кучи навоз в ручных носилках («эка») на 3 – 4 пуда навоза, – лежит на обязанности женщин.
На ближние загоны навоз вывозят на «харкуниш», в привязанной к нему кошелке – «двум». Харкуниш – это двухколесный низкий, но широкий каток, колеса в нем толстые (вершков 5 в диаметре) обрубки дерева. На удобрение загона требуется до 40 «эк», или около 140 пудов навоза; через 3 года удобрение надо повторять. Удабривается очень незначительная часть загонов. Для удобрения всех загонов нет достаточного количества навоза, да и загоны в большинстве находятся в таких местах, что только вьюком можно доставить туда навоз. Удобрение и обработка земли, т.е. вспашка, посев и скородьба, лежит на обязанности мужчин. Поливка загонов наблюдалась только в с. Итум-кале, где поливалось десятины три кукурузы. Этим делом завиты были женщины. Они распределяли воду из большой канавки по своим загонам маленькими струями.
В заключение описания обработки земли даю два чертежа (9 – 10) загонов с распределением их на посевы разных растений. Клочки земли под каждым полем совершенно ничтожны.

Вот, например, устройство дома («цюэ») Хасай Магоматова, старшины с. Мальчхиты, Хакмадоевского общества и его соседей, людей по местному взгляду зажиточных (чертеж 11 и 10). Расположение в нем помещений следующее: 1) Женская половина и вместе с тем общая хозяйская и детская комната, называемая по чеченски «дезюль чуа-ца»; в нее никто посторонний семье, без позволения отца, не имеет права входить; здесь находится семейный очаг, на котором печется хлеб, варится пища и пр. Это место более всего освещено в комнате, потому что солнечный свет проходит сюда через широкое верхнее отверстие трубы над очагом, сплетенной из хвороста и обмазанной глиной. По этому вокруг очага постоянно сидят женщины и производят свои домашние работы. На очаге постоянно теплится огонь 2) Гостинная или «соу-ца», здесь хозяин принимает гостей: в ней находится несколько кроватей на одной из стен сделаны полки, на которых лежат свернутые одеяла, подушки, тюфяки; расставлены на ребро медные тазы, деревянная посуда, чашки повешены на гвозди котелки, ложки и пр.; на другой стене висит чистая одежда хозяев; третья занята камином, здесь висит оружие, если оно есть лишнее; около четвертой стены стоят 2 – 3 сундука («сер»), заключающих разные хозяйственные вещи, съестные продукты и хлеб. 3) Сени («сени») . 4) Коридор («учу»). 5. Конюшня или теплый сарай («кэй») для рогатого скота. 6) Такой же сарай для овец. 7) Печь-камин. 8) Окна, которыми служат дыры в крышке потолка, вершков 5 – 6 в поперечнике. Соседи Хасай Магоматова следующие: В – дом Гази Магома Бакаева и В – дом Магомата Алиева. Под обоими соседними домами находятся теплые сараи для зимнего помещения скота.
Вот уголок, занятый в том же селении бедными жителями (чертежи 13 и 14).
А. план и фасад домика Курбана Хусейнова; в нем только одна дверь, окна нет, его заменяет, как и везде, отверстие в трубе над камином. В этом ящике, а не доме живет Курбан с женою и 6 детьми. Под домиком находится сарай для скота в 1 ¾ вышины. Имущество Курбана состоит из одной коровы и двух быков, двух загонов пахатной земли и трех косарей покосной земли. Б. Место, принадлежащее двум братьям Баташу и Алхасту Аудулаевым; здесь когда-то был сарай и под ним домик, теперь же все это брошено и от времени разрушилось. Братья бессемейные, они ушли временно в разные места на заработки и, где найдут работу ,там и живут. Д. Брошенные сарай, а сверху его домик, полуразрушенные. Принадлежат Лумахаю Хасанову с братом: два семейства состоят из девяти душ; у них имеется: 3 загона пахатной земли, 7 штук рогатого скота и 20 овец. Живут они по чужим дворам в чужих селениях, точно также как и Баташ и алхаст Аудулаевы В. Сарайчик Махай Хасанова; перед сарайчиком дворик Е, принадлежащий ему же; Махай проживает в с. Хакмадой. Г. Дворик, – общего пользования всех владельцев А, Б, В и Д.
Хозяева мест Б, В и Д, хотя и не живут в с. Мальчхиты, но никогда не теряют своего права собственности на места, которое перейдет к их сыновьям, а если бы их не было, то к ближайшим родственникам по мужской линии.
Во владение женщины имущество может перейти только по завещанию, согласно шариата.
Давности владения чеченцы не знают, а потому дворами никто из соседей завладеть не может.
На чертежах 15, 16 и 17 изображены план, разрез и фасад домиков, составляющих владения пяти братьев, живущих каждый самостоятельным хозяйством в с. Матперой, Видучинского старшинства, находящемся в другом конце района вдали от селения, в котором находятся предудущие владения.
А – жилой дом Лобазана Хошаева – 6 X 6 ар. В основании и 2 ¾ вышины. Б – его же сарай для скота; у него семья в 6 душ, и хозяйство состоит из 2 загонов, 1 косаря и 3 штук рогатого скота. В – дом Хажи Хошаева у него 3 души, 6 загонов, 4 косаря, 1 лошадь и 6 штук скотины, которая помещается в сарае под домиком. Г – дом Магомета Хошаева; помещение освещается отверстием в потолке; семья состоит из 2-х душь. Д – Рожаба Хошаева, у него 2 души, 2 загона, 2 косаря, 1 лошадь и 9 штук рогатого скота. Е – помещение Тини-Сурко Хошаева; у него 2 души, 3 загона, 1 косарь, 1 лошадь и 2 штуки скота. Постройки В, Г, Д и Е имеют крыши на одном уровне и стоят на втором этаже, последния четыре семейства ниже среднего достатка, а первое совсем бедное. В жилищах нет полов, потолки держатся балками, между которыми наложены обтесанные жерди, стены каменные, обмазаны глиною только внутри. Окна в домиках собственно не окна, а отверстия 4X8 вершков, без рам и стекол, заслоняемые на ночь деревянною дощечкой. Вообще говоря, в нагорной Чечне только у некоторых зажиточных людей устроены маленькие окна со стеклами. Но не в каждом селении встречаются такие домики. В конющнях и сараях стот грязь, от которой зловоние распространяется в жилища человека; зимою морозы сковывают грязь, и только испарения от животных проникают в помещения хозяев. Сараи запираются изнутри, и хозяин, сделавши это, вылазит на верх в особое отверстие, находящееся в потолке сарая у порога или в сенях дома: так крепче и надежнее от воров.
На прилагаемых чертежах 18 и 19-м изображены владения с двором и постройками сделанными в сел. Итум-кале по образцу русских построек; хозяева люди зажиточные, – занимаются торговлей. Постройки принадлежат: под № 1 – Оку Имадаеву с двумя сыновьями и дочерью; живут здесь две семьи из 6-ти душ; № 2 – детям умершего его брата Сулеймана, – их 3 души; № 3 – Аге Гожаеву, двоюродному брату Оку, у него всего 7 душ, и № 4 – Узу Гожаеву, другому двоюродному брату Оку, с семьей в 5 душь.
К сказанному о настоящих жилищах остается сказать несколько слов о башнях, или «кала». Башня представляет собою узкую четырехгранную пирамиду, усеченная вершина которой сведена в крышу. Основание башни квадрат, в стороне равный от 6 до 8 аршин; высота ее около 24 аршин; основание усеченной вершины строе меньше в сторонах нижнего основания. Сложены башни из песчаника, толщина стен около 12 вершков внизу, – к верху уменьшается. Камни не особенно массивные, – наибольшие из них имеющие 1 ¾ арш. Длины и 10 – 12 вершков ширины положены в углах основания, в дверях и окнах. Только одну башню, называемую «кирды» я видел сложенную на цементе и им же обмазанную; остальные башни сложены без всякой скрепы.
По рассказам жителей башни строились пришлыми людьми, так называемыми родоначальниками и их потомками, которым они и в настоящее время принадлежат, так что нет ни одной башни неимеющей и ныне своего владельца. Большинство башен построено в селениях. В них очень часто видишь по несколько таких башен, но только все они теперь уже разобраны до первого или второго этажа, так как они были ветхи и угрожали падением своим разрушить современные жилища. Починять же их не было надобности, так как жизнь при русском владычестве стала лучше и безопаснее и не требовала таких жилищ-крепостей.
Множество башен находится вне селений и часто в таких местах, подойти к которым неприятелю и атаковать их обитателей было чрезвычайно затруднительно; гребень скалы или отвесный обрыв – вот места постройки их. В этих местах, подойти к которым неприятелю и атаковать их обитателей было чрезвычайно затруднительно; гребень скалы или отвесный обрыв – вот места постройки их. В этих местах они более всего сохранились; но все же они давно уже брошены своими владельцами, живущими здесь же где-либо поблизости. Обыкновенно башен в одной тесной группе бывало по несколько; они строились несколькими поколениями, по мере роста рода. Итак в с. Итум-кале, по рассказам старожилов, башен было более 12-ти. Все они проданы были нашим войскам постройку близ лежащего Евдокимовского укрепления. В с. Баулой я видел более шести полуразрушенных башен.
В ущельи Чанты-Аргун на единственной дороге, ведущей из Грузии на р. Сунжу, сохранились три полуразрушившиеся знаменитые башни «кирды», принадлежавшие некоему Бирачу, выходцу из Грузии. Знамениты они потому, что по ныне еще имеют собственное имя, и что владелец их, живший более 12 поколений назад, получал дань с Манстоевцев и Малхотинцев, представлявших смесь чеченцев и грузить и живущих ныне в Тионетском уезде. Дочь Бирача была замужем за Итумом Люнчиевым (см. выше). Потомки Бирача, именуемые Терлоевцами, заселили с течением времени весь бассейн реки Нихарой-ахк 20-ю селениями. Здесь ясно сохранилось предание, что жители были христиане и ели свинину, магометанство введено недавно, и жители понемногу стали забывать старину. На средней из башен «кирды», на камне у основания, сохранилась греческая, как говорят, надпись из двух строк.
Самые башни «кирды» построены на остром гребне скалы с отвесными почти боками к р. Чанты-аргуну и башне Нихарой-ахк; только по гребню и можно к ним подойти. В 50-ти саженях от них у самой дороги находится маленькая башня в 6 аршин вышины, крыша сделана с карнизом. На дверной каменной плите есть надпись. Что ознаают надписи не известно. На площадке находящейся к югу от башен было поселение, а маленькая башня была, очевидно, сторожевым постом.
Вверх от башен по р. Нихарой-ахк, в с. Кирды есть могила-склеп, искусно сделанная из тесаного камня. Склеп имеет с лицевой стороны форму стрельчатой арки, высотой от земли около 9 аршин, в основании же 5 арш. На одной из плит склепа выбита рука в натуральную величину, грубая фигура мужчины и значек перекрещенный по диагоналям. Только здесь я и видел надписи на башнях, на других же башнях вместо надписей, есть только различные фигуры; стороны четырехугольника, изображение кистей рук, значков на одной. На башне в с. Баулое, на плитах камней, высечены две фигурки в 7 вершков и кисть руки, от которой проведена ломанная линия к четыреугольникам изображающая повидимому указание на какую-то родословную. Башни имели 4-ре этажа и служили жилищами.
Я знаю, что таких башен народ адыге, или черкесы, в Кубанской области не строил. Только в Карачае, в верховье р. Кубани, на скале возвышающейся над нынешним селением Хурзук, есть одна такая полуразрушенная башня, происхождние которой карачаевцы не знают. Затем во всей стране народа адыге их не было. Подобного типа башни рассеяны везде по глухим ущельям Кавказских гор на восток от г. Эльбрус. Есть они и в Закавказье.
Протяжение от Дербента до г. Эльбруса, вероятно, и есть та самая укрепленная линия, которая у арабских писателей именуется «ал-абваб» и которая защищала все их владения (Грузию) от нашествия хозар, постоянно вторгавшихся к ним. С постройкою же укреплений нашествия прекратились. Первые башни, очевидно, построены в те времена и теми племенами, о которых говорилось выше, поселенными из Мосула, Сирии и Гиар-габия. Впоследствии их стали строить и местные жители из людей влиятельных и богатых. В частности же по р. Чанты-Аргун такие же укрепления-жилища делали выходцы-завоеватели из Грузии, подчинившиеся сами новым завоевателям арабам.
Чеченцы рассказыавают о таком периоде своей жизни, когда царили набеги и грабежи как между родами одного племени, так и между разными племенами. Убивали друг друга и брали в плен; воровали скот; пленных, если не успевали выкупить их родные, продавали в рабство. Так, например, рассказывают будто большинство Хингихоевцев, живущих в самой глухой местности исследуемого района, славящейся как притон разных неблагоприятных лиц, были куплены давно каким-то богачем, и Хильдихоевцы стали самостоятельными только после того, как род господ их окончательно вымер.
Селение Боккачи – пять взято было осадой лет 200 назад неким Астемиром, князем из Дагестана. Он увел всех жителей в плен, заставил работать на себя. В Андийском округе с. Бони населено пленниками князя.
При такой жизни, понятно, требовалась крепкая защита в каменных стенах. Этой защитой и являлись башни с комнатами в несколько этажей. В нижнем из них запирался скот. В башнях и отсиживались владельцы их от нападения. В Шамилевское время была еще в силе такая дикая жизнь. Но Шамиль не любил башен и при случае приказывал разрушать их.
Окончательное значение жилищ-крепостей они потеряли при русском владычестве. Стало спокойнее жить под защитою объединившей всех силы и власти, чеченцы бросили башни и живут у подножия их, или совсем в стороне, среди обрабатываемых своих полей.
Каждая башня имела вверху одну маленькую дверь и перед нею площадку из плиты песчанника, служившую для зажигания сигнального огня из дров, в случае нападения неприятеля или предостережения о близком нападении. И теперь еще иные стены башен видишь закопченными от этих огней.
Как памятник старины, в ½ версте от старинного сел. Ушни, Баулоевского старшинства, населенного коренными жителями не знающими родословной своих предков между впадением речек сохранился двор крепость, ныне владение Муссы Келоева (Чертежи 20 и 21). Двор представляет из себя квадрат 18X18 аршин, обнесенный каменной стеною в 6 аршин вышины. По трем углам стены были башни, из них одна и сейчас цела, и в ней внизу живет Мусса, другие две наполовину обвалились и разобраны, – нижние этажи служат сараями.
Пасеки. Изредка в каком-либо селении встречаются пасеки с ульями пчел. Но пасеки эти не такие, какие мы привыкли видеть. У вас пасечник свою пчелку, «труженицу Божию» вывозит куда-либо на лоно природы и там разставляет улей от улья на аршин и больше, правильными рядами, просторно. Здесь же пасека («тусхараш») это маленький сарайчик 5X3 кв. аршин, своего рода крепость построенная в большинстве случаев под одною крышею с домиков хозяина, из которого и устроен ход к плелам. Словом пчелы «нахари-тускар» здесь под крепким замком. Улей представляет маленькую в виде усеченного конуса кошелку сплетенную из хвороста, 9 вершков в основании и 5 высоты, снаружи обмазанную глиной.
Ульи в сарайчике стоят один на другом по 3 и 4 штуки и все в один ряд, летками обращенными к лицевой стороне сарайчика. Эта же последняя сделана из толстых, – вершк. 6, бревен с промежутками между ними в ½ – ¼ вершка, приходящимися как раз против летков; в эти щели и пролазят плчелы в свои ульи по дощечкам. На стенке висит череп лошади, по поверью оберегающий от всякого несчастья, дощечка с молитвой из корана и кусочек сахара на нитке, чтобы пчелы, в случае надобности подкарпливались. Но маленький кусочек не накормить пчел, а скорее дасть им понять, что хозяин их просит носить сладкий мед.
Пасеки сделаны прочно, а потому и безопасны от воров, своих же чеченцев, которые очень любят мед, но не умеют и ленятся заводить их у себя.
В других местах, в Баулое и Ушни, например, вместо бревен передняя стенка заплетена хворостом и обмазана глиной, при чем против каждого летка улья оставлено круглое отверстие.
Одежда. Одежда мужчин состоит из рубахи «коч», штанов «хечи» (одни верхние), бешмета- «отал», черкески – «чох» и шапки «куй». В непогоду надевают бурку или куском серого местного сукна. Зимою носится овчинная шуба без покрышки. Очень часто шуба не сходит с плеч целый год. Повседневная женская одежда гораздо проще мужской накидки, подоткнутая с боков за пояс штанов и на голове платок – «корт-дар». Девушки в подходящих случаях наряжаются в парадную одежду: это шелковый бешмет с серебряными застежками на груди и таким же поясом; на голове шелковый платок с украшениями из серебряных монет и блях. В ушах большие 1 – 1 ½ вершк. Серьги с привесками в виде ожерелья или монист. Замужней женщине рядиться некогда: она все премя в работе. Ей зимою даже и шуба невсегда плагается, так как жена, по уверению мужей, будто бы не чувствует холода: она постоянно ходит, работает, часто сидит около огня камина – вот ей и не холодно, говорят мужья про жен.
Большинство как мужчин, так и женщин носят очень грязную одежду, как будто бы она никогда не моется. Да и действительно, у большинства через 2 недели или через 1 – 2 месяца моется одежда.
Иные только отправляясь куда-либо по длам, надеают более лучшую одежду. Обыкновеннный же вид массы народа очень плохой и главным образом от нечистоты одежды. Некоторые бедные люди совсем, как будто, никогда новой или чистой одежды не видели. На них часто видишь какие-то разноцветные лохмотья. Повидимому, когда-то сшит был, положим, новый бешмет, а потом он только залатывался всяким лоскутом материи, попадавшим под руку.
В нечистой одежде водится множество вшей. Иной раз видишь, как бедный чеченец, сидя где-либо в укромном уголке, бьет их в складках одежды. Шапка не снимается с головы весь век, и так как она упирается в уши, то они выростают оттопыренными. Вместо волос на голове часто бывают плешины и парши от нечистоты.
Более или менее зажиточные люди живут довольно чисто. Масса же народа страдает от грязи, сопровождающейся разными болезнями. Много страдают чесоткой и глистами; часто видишь больные глаза; есть и сифилис. Причиной всего этого служит бедность и невежество населения и отсутствие медицинской помощи.
В районе с. Шатой общий вид людей и их жилищ гораздо чище, чем на юге. Затем в селениях районов Шарой и Макожой тоже повидимому больше обращают внимания на свою внешность.
Нельзя строго относиться к нечистоплотности чеченцев, так как уход за овцами и скотом дело грязное, и надо хотя раз в неделю хорошо мыться в бане и переменять белье. Но о такой роскоши, как баня, чеченец не имеет представления. Впрочем, ведь и наш бедный крестьянин живет не чище чеченца, а изба его во многом даже хуже чеченской.
Пища .Обыденная пища чеченцев среднего достатка состоит из молока или сыра и простого кукурузного или ячменного хлеба. Хлеб всегда пресный. Дрожжей чеченцы не знают; просто, без затей, замешивают грубую муку и пекут на сковороде. Жидкую пищу варят два раза в день. Она состоит из кислого молока, разбавленного водой и подогретого на огне и хлеба, или галушек, т.е. замешанных из кукурузной муки и сваренных в воде кусков теста 2 вершк. Длины и 1 вер. толщины. Богатые люди варят мясо и те же галушки. Вместо галушек пекут тонкие блины из пшеничной серой муки и едят с маслом.
Какого-либо знатного и редкого гостя угощают с особой заботливостью. Режут барана, варят и подают ему лучшие куски, которыми считаются голова, грудина и курдюк.
Высшим признаком хорошего тона и благовоспитанности считается, если гость, откушав этих лакомых частей хотя по маленькому кусочку передаст их другому гостю, ниже себя по знатности или возрасту, или просто поблагодарить хозяина за радушие. А чеченцы действительно народ радушный и гостеприимный.
После того, как наедятся старшине гости, угощают и младших. Затем дают воду и таз помыть во рту и руки. Это и необходимо сделать, так как вожей, вилок и салфеток нет. Всякий должен иметь у кинжала маленький нож, которым отрезывает себе кусочки баранины, обмакивает их в рассол с чесноком и несет в рот. Едят быстро и при этом не говорят.
Сам хозяин за стол не садится, а только прислуживает. Женщины же с хозяйкой дома только пекут и варят, и нет обычая, чтобы они выходили к гостю раскланяться, или принести пищу. На этот счет только в двух селениях пришлось видеть женщину-хозяйку, суетливо бегающую, как и наша русская женщина, из комнаты в комнату и угощающую гостей. Но в этом уже видно влияние нашей жизни.
Мясо подают на круглых блюдах до 12 верш. В поперечнике, в середине его ставится маленькая чашка с разведенною водою солью, смешанной с толченый чесноком.
К концу осени режут лучший жирный скот и заготовляют мясо и жир на зиму. Но это не всякий может сделать. Вооббще же говоря, чеченец очень скудно питается, и это потому, что хлеба у него мало, а иной раз совсем не бывает, и надо ехать за 30 – 50 верст покупать его. От этого чеченец всегда худой, поджарый и голодный, и аппетит у него постоянно хороший. Он в 2 – 3 месяца хорошей и вволю пищи делается неузнаваемым: видимо сытый, здоровй и полный человек. Такими например, приезжают на побывку домой стражинки или находившиеся где-либбо в услужении вне своих гор.
Натуральные и денежные повинности. Натуральные повинности заключаются только в содержании вьючных дорог между селениями и мостов на них чрез такие реки, как Чанты и Шаро-Аргун, через которые нельзя переправиться вброд. Есть также мосты чрез глубокие ущелья, если только они узки и через них возможно перекинуть брусья аршин до 10 длины, при чем с обоих берегов наводятся также брусья укрепленные на берегу посредством наваливаемых на них камней (мосты так называемые кавказской системы).
Отбывание этой повинности не обременительно для населен, и оно исполняет ее как естественную необходимость. В противном случае невозможны будут никакие сообщения селений между собою
Что касается денежных повинностей, то они разделяются на две части: одни общегосударственные, – куда относятся воинская повинность и оброчная подать, а другие местные земские, как-то: содержание лошадей для проезжающих по делам службы, жалованье судьям в Горском Словесном Суде, на сельскую врачебную часть и проч. Повинность эта совсем незначительна.
Так в 3 участке Грозненского округа 1754 окладных семьи (их меньше действительных); платят они по семи статьям всего 3227 р. 40 коп., т.е. в среднем по 1 р. 84 к. Статьи следующе: 251 р. 64 коп. на содержание 4 лошадей; 192 р. двум сторожам; 90 р. судьям; 36 р. 45 к. на отопление и освещение суда и канцелярии участкового начальника; 358 р. 80 коп. на сельско-врачебную часть; 474 р. 25 коп. оброчной земельной подати; 374 р. 26 к. воинского налога и, наконец, 1400 р. жалованье старшинам.
Самым значительным здесь налогов является жалованье старшинам. Оно составляет 43,3% всего обложения; затем следует 14,7% оброчной подати. 11,6% воинского налога; врачебная часть составляет 11,1 %. Жалованье старшинам введено по закону 1 декабря 1903 года. Прежде этого старшины были бесплатные. Низшая сумма всего обложения равна 1 р. 20 коп. и 1 р. 30 коп. в с.с. Сеной и Дой; высшая 2 р. 4 к. в с. Хали-кале и 2 р. 44 к. в с. Дачу-Борзой.
В 4 участке того же округа обложение состоит из двух статей: оброчной подати, равной 447 р. 25 к. и воинского налога – 551 р. 82 коп., а всего 999 р. 7 коп., что, при 3006 окладных двиров, составит на двор 33,7 коп. или, при раскладке между обществами, от 16 коп. в Хулундоевском до 55 коп. в Бенгороевском. Здесь отбывали натуральны еповинности по содержанию лошадей, но в 1906 году общества сами согласились нанимать для этого одно лицо и платят ему 400 р. в год или по 13 к. с двора, а это с предыдущими расходами составит около 47 коп. на окладной двор.
В этом участке, в который входит почти вся южная часть района, на сельскую врачебную часть ничего не собирается и ее здесь нет.
В 5 участке Веденского округа имеется шесть статей действующего обложения и седьмая – жалованье старшинами, около 1 р. с двора, еще не установилась. Здесь на 1320 окладных семей обложение равно 1552 р. 55 к., или среднее на двор по 1 р. 18 к. в частности же от 91 коп. в селл. Цикарой до 1 руб. 48 коп. в сел. Ачалой. Наибольшие статьи составляют: оброчную подать 27,8%; содержание лошадей 21,8%, воинский налог 21,2%, и сельское врачевание 17,2%.
Что касается жалованья старшинам, то его не желает платить население своим избранникам и эти последние говорят, что они будут получать жалованье, если будет его платить им правительство, от своих же жителей они не согласны получать жалованье. Со времени введения налога на жалованье старшинам за населением, с 1 ноября 1904 г. по 1 января 1907 года, накопилось 3555 р. 25 коп. , те.е по 2 р. 69 коп. на окладный двор. Если по этому числу вывести ежегодный налог, то получится на одну эту статью 105,7% всего налога по шести вышестказанным статьям. Налог черезмерный в глазах населения и неоправдываемый с их точки зрения никакими соображениями. Поэтому оно, как сказано, не платило его.
В конце прошлого года в 5-м участке Веденского округа налог этот начали взыскивать вооруженною силою, и раздраженная толпа в с. Макажой стала бросать камнями в участкового начальника Владиславского, причинив ему ушибы спины и руки. Виновных толпа не выдала, а старшина сказал, что он не видел, кто бросал камни. Участкового начальника предупредили чтобы он не ехал в свою ставку с. Шаро-Аргун по обычной дороге, а иначе его убьют, и он отправился кружным путем, чрез Ведено.
Через некоторое время было таки сделано покушение убить его. Стреляли из берданки ночью через затворенное ставней окно комнаты, в которой он занимался делами, но только тяжело ранили в правую руку, сделав г. Владиславского непособным к службе.
В число общественного обложения населения разными сборми надо отнести плату муллам по договорам. По неимению соответсвующих записей ее трудно определить точно. При опросах жители показывали, что дают с каждого двора по мерке зерна, стоющего 30 – 40 коп., от общества покосную и пахотную землю, доят в пользу их один раз всех овец. Платит деньгами по 3 руб. за похороны, – 25 к. за свадьбу. Переводя этот расход на мулл в деньги, я приблизительно кладу на двор по 50 коп. в 3-м участке Грозненского округа и по 40 коп. в двух других участках. Таким образом получим, что население платит на содержание мулл в 3 участке около 900 р., в 4-м 1200 и в 5-м участке Веденского округа 600 руб., а всего 2700 руб.
Кроме этого, есть и еще статья расхода, известная только в южных обществах в 4 участке Грозненского и в 5-м Веденского округов: это наем общественного кузнеца. Общества, расположенные вблизи торговых мест, уже не имеют кузнецов, так как все необходимое можно купить в лавках. В глухих же местностях постоянный кузнец самая насущная потребность. Особенно часто требуется менять подковы лошадей; в месяц легкие чеченские подковы («гурла») изнашиваются совсем, и надо лошадь подковыать вновь. Каждое такое общество старается иметь постоянного кузнеца и для этого договаривается с ним в точности о работе и плате за нее. По существу дела можно этому договору дать больше значения, чем договору с муллою, потому что исполнять временно обязанности муллы может кто-либо, знающий читать молитвы, что часто и делается. Заменить же кузнеца с его специальным знанием ковки разных вещей никто не может. Свое знание кузнецы оберегают. Вознаграждение за труды они получают немногим разве меньше мулл.
Опишу здесь положение этих не заменимых в обществе мастеров.
Так например, кузнец Хакмадоевского общества Керим Кучиев живет в нем 20 лет. Самая его главная работа ковать подковы, лошади куются на 4 ноги. По словам Керима он выковывает более 3000 подков в год. Подкова представляет из себя легкую железную пластинку в 2 ½ вершка в поперечнике, имеющую известную всем форму подковы; наружный край пластинки отогнут вниз; 6 гвоздей, укрепляющих подкову к копыту, имеют большие головки, заменяющие шипы имеющиеся у нашей подковы; на 4 подковы с гвоздями, стоящие 40 коп., идет не больше 2-3 фунтов железа. Кузнец договорен с атким условием, что всякий ожелавший пользоваться его работой платит ему в год 2 меры зерна и, кроме того, обязывается подоить вего пользу всех овец один раз. От этого молока всего выходит около 3 пудов сыра.
В с. Химой желающие дают кузнецу по 1 мере зерна и по одной копне сена, и овец в его пользу. Он же за это обязан делать все, что требуется в хозяйстве, за исключением оружия и ножниц. Как и везде, так и здесь во время работ уголь доставляет заказчик, желелезо тоже его; заказчик же обязан дуть мехом, быть железо тяжелым молотом и кормить кузнеца своею пищею, приносимою в кузницу.
В Сандухоевском обществе кузнец Люли Эстаев живет уже 11 лет, и желающие пользоваться его услугами платят ему по 1 мере зерна, по обыкновению доят овец; общество же дает 2-3 загона пахотной земли. Он же обязан был исполнять все, что требуется в хозяйстве, за исключением выделки оружия; он делает даже петли для навеса ставень, ножи, серпы, косы, щипцы для углей, гвозди и проч.
В с. Хархарой кузнец получает по 2 меры, если житель желает заказывать в течении года новую работу, и 1 меру за починку старых вещей; в условие входит подоить овец и коз в его пользу, что равняется 3 пудам сыра.
Расходы на кузнецов в 3 участке Грозненского округа я определяю не менее 400 р., в 4-м того же округа 900 р. и 5-м Веденского – до 500 руб., а всего 1800 руб.
В пользу бедных и впавших в нищету, по законам нравственным, магометане должны вносить 1/10 часть урожая хлебов и от приплода баранты. Муллы говорили. Что пожертвования делаются плохо и непостоянно. Поэтому трудно определить величину этого обложения.
Таким образом вся сумма действующего официально обложения на 6000 окладных дворов равняется 5773 руб и вновь вводимого жалованья старшинам по 1 руб. со двора 6080 руб. Сверх того население платит муллам, кузнеца и на благотворительны едела не менее 5500 руб.; а всего уплачивается по 2 р. 85 к. с окладного двора, или с души мужского пола современного населения по 75 коп. Обложение это не великов сравнении с обложением других племен Нагорной полосы.
VI. О степени обеспечения населения существующим у него земельным владением. Сравнительная величина землевладения горцев Северного Кавказа.
Оценка способа собрания сведений о землевладении и основания для итогов. По программе, выработанной Комиссией и утвержденной Главнокомандующим 6 Мая 1906 года, исследование о существующем землевладении производилось на основании показания доверенных и отдельных домохозяев. Доверенные указывали внешние границы своих юртов, а частные лица площади своих частных владений. При опросе почти поголовно всего населения, произведенного в небольшой промежуток летнего времен иработ, иного способа нельзя было применить; так, например, нельзя было проверять в натуре точность показаний каждого домохозяина п его владений; на такие проверки потребовались бы десятки лет.
При этом замечалось, что показания доверенных об окружных границах какого-либо общества, совпадали с показаниями доверенных смежного общества, и в достаточной верности обозначения их на планах не может быть больших сомнений. Члены же обществ о размерах своих владений показывали, что им казалось справедливым показать. При приезде моем в с. Итум-кале, в начале самых работ, общее настроение обществ 4-го участка, Грозненского округа, было совсем не благоприятно для работ и общества, а равно и отдельные лица, не желали ничего показывать о своем владении. С получением на месте приказа Начальника Терской области о работах Комиссии, участковый начальник, как он мне передавал лично, настроил несколько общественное мнение в противоположную сторону объяснения уель работ желанием правительства утвердить за населением имеющиеся у каждого земли и из этого делал им свое заключение, что если кто-либо запишет у члена Комиссии своего владения, то он потеряет на него всякое право и владение поступит в казну. Такое толкование было слишком произвольно и рискованно.
Но все же, несмотря на эту ложную угрозу, многие зажиточные члены обществ показывали о своих владениях неправду, уменьшая площади их по своему усмотрению. Сами члены обществ никогда не обличали в неправильности показаний своих односельцев, боясь нажить врагов. О неверности показаний заявляли домохозяева смежных оществ.
Величина площади при паказаниях выражалось не в русских десятинах и не в туземных каких-либо единицах, имеющих точную величину, а совершенно неопределенною мерою, равною для распашек одному дню работы пахаря, а для покосов – косаря. При этом сами владельцы говорили, что в мало доступным местах, неудобных для работ, эти единицы меры земли бывают меньше, чем в местах с плогими скатами; бывают они также маленькие и большие в зависимости от местных условий расположения загонов и покосов. Так например, клочек земли, находящейся между скал или крутых покатостей и равный только половине нормальной работы, считается за целую единицу принятой меры и проч.
Как уже сказано было выше, непосредственными измерениями я определил размер площади единицы пахоты и нашел ее равной приблизительно 400 к. с.; единица покоса определяется около 800 к.с.
В прилагаемой при сем ведомости приведены числа, выражающие количество обрабатываемой земли, находящейся в частном владении у членов обществ каждого селения, а равно и количество паев, достающихся членам обществ, при разделе общественной земли. По подведении итого оказалось, что число всех единиц пахоты равно 46483, или 7747 дес., покосов – 48953, или 16318 дес., а всего 95436 единиц обрабатываемой земли равны 24065 дес. Откуда средняя величина такой единицы получается равной около 600 к. саж.
По планшетам съемки земель, произведенной Трской областной чертежной, всей земли в исследуемом районе оказалось 222034 дес., из них под пашнею 20073 дес. И лугом (покосом) 40857 л., а всего 60930 дес. Сравнивая это число, с числом, полученным из подворного опроса, мы видим, что оно в 2 ½ раза больше его.
Несходство это я объясняю следующим: но 1-х, тем, что съемщик снимал пахотные и покосные места по внешним их очеркам, не обозначая мелких, находящихся среди их, площадей, неудобных к распашке и сенокосу, – таких мелких клочков бывает очень много; во 2-х, тем, что определение размеров единиц и пахоты и сенокоса приблизительное; в 3-х, тем, что некоторые общества не показывали общественных своих покосов; в 4-х, тем, что зажиточные домохозяева во всех обществах, а также и все домохозяева некоторых обществ не вполне верно показывали о количестве имеющихся у них загонов и покаосов, не желая показаться богатыми, – в одном случае, перед другими членами обществ, а в другом, перед правительством, и, наконец, в 5-х, тем, что многие домохозяева, не считая за загоны и покосы такие обрабатываемые места, которые находятся в слишком не благоприятных условиях для получения с них урожая хлеба или травы, не показывали, что они у них имеются. О таких площадях обрабатываемой земли сказано было выше; совершенно естественно было не говорить о них ничего. Вообще говоря общества относились весьма недоверчиво к опросам, подозревая в них конечнкю цель, – обложение земли налогом. При объяснении же мною истории работ правитлеьства по земельному благоустройству горцев Терской и Кубанской области, ведущих к благоустройству в земельных отношениях между ними и признанию их земельного права, основанного на обычае, русскими законами, что дозволяет и защиту их этими законами, общества отнеслись к целям работ с плным сочувствием.
Вследствие вышеизложенного показание жителей хотя и имеет ценность, но вс еже на общих итогах, выведен из этих показаний, можно только отчасти основываться для суждения о степени обеспечения землею обществ.
В частности же, в отношении подсчета малоимущих членов, показания жителей можно признать правильными, потому что, если многоземельный домохозяин имел основание рассказывать публично о своем достатке, то неимущего нисколько нельзя заподозрить в уменьшении своего и без того малого владения. Некоторые лица выражались при опросах даже и так: «я ничего не имею, и горжусь тем, что не имею»!
Поэтому я полагаю, что надежнее будет, для суждения об обеспечении землею, взять валовое количество земли, заключающейся в границах юрта количество ее, причитающееся на душа мужского пола или на семью и моестоположение юрта по климатическим и топографическим условиям. Затем по сравнению с другими данными, добытыми мною и имеющимися в общей статистике Терской области, найти достаточно сравнительны еданные об обеспечении землею населению.
По моему мнению разные статистические расчеты в настоящем случае правильнее всего надо сделать не на души мужского пола, а на семью, в 1-х, потому, что семья составляет основную общественную группу союза-людей, из которых составляется сельсвое земельное общство, а по 2-х, потому, что все опросы произведены мною, согласно, утвержденной программы, посемейно.
Переход от посемейного расчета к подушному весьма легок в каждом случае, если взять среднее число душ мужского пола в семье и разделить на него количество земли, причитающееся на семью. Число это равно для исследуемого района 2,6.
В данный мне район входит часть чеченцев, живущих в горах; другую часть исследовал г. Шанаев и третью г. Тер-Арутюнаяну. Земельный вопрос у всех горских племен предположено разбирать по каждому племени отдельно. Поэтому общие итоги и заключении, вытекающие из них, надо бы сделать по целому чеченскому племени. Но я приведу в ведомости общие выводы только по своему району.
Общее количество земли и извлекаемая из нее польза. Площадь описываемого района 222468 дес., в том числе леса, состоящего в ведении Управления Государственными Имуществами 60888 дес.; следовательно, без лесфа состоит 161580 дес. Население состоит из 8941 семейств с 23208 душ мужского пола и 22303 душ женского пола всех 45511 д., расселившихся в 233 поселениях, так что на каждое поселение приходится по 920 дес., каковая цифра характеризует раздробленность населения. Что же касается сравнительной густоты населения, то на каждую квадратную версту приходится по 21 душе, тогда как во всей Терской области, равняющейся 64182 кв. вер. и к 1 января 1905 г., имевшей 1025302 д., на ту же единуцу площади приходится по 16 душ. Такая сравнительная густота населения в бедном по природе крае заставляла, как я излагал уже раньше, выселяться на хлебородные опустевшие равнины, где и хлебопашец и скотовод находили для себя лучшие условия жизни совершенно невозможные в горах. Такое переселение продолжалось и при нашем правительстве до самых последних дней, но оно теперь является незаконным, тогда как прежде признавалось обычным правом народа. Переселение идет и теперь ; переселенцы группируются около своих сородичей, не сообразуясь, конечно, с првом на землю плоскостного насления, установленным нашими законами. Такое переселение вызовет современем споры между переселенцами и змельным общество, разрешить который будет крайне необходимо правительству. Наглядний пример этого представляют ныне осетины. У них столкновение меду обществами переселенцами создало целый вопрос для Кавказской администрации. Коренные жители всеми способами присетняют своих соплеменников, угрожают разрушить их дома, не отдают в аренду землю под пахату, берут боьшую посаженную за усадьбы плату, и проч. А переселенцы жалуются начальству, и просят дать в надел землю, неправильно уверяя, что у них в горах ничего нет. Но где взять такую землю, когда перселенцев около 5000 д. муж. Пола.
По прилагаемому при сем валовому вычислению разных угодий земли, произведенному Межевым Инженером Толмачевым, оказалось, что под пашнями находится 20073 де. И сенокосом 40852 дес. Если возмем эти величины и примем, что чеченская единица пашни 1/6 десятины дает 6 чеченских или 4 русских меры разных хлебов, единица же покоса, равная 1/3 дее, дает 10 пудов сена, то найдем, что население района получает 481752 пуда разных хлебов и 1225710 пудов сена.
По официальной обласной статистике призвано, что на продовольстве населения и обсеменение полей требуется 30 пудов хлеба на душу. Следовательно на 45511 душ населения района надо иметь 1354330 пудов хлеба, т.е. почти в 3 раза больше, чем получает население со своих тощих загончиков; в хозяйствах жителей находится 162288 овец и коз, 60041 штук прочих крупных и мелких животных и лошадей. Следовательно на прокорм их приходится по 5 ½ пуд. На весь 6-ти месячный период зимы. Это количество сена очень незначительно в сравнению с тем, какое имеется в распоряжении населения в равнинных частях Терской области. Там для 3573593 голов разных домашних животных заготовляется 47255965 пудов сена, или по 12.2 пуда на каждое животное, т.е. в 2 ½ раза больше. Поэтому чеченец употребляет на корм всю солому; но и этого не достает для про прокорма всего скота. Этим ничтожным количеством получаемых от земли продуктов и объясняется то, что горный чфеченец на половину не доедает и постоянно покупает хлеб, если есть средства на это. Скот же свой он гонит на зимовку на равнину, уплачивая за это частью скота же, что обходится на деньги около 50 коп. на голову мелкого скота. Если весь означенный скот приведем к кормовым единица, для этого возьмем, ка кэто принято в хозяйстве, эквивалентными: одну голову крупного скота, 2/3 лошади, ¾ осла и 10 овец и положим на единицу 30 фун. Сухого корма в день то найдем, что весь скот равняется 74557 кормовым единицам и для них всего сена хватит только на 25 дней. Горный чеченец выходит из такого затруднения отгоняя часть скота на зимовку на равнину, выгоняя при всякой возможности на подножный корм и, наконец, впроголодь держа его в сараях. От этого скот к весне едва волочить ноги. Как уже сказано, средством пропитания чеченца служать продукты скотоводства: сыр, молоко и масло, а также и мясо скота. По опросу домозяев выяснилось, что около 1/5 части стада овец можно в течение года употреблять в пищу и на продажу, при чем прирост от прплода будет пополнять убыль и стадо будет постоянно состоять из одного и того же количества овец. Из крупного скота может быть таким же образом употребляемо около 1/10 части. Таким образом ,за исключением 5857 лошадей и ослов, может быть употребляемо на пищу и продажу около 32000 овец и ягнят и около 5500 голов прочего мелкого и крупного скота.
Из доставленных мне местной администрацией сведений оказыается, что во всем районе в 1905 году получено урожая хлебов 31660 четвертей или 316600 пудов, т.е. на 165152 пудов меньше, чем выведено мною. Продано рогатого скота 605 голов за 11790 рублей, среднее по 19 руб. 40 коп. за штуку, и мелкого скота 7893 голвы за 23183 руб. или по 2 руб. 90 коп. за штуку. Очевидно, что на продажу шел более крупный скот, потому что вышеприведенная стоимость животных подходит близко к этим средним ценам.
Средняя производительность района. В заключение выведу приблизительную производительность всего населения и средней семьи. Полагая среднюю цену головы коровы, быка, телки и подтелка по 10 руб., овцы, мелкого и крупного барашка – 1 руб. 50 коп., найдем, что вся стоимость как поступивших на продажу, так и употребленных в пищу домашних животных равна: рогатого скота – 59310 руб, овец 106863 руб.; собранный, весьма плохого качества хлеб, полагая по 50 коп. мера, весь стоит 240862 рубля; шерсть от овец по 3 фунта с головы и по 6 рублей за пуд шерсти стоит 73026 рублей. Молочные продукты от скота я о цениваю в 20000 рублей. Сено я не беру в счет, потому что оно идет на корм скота и отдается человеку в виде продуктов и приплода. Общая сумма производительности всего населения таким образом получается равной около 500000 р.
Население равно 8941 семейств и 45511 д. обоего пола. Следовательно годовая производительность района на каждую семью равна около 55,5 рублей. Семья в среднем равна 5,1 душ, следовательно на душу призводительность приходится немного больше 10 рублей. Во всей России производительность на душу равна около 63 руб., в описываемом районе Чечни она в шесть раз меньше. По этим данным возможно судить об экономическом положении населения, находящемся в прямой зависимости от скудости имеющейся во владении у него земли, как в качественном, так и в количественном отношениях, при чем последняя причина имеет первенствующее значение, как это видно было из описания топографических и физических свойств района, сделанного в главах III и V.
Общие сравнительные величины наделов. Сравнивая имеющиеся у населения Терской области земельные наделы с землевладением горных чеченцев находим следующее:
Казачье население имеет всей земли по 16,5 дес. На всех душ мужского пола населения за 1906 год. Из них удобной для всякого рода хозяйства по 13,4 дес. Туземцы области (кабардинцы, ингуши, осетины, чеченцы и кумыки), обитающие на плоскости, имеют в среднем по 5,7 дес. На всех душ мужского пола современного населения. Из этого числа действительно удобной для всякого рода сельскохозяйственной культуры земли приходится по 5,5 дес. На душу мужского пола.
У горных чеченцев имеется во владении по 6,9 дес. На душу мужского пола (населения за 1906 год). Из этого числа, по вычислению на общих съемках земель, произведенных чинами Терской областной Чертежной, приходится по 0,86 дес. Находящихся под пашнями и по 1,76 под сенокосами, а всего земли, хотя сколько-нибудь удобной для обработки, приходится по 2,62 дес. На душу.
Вся остальная безлесная земля до 100555 д.,как об этом говорилось уже раньше, представляет на половину и на две трети площади юртов обществ места неудобные хотя бы и для пастьбы скота даже с точки зрения привыкшего к бедной пророде горца, и совершенно неправильно показана на съемках выгонами и горными пастбищами. В буквальном смысле слова оно и верно, что часть этих земель «выгоны», но надо только довавить: «выгоны, годные не для пастьбы скота, а для прогулки его». Только часть этой площади, а именно 21662 дес. Показана по съемкам чисто неудобными землями, как это установлено законом, – под скалами, осыпями, реками, вечными снегами и ледниками. Остальные же 78893 дес. Необходимо бы специально оценить с точки зрения годности их к хозяйству.
За исключением этих неудобных пространств остальная земля находится, как уже говорилось, под горными пастбищами. Выгоны вообще определяются плоллщадью в 63586 дес. Если из этой площади по меньшей мере полвину отбросить, как неудобные места, то сколько-нибудь действительных пастбищ останется около 30000 дес. Или по 4 дес. На каждую семью. Но очевидно, что из горных пастбищ, доступных для пользования 3 – 4 месяцев в году, нельлзя навлечь той же пользы, какую можно бы извлечь из пахатных земель.
Все эти сравнения приводят к заключению, что горный чеченец обеспечен землею в 2 – 3 раза меньше, чем чеченец, равнины, получивший от нашего правительства надел.
Безземельные и малоземельные семьи. Общий недостаток земли для населения всего района имел бы общее и одинаковое значение для него в том случае, если бы земля была равномерно распределена между населением по качеству и по количеству ее. Но такого распределения по качеству и по количеству ее. Но такого распределения не было в горной Чечне, а потому общества имеют самое разнообразное количество земли, при одинаковых даже ее качествах. Вследствие же сложившегося веками землевладения, внутри самих обществ имеется неравномерное владение пахотными и сенокосными землями. Все это видно из подсчетов, приведенных в прилагаемой ведомости.
Безконтрольные продажи и залог земель и разделы их в порядке наследования, привели к тому, что во всех обществах имеются семейства лишенные пахотных и сенокосных участков. Эти семейства значатся безземельными, хтя это и не совсем верно, так как все домохозяева имеют право на общественные земли,т.е. на выгоны и пастбища. По подсчету оказалось 3948 таких семейств, т.е. 44% всего населения района. Кроме того, многие земельные общества имеют среднее количество удобной земли на семью ниже количества ее, выведенного для всего района. Таковы общества: Дачу-борзой – имеет 5,9 дес., Варанды – 5,1дес., Вашендерой – 4,6 дес., Памятой и Халикале 3,7 дес., Гатынь-кале – 3,1 десь, Сайрой – 5,9 дес., Ушкалой – 5,0 дес., Ауды – 6,4 дес., Цикарой – 4,8 дес., Чебаккерой – 7,8 дес., Нихалой – 5,3 дес., и проч.
Некоторые из перечисленных обществ, а также и многие из других, имеют обрабатываемой земли на семью менее 2,7 дес., выведенных как среднее число для всфего района. Так Вашендерой имеет 0,9 дес. Пашни и покоса, Хали-кале – 1 дес., Дачу-барзой – 1,8 дес., Памятой 1,5 дес., Саты – 1,1 дес., Нихалой – 2,2 дес., Бенгорой – 1,8 дес., Ауды – 1,4 дес., Химой – 2,6 дес., Ушкалой – 1,5 дес., Тазбичинское общество – 1,4 дес., Хорачоевкое – 1,9 дес., Цикарой – 1,2 дес., Босой – 0,9 дес., Тондухой – 0,9 дес., Цикарой – 1,2 дес., Босой – 0,9 дес., Тондухдой – 0,9 дес., Дай – 1,3 дес., Чабахкерой – 1,7 дес. И проч.
Леса, годные для обращения над высшую культуру сельского хозяйства. Увиличить площади наделов возможно из лесных площадей. При этом некоторые леса надо передать для раскорчевки, а другие как лесной надел с установленными законом ограничениями в пользовании ими. Всех лесов в описыаемом районе 60858 дес., или на семью по 6,8 дес., а на душу 2,6 дес. Из всех этих пространств в северной части района находится 26249 дес., или по 2,9 дес. На семью, годных для раскорчевки и обращения в разного рода хозяйство, что видно из протоколов гг. лесничих Бомутского и аргунского лесничеств Эти леса необходимо раздать в первую очередь безземельным и малоземельным семействам, избранным из числа самых малоземельных обществ, разредить таким образом население в них и сделать наделы их больше. Затем можно иметь в виду и другие поселения. За норму надела надо принять среднее количество земли или 18 дес., причитающихся на семейство во всем районе, или 7 дес. на душу. Таким образом могут быть наделены 1460 совершенно безземельных семейств.
Но если дело рассматривать с другой точки зрения, то быть может окажется, что сначала следует довести до известной нормы надела из окружажющих лесов те общества, которые поселены среди них и которые считают эти леса своими. После такого наделения надо приступить к наделению лиц других категорий.
Законность оснований такого рода землеустройства должна быть взята та, что руководила нашим правительством с самого начала землеустройства горцев северного Кавказа; а она выражала исполнение повеления ИМПЕРАТОРА АЛЕКСАНДРА II, данного в 1861 году, о наделе горцев достаточным количеством зелми для хлебопашества и пастбищ. Все проекты этого земле устройства по Кубанской и Терской областям утверждались высшим начальством. Нормы наделов для горцев Кубанской области установлены были с 9 до 14 десятин, смотря по качеству и местоположению поселений: меньше на лучших хлебородных равнинах и больше на последних северных покатостях Кавказского хребта. В Терской области в 60-х годах величины наделов на двор равняются: у чеченцев от 17 десятин до 24 десятин, у кумыков от 22 до 25 дес., ингуш от 15 до 27, осетин от 26 до 32 дес. и кабардинцев по 41 дес. и сверх того обширные горные пастбища и леса.
Обеспечение населеня лесом.Остающиеся за вышесказанным наделом леса в количестве 34609 дес. расположены большею частью по р. Шаро-Аргуна и, наконец, в самом малом количестве в южной части района, в верховьях р. р. Чанты-Аргун и Шаро-Аргун. Площадь их составляет около 15% всей площади района. Леса эти по топографическим условиям местности признаны при исследованиях, произведенных совместно с лесничими, непригодными к обращению земли, под ними находящейся, под разные сельскохозяйственные культуры, а потому эти простравнства необходимо оставить под лесами же для надобностей всего населения сообразно с удобствами местоположения их.